Адам Олеарий - Описание путешествия Голштинского посольства в Московию и Персию

1. Спереди ехали 24 стрельца. Это были казаки, которые, вместе с приставом, проводили нас, от границы до сих пор.

2. За ними ехал наш маршал.

3. Затем следовали чиновники и гофъюнкеры, по три в ряд. Более знатные шли впереди.

4. Три трубача с серебряными трубами.

5. Оба господина посла, каждый в особых санях.

Впереди послов шли 6 лейб-стрелков со своими ружьями. Рядом с послами шли 6 драбантов с протазанами. За санями шли мальчики, или пажи, а за ними следовали остальные люди верхами. Багаж везли позади в добром порядке. Пристав ехал верхом, рядом с послами, по правую руку. Когда мы были приблизительно в полумиле от города, мы встретили несколько отрядов русских и татарских всадников. Все они были в драгоценных одеждах, как и бывшие с ними несколько немцев. Они проехали кругом нашего отряда и опять направились к городу. Вслед за ними пришли другие отряды русских, разделились и поехали с обеих сторон рядом с нами.

Приблизительно в двух мушкетных выстрелах от города к нам навстречу выехали два пристава со многими всадниками, совершенно таким же образом, как при первом нашем въезде. Когда приставы [105] приставы . Салманов и Чубаров были еще в 20 шагах от нас, они велели сказать, чтобы господа послы вышли из своих саней и подошли к ним. Сами же приставы сошли с коней и обнажили головы не раньше, как когда это предварительно сделано было послами. Подобного образа действий, насколько возможно тщательно, должны придерживаться — ради государя своего — знатнейшие сановники великого князя, в особенности приставы его (у которых собезьянничали это некоторые переводчики в Москве), за нарушение этого обычая им грозят немилость или кнут.

Прием послов произошел тем же способом, как в предыдущий раз. Старший пристав начал так: «Великий государь царь и великий князь Михаил Феодорович и проч. (прочитан было по ярлыку весь великокняжеский титул) приказал нам великого государя Фридерика, князя голштинского, великих послов: тебя, Филиппа Крузиуса, и тебя, Отгона Брюггеманна, принять и проводить в его царского величества столичный город». Другой пристав прибавил: «Его царское величество отрядил настоящего дворянина (т. е. гофъюнкера) Павла Иванова сына Салманова (так назывался старший пристав) и меня, Андрея Ивановича Чубарова, приставами для службы при вас, послах». После этого выступил великокняжеский шталмейстер, также произнес свою речь и подвел послам, для въезда, две прекрасных белых высоких лошади, украшенных так же, как и в предыдущий раз. Знатнейшим из свиты доставлены были еще 12 других лошадей. Нас повели в средний город, в так называемый Китай-город, причем по обе стороны стояли несколько тысяч стрельцов, расставленных в два ряда по всем улицам, начиная от крайних наружных ворот и до посольского дома. Нас поместили невдалеке от Кремля в высоком каменном доме, ранее принадлежавшем архиепископу Суздальскому, который немного лет тому назад впал в немилость и был сослан в Сибирь. В обычном посольском дворе в это время находился персидский посол, прибывший незадолго до нас.

(Книга II, глава 13)

О нашем ежедневном продовольствии и о продовольствии, назначенном по особой милости; также о первой публичной и о первых двух секретных аудиенциях

Едва успели мы в Москве сойти с коней и прибыть на двор наш, как явились русские и доставили из великокняжеской кухни и погреба разных яств и питей, причем каждому послу, а также шести старшим служащим их напитки назначены были особо. В том же роде с этих пор ежедневно стали снабжаться кухня и погреб наши, пока мы находились в Москве. Доставлялось нам:

Ежедневно:

62 хлеба, каждый в 1 копейку или любекский шиллинг.

Четверть быка.

4 овцы. 12 кур. 2 гуся.

Заяц или тетерев.

50 яиц. 10 копеек на свечи.

5 копеек на кухню.

Еженедельно:

1 пуд (т. е. 40 фунтов) масла.

1 пуд соли.

3 ведра уксусу.

2 овцы и 1 гусь.

Напитков ежедневно:

15 кувшинов для господ [послов] и гофъюнкеров, а именно: 3 самых малых — водки, 1 — испанского вина [106] испанского вина . По русскому рукописному списку «романеи». , 8 — различных медов [107] различных медов . В русском рукописном списке названы меды: обарный (выше всех), вишневый или малиновый, ковшечный, паточный, цеженый и «добрый» (последний сорт). и 3 — пива. Кроме того, для людей наших доставлялись: 1 бочка пива, бочонок меду и еще небольшой бочонок водки.

Это продовольствие доставлено было нам вдвойне в день нашего приезда, а также в Вербное воскресенье, день св. Пасхи и день рождения молодого принца. Кушанья мы велели нашему повару готовить по немецкому способу. Нам не только услуживали люди, назначенные для службы при нашем дворе, но и приставы, приходившие ежедневно в гости к послам. У ворот двора, правда, находился десятник или капрал с 9 стрельцами, но как только мы побывали на публичной аудиенции или, как они говорят, «увидели ясные очи его царского величества», нам опять при уходе и приходе, приглашении и посещении гостей стала предоставляться прежняя или даже еще большая свобода, безо всякого со стороны русских противодействия.

3 апреля послов на прежних лошадях с обычным блеском проводили на публичную аудиенцию. При поезде придерживался тот же порядок, что и во время въезда: только секретарь, ехавший один впереди послов, нес в протянутой вверх руке княжеские верительные грамоты, завернутые в красную тафту. Стрельцы и народ стояли толпами на улицах от посольского двора до Кремля и аудиенц-зала. Конные эстафеты, по русскому обыкновению, часто и поспешно отправлялись от дворца к послам, принося приказание то ускорять, то замедлять езду, то даже останавливаться. Делалось это для того, чтобы его царское величество вовремя успел сесть на престол для аудиенции.

Церемонии и великолепие дальнейшей аудиенции совершенно соответствовали тому, что было год тому назад, на первой аудиенции. Из сводчатой передней, полной сановитых русских, двое вельмож вышли навстречу послам, приняли их и привели пред его царское величество. Царь сам спросил о здоровье его княжеской светлости, так же, как и прежде, принял верительную грамоту, дал руку для поцелуя и пожаловал нас своим столом.

Пропозиция [108] Пропозиция . В подл. Proposition, обычное название речи на аудиенции. , которую посол Крузиус сделал на этой аудиенции, была изложена следующим образом:

«Пресветлейший, державнейший государь царь и великий князь Михаил Феодорович всея России, державнейший царь и великий князь! Вашему царскому величеству светлейший высокородный князь и государь Фридерик, наследник норвежский, герцог шлезвигский, голштинский, стормарнский и дитмарсенский, граф ольденбургский и дельмснгорстский, милостивейший князь и государь наш, присылает свой привет друга, дяди и свояка и желает всего лучшего по родственному, его княжеской светлости, расположению.