Фернан Пинто - Странствия

Что с нами еще случилось во время нашего пути и об удаче, которая выпала нам на долю

После того как мы в течение двух суток пользовались щедрым гостеприимством отшельника, о чем я уже говорил, на третий день рано утром мы распрощались с ним, весьма пораженные и напуганные тем, что от него услышали, и продолжали идти вдоль реки весь этот день и следующую ночь. Когда начало рассветать, мы оказались у больших зарослей сахарного тростника, где мы запаслись несколькими тростинами, ибо никакой другой пищи у нас не было. Держась той же реки, от которой мы решили не удаляться, поскольку нам казалось, что рано или поздно, пусть даже поздно, она обязательно выведет нас к морю, где господь бог, на которого мы уповали, предоставит нам возможность спастись, мы на следующий день дошли до деревни под названием Поммизерай, где углубились в густые заросли, чтобы не быть замеченными людьми, ходившими по этой дороге. Спустя два часа после захода солнца мы уже снова были в пути, осуществляя наш замысел, который, как я уже говорил, заключался в том, чтобы идти вслепую вниз по течению этой реки туда, куда поведет нас судьба, пока мы не добьемся спасения или господу нашему не будет угодно смертью положить конец денно и нощно осаждающим нас мукам, ибо мысль о ней не покидала нас ни на мгновение и заставляла страдать даже больше, чем если бы мы и впрямь умирали.

Но на шестнадцатый день этого печального и мучительного пути угодно было господу нашему в очень темную ночь, когда лил дождь, показать нам огонь на расстоянии выстрела из трехфунтового орудия. Боясь, что мы опять придем к населенному месту, мы долгое время пребывали в смятении и нерешительности, не зная, что предпринять, пока не заметили, что огонь этот движется. Не прошло и получаса, как мы заметили гребную лодку с девятью людьми. Они подошли к крутому берегу неподалеку от нас, зашли в небольшую бухточку, образованную в этом месте рекой, разложили костер, на котором вскоре начали готовить еду, а потом, шутя и смеясь, принялись за ужин, за которым просидели достаточно долго. Напившись и наевшись до отвала, все девять, среди которых было три женщины, улеглись спать и вскоре погрузились в беспробудный сон. Видя, что наступило самое подходящее время воспользоваться великой милостью, которую оказал нам господь, все мы восемь тихонько подошли к лодке, которая была привязана к какой-то ветке и наполовину увязла в иле, налегли на нее плечами и вытащили, и, едва она оказалась на плаву, мы вскочили в нее с возможной поспешностью, разобрали весла, отвалили от берега и стали спускаться вниз по течению, стараясь не шуметь и не плескать водой. Поскольку течение и попутный ветер нам помогали, за ночь мы успели пройти десять легуа и утром оказались возле пагоды Киая Хинарела, бога риса, в которой мы нашли одного мужчину и тридцать семь женщин, в большинстве своем старух, которые состояли монахинями при этом храме. Они проявили милосердие и оказали нам гостеприимство, впрочем, нам показалось, не столько из добрых побуждений, сколько из страха перед нами. Когда же мы стали расспрашивать их о том, что нас интересовало, они ничего не могли ответить и только сказали, что их уже не трогают мирские дела и у них нет другой жизни, кроме той, в которой они непрестанно молятся Киаю Понведе, движущему небесными тучами, чтобы он даровал влагу возделанным ими полям и им не было недостатка в рисе. В этом монастыре мы провели целый день, приводя в порядок лодку. Запасы свои мы пополнили рисом монахинь, а также сахаром, бобами, луком и солониной, которых накоплено здесь было большое количество. Отвалив от берега через час после захода солнца, мы продолжали свой путь попеременно то на веслах, то под парусами в течение семи суток, причем за это время никто из нас не отважился сойти на берег, так как все мы опасались беды, которая легко могла с нами приключиться в любом селении, стоявшем на берегу. Однако никто не может уйти от того, что определено ему свыше, и злосчастной судьбе нашей было угодно, когда, полные страха и смущения, трепеща от того, что мы видели, и содрогаясь при мысли о том, что может с нами случиться, мы продолжали свой путь и перед рассветом столкнулись у входа в рукав реки с тринадцатью парао пирата, напавшего на нас так стремительно, что в одно мгновение ока были убиты трое наших товарищей, а мы пятеро, оставшиеся в живых, обливаясь кровью из ран, от которых двое потом погибли, бросились в реку.

Доплыв до берега, мы спрятались в зарослях, где провели весь этот день, оплакивая горестное происшествие, увенчавшее все пережитые нами невзгоды. Выбравшись из зарослей, мы, израненные, с большим трудом продолжали путь уже по суше, ожидая скорее гибели, нежели спасения. Мы были настолько перепуганы и так дурно представляли себе, что нам надо делать, что порой принимались все вместе плакать от отчаяния, полагая, что уже ничто не может нас спасти. И вот, когда мы находились в этом безнадежном положении и двое из нас пятерых уже были при смерти, угодно было господу нашему (который всегда приходит на помощь тогда, когда человек уже ни на что не способен), чтобы как раз мимо того места, где мы находились, проходила ладья, на которой оказалась некая христианская женщина по имени Виоланте, вышедшая замуж за язычника. Этому язычнику принадлежала и ладья, направлявшаяся с грузом хлопка в город Козмин {307} 307 Козмин — современный город Бассейн на западном протоке Иравади. . Увидев нас, она воскликнула:

— Господи Иисусе! Да, никак, это христиане?

И тотчас приказала убрать паруса. Они поспешили на веслах к берегу и вместе с мужем, который хоть и был язычником, но жалостлив сердцем, подбежали к нам и обняли нас, проливая множество слез. Усадив нас в ладью, они тотчас занялись перевязкой наших ран, а также постарались, как только могли, снабдить нас одеждой, проявив при этом истинное христианское милосердие. Поплыли мы отсюда, позабыв прежний страх, и с помощью божьей через пять дней оказалось в Козмине, портовом городе королевства Пегу, где остановились в доме этой христианки {308} 308 …остановились в доме этой христианки. — Местная женщина — христианка, дающая приют португальцам, — проходной литературный сюжет у Пинто. , пользуясь щедрым ее гостеприимством, и окончательно излечились от наших ран. И так как милостями господь наш всегда богат, он определил, чтобы как раз в это время в порту оказалось отправлявшееся в Бенгалию судно, принадлежащее некоему Луису де Монтарройо. Распрощавшись с нашей хозяйкой и выразив ей должную благодарность за все, что она для нас сделала, мы сели на корабль к этому Луису де Монтарройо, который также весьма сердечно нас принял и, проявив необыкновенную тороватость, в изобилии снабдил нас всем, в чем мы нуждались. Когда мы прибыли в порт Шатиган в Бенгальском королевстве, где в то время было много португальцев, я перебрался на фусту некоего Фернана Калдейры, отправлявшуюся в Гоа, куда угодно было господу нашему благополучно меня доставить. Там я встретил бывшего коменданта Малакки Перо де Фарию, которым я и был отправлен в Мартаван с посольством к Шаубайнье, как я об этом уже сообщал. Ему я во всех подробностях пересказал все, что со мной случилось, и очень его этим огорчил; после чего он постарался хоть в какой-то мере возместить мне то, что я из-за него утратил, как он полагал по благородству и щепетильности своего характера. С этими средствами я решил воспользоваться муссоном и отправиться на юг, чтобы затем снова попытать счастья в Китае и Японии. Мне любопытно было узнать, не смогу ли я в этих странах, где я столько раз лишался последнего плаща, обзавестись наконец не столь потертым, как тот, который был у меня на плечах.