Джон Мильтон - АРЕОПАГИТИКА

Кроме всего сказанного выше, следует указать еще на невероятные потери и ущерб, какие цензурные помехи причиняют нам в большей степени, чем, если бы враг обложил с моря все наши гавани, порты и бухты: эти помехи останавливают и замедляют ввоз самого драгоценного товара — истины. Ведь цензура была впервые установлена и введена в практику противохристианской злобой и скрытностью, с целью по возможности погасить свет Реформации и водворить неправду, мало чем отличаясь в этом от политики, с помощью которой турки охраняют свой Алкоран, запрещая книгопечатание. Мы должны не отрицать, а радостно сознаваться, что громче других народов воссылали к Небу наши молитвы и благодарения за ту высокую меру истины, которой наслаждаемся, особенно в важных пунктах столкновения между нами и папой с его приспешниками-прелатами. Но тот, кто думает, что мы можем разбить здесь для отдыха свои палатки, что мы достигли крайних пределов Реформации, какие только может показать нам тленное зеркало нашего умозрения, пока не получили способности блаженного созерцания, — тот обнаруживает этим своим мнением, как он далек еще от истины.

Ведь истина снизошла однажды в мир вместе со своим Божественным Учителем, являя свою совершенную форму, прекраснейшую для взоров. Но когда Он вознесся на небо и упокоились вслед за Ним и Его апостолы, тогда сейчас же появилось нечестивое племя обманщиков, которые схватили девственную истину, разрубили ее прекрасное тело на тысячу частей и разбросали их на все четыре ветра, подобно тому, как, по рассказам, египетский Тифон и его сообщники поступили с добрым Озирисом. С тех пор печальные друзья истины, те, кто осмеливается выступать открыто, ходят повсюду и собирают воедино ее члены, где бы ни нашли их, подобно Изиде, заботливо отыскивавшей разбросанные члены Озириса. Мы еще далеко не все отыскали их, Лорды и Общины, и не отыщем до второго пришествия ее Учителя; Он соберет воедино все ее суставы и члены и создаст из них бессмертный образ красоты и совершенства. Не позволяйте же цензурным запрещениям становиться на всяком удобном месте, чтобы задерживать и тревожить тех, кто продолжает искать, продолжает совершать погребальные обряды над разорванным телом нашей святой мученицы.

Мы гордимся своим светом; но если мы неблагоразумно взглянем на самое солнце, то оно ослепит нас. Кто может рассмотреть те часто сгорающие планеты и те сияющие величием звезды, что всходят и заходят вместе с солнцем, прежде чем обратное движение по их орбитам не приведет их в такое место небесного свода, где их можно видеть утром или вечером? Дарованный нам свет был дан нам не для того, чтобы непрерывно приковывать наш взор, а затем, чтобы при помощи его открывать вещи, более отдаленные для нашего познания. Не лишение священников сана, епископов митры, не снятие епископского сана с плеч пресвитера сделает нас счастливым народом. Нет, если не будет обращено внимание на другие вещи, столь же важные как для церкви, так и для хозяйственной и политической жизни, если здесь не будут проведены надлежащие реформы, то мы, как видно, так долго смотрели на путеводный огонь, зажженный для нас Цвингли и Кальвином, что стали совсем слепыми. Существуют люди, которые постоянно жалуются на расколы и секты и считают большим бедствием, что некоторые не согласны с их принципами. Этих людей беспокоит их собственная гордость и невежество; не умея спокойно выслушивать и убеждать, они готовы уничтожить все, чего нет в их синтагме [36] Синтагма — канонический сборник, содержащий правила соборов и отцов церкви. . И если кто сеет смуты и вносит раздоры, так это именно они, так как не желают сами и не позволяют другим присоединять к телу истины оторванные и недостающие у нее части. Постоянно отыскивать неизвестное при помощи известного, постоянно присоединять истину к истине по мере ее нахождения (ибо все тело ее однородно и пропорционально) — таково золотое правило в теологии, как и в арифметике; только оно может внести совершенную гармонию в церковь, а не насильственное и внешнее соединение холодных, равнодушных и внутренне чуждых друг другу душ.

Лорды и Общины Англии! Подумайте, к какой нации вы принадлежите и какой нацией вы управляете: нацией не ленивой и тупой, а подвижной, даровитой и обладающей острым умом; изобретательной, тонкой и сильной в рассуждениях, способной подняться до высочайших ступеней человеческих способностей. Поэтому ее познания в глубочайших науках столь давние и столь превосходны, что, по мнению весьма древних и основательных писателей, даже пифагорейская философия и персидская мудрость берут свое начало от старой философии нашего острова. А мудрый и образованный римлянин Юлий Агрикола, который некогда правил здесь именем цезаря, предпочитал природный ум британцев трудолюбивым изысканиям французов. Не лишено также значения то обстоятельство, что серьезные и умеренные трансильванцы посылают к нам ежегодно со своих отдаленнейших гор, граничащих с Россией, из-за Герцинской пустыни [37] Герцинская пустыня (Hercynian wilderness) — лесистый горный массив Гарп в Германии. , не только свою молодежь, но и людей почтенного возраста для изучения нашего языка и богословских наук.

Но что всего важнее для нас, мы имеем твердое основание думать, что благоволение и любовь Неба особенно к нам расположены и милостивы. Разве не избранник перед другими тот народ, от которого, как с Сиона, исходят и разносятся по всей Европе первые вести и трубный глас реформации? И если бы не тупая злоба, с которой наши прелаты отнеслись к божественному и изумительному гению Уиклифа, преследуя его как схизматика и новатора, то, быть может, никогда не были бы известны ни богемцы Гус и Иероним [38] Иероним Пражский (ок. 1380–1416) — чешский религиозный реформатор, друг Яна Гуса. , ни имена Лютера и Кальвина: слава религиозной реформы у всех наших соседей всецело принадлежала бы нам. Теперь же, так как наше очерствевшее духовенство яростно противилось этому делу, мы очутились в положении самых последних и отсталых учеников тех, для кого Бог предназначил нас быть учителями. А в настоящее время, если судить по совокупности всех предзнаменований и общему предчувствию святых и благочестивых мужей, ежедневно торжественно высказывающих свои мысли, то Бог решил начать некий новый и великий период в своей церкви — реформацию самой Реформации. Почему же не открыться Ему рабам своим и, прежде всего, как Он всегда делал, своим англичанам? Я говорю: «Прежде всего, нам, как Он всегда делал», хотя мы и не понимаем замысла Его заповедей и не достойны их.

Посмотрите на этот обширный город, город-убежище и жилище свободы, обведенный крепкою стеною Его защиты: здесь не столь многочисленны наковальни и молоты, кующие в военных мастерских доспехи и орудия вооруженной справедливости для обороны осажденной истины, как перья и головы тех, кто при свете своих труженических лампад размышляет, изыскивает, вырабатывает новые понятия и идеи, дабы одарить ими, в знак своей преданности и верности, приближающуюся Реформацию; а другие столь же прилежно читают, все испытуют, подчиняясь силе разума и убеждения. Чего же больше можно требовать от столь восприимчивого и склонного к поискам знания народа? Что нужно для этой удобной и плодородной почвы, кроме мудрых и честных работников, дабы создать образованных людей, нацию пророков, мудрецов и достойнейших мужей? Мы считаем более пяти месяцев до жатвы, а нужно меньше пяти недель, и всякий, имеющий глаза, может видеть, что поля уже пожелтели.