Сэмюэл Ричардсон - Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

Въ Понедѣльникъ 24 Апрѣля.

Судьба, дражайшей мой Белфордъ, соплетаетъ весьма странныя сѣти для твоего друга, и я начинаю стратиться, дабы въ нихъ не запутаться, не могши отъ нихъ избѣгнуть.

Я тружусь уже съ нѣкоего времени, то въ подкопахъ, какъ хитрый подкопщикъ, то какъ искусный птицеловъ, разставляю сѣти, и восхищаюсь моими изобрѣтеніями, дабы совершенно понудить безподобную сію дѣвицу подвергнуться въ мои руки. Всѣ, казалось, старались въ мою пользу. Ея братъ и дядя были моими землекопами. Отецъ ея составлялъ всю артиллерію, коею дѣйствовалъ я по моему направленію. Госпожа Гове дѣйствовала по моимъ пружинамъ. Дочь ея старалась споспѣшествовать въ мою пользу, представляя себѣ однако будто опровергала мои намѣренія. Сама дорогая особа преклонивши свою главу въ мои сѣти, не примѣчала того, что уже была поймана, поелику мои машины не чувствительно надъ нею дѣйствовали. Словомъ, когда ничего не доставало къ совершенію предпринятыхъ мною мѣръ; то могъ ли ты токмо вообразить, чтобъ я чинился себѣ врагомъ, и чтобъ принявъ намѣреніе въ разсужденіи ее, обратилъ оныя же на самаго себя? Могъ ли ты подумать, чтобъ я оставилъ мое пріятное намѣреніе; даже, предложилъ ей о бракосочетаніи передъ ея отъѣздомъ въ Лондонъ, то есть, учинилъ тѣмъ всѣ мои дѣйствія тщетными?

Когда ты будешь увѣдомленъ о сей перемѣнѣ, то не подумаешь ли, что мой злой духъ мною играетъ, и хочетъ ввергнуть меня въ неразрывной союзъ, дабы болѣе быть во мнѣ удостовѣреннымъ такими клятвонарушеніями , къ которымъ онъ неотмѣнно меня побудитъ послѣ брака, такъ какъ простымъ прегрѣшеніямъ, которыя я позволяю себѣ уже съ нѣкоего времени, и о коихъ онъ страшится, чтобъ привычка не учинилась извиненіемъ?

Ты еще болѣе удивишься, естьли я присовокуплю, что по видимому, началось примиреніе между злыми и добрыми духами: ибо духи моей красавицы въ единую минуту перемѣнили всѣ свои намѣренія, и побудили ее, противъ моего чаянія, познать что она удостоиваетъ меня такимъ преимуществомъ, въ коемъ еще мнѣ не признавалась. Она сама мнѣ объявила, что рѣшилась быть моею; моею, безъ всякихъ прежнихъ договоровъ. Она позволяетъ мнѣ говорить о любви, и о неотмѣнномъ торжествѣ. Однако, еще другое удивительное дѣло! она желаетъ, чтобъ сіе торжество было отложено. Она рѣшилась ѣхать въ Лондонъ и жить у вдовы.

Но ты конечно меня спросишь, отъ чего послѣдовала таковая перемѣна? Тебя, Ловеласъ, скажешь ты мнѣ, мы знаемъ; знаемъ, что ты любишь производить удивительныя дѣла, но еще не знаемъ, имѣешь ли ты даръ творитъ чудеса. Какъ ты могъ достигнуть до сего средства?

Я тебя о томъ увѣдомлю. Я находился въ опасности лишиться на всегда прелѣстнѣйшей Клариссы. Она готова уже была прибѣгнуть къ небесамъ, то есть къ естественному своему елементу. Надлежало имѣть нѣкое могущественное средство, средство чрезвычайное, дабы удержать ее между существами нашего рода. Какое можетъ быть сильнѣйшее средство, какъ не нѣжныя произношенія о любви и представленія о бракѣ, со стороны такого человѣка, которой нимало не ненавидимъ, дабы привлечь вниманіе молодаго сердца, страждущаго о своей неизвѣстности, и нетерпѣливо желающаго слышать толико плѣнительное предложеніе?

