Сэмюэл Ричардсон - Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

Но ожидали отъ твоего кроткаго и безпристрастнаго нрава, что всевозможное отвращеніе къ одному мущинѣ не произведетъ въ тебѣ такого сопротивленія, развѣбъ твоя упорность къ другому сдѣлалась сильнѣе, нежели ты подавала о томъ причину думать.

Когда бы ты отказала подписаться; то вторничное собраніе было бы одинъ только обрядъ. Тебя представили бы всѣмъ твоимъ пріятелямъ съ небольшею рѣчью.,,Вотъ дѣвица, прежде столь покорная, услужливая, которая теперь торжествуетъ надъ от"цемъ, надъ матерью, надъ дядьями, надъ пользою и расположеніями цѣлаго семѣйства, и которая предпочитаетъ всему свѣту свою собственную волю; за чѣмъ? для того, что изъ двухъ мущинъ, она даетъ свою руку тому, который слыветъ въ свѣтѣ дурными своими нравами,,.

Такимъ образомъ, уступивши тебѣ побѣду, можетъ быть возсылали бы молитвы къ небу, что бы отвратило слѣдствія твоего неповиновенія, и еще прибѣгнули бы къ твоему великодушію, видя силу должности безъ дѣйствія, и ты бы получила повелѣніе выдти еще на полчаса, что бы о всемъ размыслить. Тогдабъ условія были тебѣ поднесены еще разъ какою нибудь пріятною тебѣ особою, можетъ быть твоею доброю Нортонъ. отецъ твой усугубилъ бы свои усилія ей въ помощь. Наконецъ, если бы ты устояла въ своемъ отказѣ, тебя привелибъ въ собраніе для объявленія онаго. Сдѣлалибъ исключеніе какимъ нибудь условіямъ тобою предложеннымъ. Позволи ли бы ѣхать для провожденія нѣкотораго времени у дяди твоего Антонина, или у меня, въ ожиданіи возвращенія г. Мордена; или до тѣхъ поръ, пока отецъ твой могъ бы сносить твой видъ; или можетъ быть, пока Ловеласъ оставилъ бы во все свои исканія.

Въ такомъ расположеніи, какъ я тебѣ представляю отца твоего, который столько полагался на твое повиновеніе, и надѣялся, что ты будешь тронута его кроткими и нѣжными убѣжденіями, не удивительно, что онъ былъ внѣ себя узнавши побѣгъ твой; побѣгъ за благовременно умышленный… Прикрытый твоими прогулками въ саду, притворными попеченіями о птичкахъ, и другими уловками для нашего ослѣпленія; о! хитрое, хитрое молодое твореніе!

Что касается до меня, когда пришли мнѣ о томъ сказать, я не хотѣла тому и вѣрить. Дядя твой Гервей также не могъ того вообразить. Мы всѣ ожидали съ трепетомъ еще какого отчаяннаго приключенія;.одно только казалось намъ еще сего важнѣе; и я совѣтовала, что бы искали лучше со стороны каскада, нежели у садовыхъ воротъ. Мать твоя упала въ обморокъ, какъ между тѣмъ сердце ея было раздираемо сими двумя опасностями. Отецъ твой; жалкій человѣкъ. онъ былъ съ лишкомъ часъ безъ памяти. И теперь едва можетъ слышать произношеніе твоего имени. Однакожъ ты все въ умѣ его. Твои достоинства, моя любезная, служатъ къ увеличенію твоего проступка. Каждый день, каждый часъ, приноситъ намъ какое нибудь новое оскорбленіе. Можешьли ты ожидать какой милости? Мнѣ прискорбно, но я опасаюсь, чтобъ всѣ твои прошенія не были отвергнуты.

За чѣмъ упоминаешь ты, моя любезная, о избѣжаніи огорченій , ты, которая убѣжала съ мущиною? Какая жалкая гордость, присвоивать себѣ еще остатокъ чувствительности!