Я тебѣ опишу все произшествіе въ короткихъ словахъ. Между тѣмъ какъ она отрекалась не быть мнѣ ни мало обязанною, и по своей гордости держала меня во отдалѣнности, надѣясь, что возвращеніе ея двоюроднаго брата учинитъ ее совершенно отъ меня независимою: впрочемъ будучи не довольна видя меня обуздывающаго свои страсти, вмѣсто того, дабы подвергать ихъ моему сужденію, она написала письмо къ своей сестрѣ, надѣясь получить отъ нее отвѣтъ на другое письмо, въ которомъ ея страхъ быть мнѣ обязанною, и пылающее желаніе къ независимости, принудили ее потребовать своихъ платьевъ и прочихъ надобностей оставленныхъ ею въ замкѣ Гарловъ. Чтожъ она получила? Язвительнѣйшей и самый ужаснѣйшей отвѣтъ; потому, что онъ исполненъ былъ совершеннымъ проклятіемъ, отъ отца, противъ такой дочери, которая заслуживаетъ небесныхъ и земныхъ благословеній. Стократно да будетъ проклятъ тотъ клятвопреступной старикъ, которой не страшась молніи, проклиналъ образецъ всѣхъ пріятностей и добродѣтелей! и да будетъ сугубо проклято орудіе сего мерзостнаго нечестія, завистливая и недостойная Арабелла!

Меня не было дома, когда принесли сіе письмо. По возвращеніи моемъ, я увидѣлъ обожанія достойную Клариссу, которая какъ будто для того приходила въ чувство, дабы безпрестанно лишаться оныхъ паки, и которая всѣхъ предстоящихъ приводила въ сомнѣніе о своей жизни. Меня посылали искать повсюду. Весьма не удивительно, что она толико была тронута; она, въ коей величайшее почтеніе къ жестокому своему родителю, возбудило ужаснѣйшую мысль о его проклятіи, наипаче, когда я то узналъ по ея раскаяніямъ, какъ скоро она пришла въ состояніи говорить, о проклятіи какъ на семъ такъ и на томъ свѣтѣ. О естьлибъ оно въ самую ту минуту пало на главу того, которой произнесъ оное, какимъ ни есть ужаснѣйшимъ недугомъ въ его гортани и удушилъ бы его на мѣстѣ, дабы послужилъ онъ примѣромъ всѣмъ немилосерднымъ отцамъ.

Не былъ ли бы я презрительнѣйшимъ человѣкомъ, естьлибъ въ подобномъ сему случаѣ не старался о возвращеніи ей жизни, различными утѣшеніями, признаніями, ласками и всѣми тѣми представленіями, которыя бы ей токмо понравились? Мое усердіе имѣетъ щастливыя дѣйствія. Я оказалъ ей болѣе, нежели бы долгъ отъ отца того требовалъ; ибо она мнѣ долженствуетъ такою жизнію, которой жестокой ея отецъ едва ее не лишилъ. Какъ же не стану я любить собственнаго своего произведенія? Я говорилъ искренно, когда представлялъ ей о бракѣ, и мое пылкое желаніе, когда я требовалъ, чтобъ она торжества онаго не отложила, было дѣйствительною пылкостію. Но по чрезвычайномъ своемъ пораженіи, смѣшенномъ съ разборчивостію, которую она, какъ не сумнѣваюсь, до послѣдняго издыханія не оставитъ, отказала она мнѣ въ означеніи къ тому времени, хотябъ она и согласилась на торжество; ибо она мнѣ сказала,,,что когда оставлена всѣми: то ей не осталось болѣе никакого другаго покровительства, кромѣ моего.,, Ты ясно видишь, изъ сихъ словъ, что я обязанъ сею милостію болѣе жестокости ея друзей, нежели ей самой.

Она не преминула письменно увѣдомить дѣвицу Гове о ихъ варварствѣ; но она ничего ей не упомянула о худомъ состояніи своего здоровья. А какъ она не весьма здорова; то ея безпокойствія, въ разсужденіи ея брата, возбудили въ ней желаніе ѣхать въ Лондонъ. Безъ сего случая, и, что ты съ трудомъ можешь повѣрить, безъ моихъ увѣреній, сообразующихся съ тѣмъ состояніемъ, въ которомъ я ее вижу, она поѣхалабъ и сего дня; но, естьли не случится чего прискорбнѣйшаго; то день для нашего отъѣзда назначенъ въ среду.