Я не смѣю отворить рта въ твою пользу; а болѣе меня никто не отваживается. Письмо твое представится само собою; я его послала въ замокъ Гарловъ. Ожидай великихъ суровостей. О! если бы ты могла окончить щастливо твое предпріятіе! о! моя любезная! сколько ты сдѣлала нещастныхъ! Какого благополучія можешь ты сама надѣяться? отецъ твой желаетъ, чтобъ ты никогда не родилась. Твоя бѣдная мать… Но за чѣмъ оскорблять тебя? ужъ нѣтъ помощи. Ты видно совсѣмъ перемѣнилась если твои собственныя размышленія не составляютъ твоего нещастія .

Пользуйся, сколько возможно будетъ, твоимъ положеніемъ. Но ты еще не обвѣнчана, если я не ошибаюсь. Ты говоришь, что еще властна выполнить все, что захочешь предпринять. Можетъ быть ты сама обманываешься. Ты надѣешься, что возвратишь доброе мнѣніе и славу въ мысляхъ твоихъ пріятелей. Никогда, никогда того не будетъ, смотря по видимому; и я думаю, что ни того ни другаго не будетъ.,,Всѣ твои пріятели, говоришь ты, должны совокупиться съ тобою для испрошенія тебѣ прощенія:,, всѣ твои пріятели, то есть, всѣ, которыхъ ты обидѣла; какъ же хочешь ты, чтобъ они всѣ согласились въ такомъ несправедливомъ дѣлѣ?

Ты говоришь, что для тебя будетъ весьма огорчительно видѣть себя принужденною къ такимъ мѣрамъ, которыя могутъ сдѣлать твое примиреніе затруднительнымъ ,,. Время ли теперь, моя любезная, опасаться принужденія и затрудненія ? Когда бы ты могла ласкаться примиреніемъ, то не теперь случай о томъ мыслить. Надо разсмотрѣть только глубину пропасти, въ которую ты упала. Естьли я имѣю не ложныя извѣстія, можетъ случиться еще кровопролитіе. Человѣкъ находящійся при тебѣ, разположенъ ли добровольно тебя оставить? Естьли нѣтъ, кто можетъ отвѣчать за слѣдствія? естьли же расположенъ, о Боже мой! что надо мыслить о причинахъ его къ тому побуждающихъ? Я отгоняю такую мысль, зная твою добродѣтель. Но не правда ли, моя любезная, что ты не замужемъ, и безъ покровительства? Не правда ли, что не смотря на твои ежедневныя молитвы, ты впала въ искушеніе ? А сей человѣкъ не гнусный ли обольститель?

Ты утверждаешь, моя любезная, и съ такимъ видомъ, который мало приличенъ чувствіямъ твоего покаянія, что по сіе время ты не можешь жаловаться на человѣка, отъ котораго опасались множество бѣдствій. Но прошла ли опасность? Я умоляю небо, что бы ты могла хвалиться его повѣденіемъ до послѣднихъ минутъ вашего союза. Дай Богъ, что бы онъ поступилъ съ тобою лучше, нежели со всѣми женщинами, надъ которыми онъ имѣлъ нѣкую власть Сего то я тебѣ желаю. Пожалуй не пиши отвѣта. Я надѣюсь, что твой посланный не разгласитъ, что я къ тебѣ пишу. Что касается до г. Ловеласа, я увѣрена, что ты ему не сообщишь моего письма. Я не съ лишкомъ остерегалась, потому, что полагаюсь на твое благоразуміе.

Я возсылаю о тебѣ молитвы.

Дочь моя не знаетъ, что я къ тебѣ пишу, никто того не знаетъ не изключая даже и г. Гервей.

Дочь моя весьма бы желала къ тебѣ писать; но защищая твою погрѣшность съ такимъ жаромъ и пристрастіемъ, что мы были тѣмъ встревожены, (это дѣйствіе, моя любезная, должнствующее произвести въ родителяхъ подобное твоему паденіе;) и ей запрещено было не имѣть съ тобою никакой переписки, подъ наказаніемъ лишить ее навсегда нашихъ милостей. Однако я могу тебѣ сказать, хотя и не соучавствую въ ея пристрастіи, что ты составляешъ единъ предметъ ея молитвъ, равно какъ и оскорбленной твоей тетки.

Въ субботу по утру 22 Апрѣля.

Сей часъ я получила слѣдующій отвѣтъ отъ моей тетки. Храни въ тайнѣ, моя любезная, что она имѣла милость писать къ своей нещастной племянницѣ.