Бальтасар Грасиан - Карманный оракул

122. Величавость в речах и в делах . Где бы ты ни оказался, доставит тебе почетное место и внушит другим почтение. Она сказывается во всем – в беседе, в молитве, даже в походке, взгляде и, конечно, в желаниях. Пленять сердца – великая победа! Ее не одержишь ни безрассудной отвагой, ни докучным шутовством – дается она лишь благопристойной уверенностью, порождаемой нравом и опирающейся на достоинства.

123. Человек без напускной важности . Чем больше достоинств, тем меньше напускного – оно одно придает им всем отпечаток пошлости. Тягостное для окружающих, оно столь же тяжко для самого спесивца – он становится мучеником своих забот, терзая себя мелочами церемониала. Даже высокие достоинства много теряют из-за напыщенности – в них тогда видят лишь плод нарочитых ухищрений, а не свободной натуры, – естественное же всегда приятней искусственного. Людей напыщенных считают несведущими как раз в том, чем они чванятся. Чем лучше удалось дело, тем меньше говори о своих трудах, дабы казалось, что совершенство достигнуто совершенно естественно. Но, избегая притворной важности, не впадай в притворную скромность – всячески показывая, что ничего не выставляешь напоказ. Благоразумный виду не подаст, что сознает свои достоинства, – и само его равнодушие вызывает у окружающих интерес к ним. Вдвойне велик тот, кто, сочетая все совершенства, ни об одном сам не говорит; к всеобщему признанию он придет с другого конца.

124. Быть желанным . Немногим удалось снискать любовь всенародную, а если только у людей благоразумных, это тоже счастье. Когда идешь к закату, тебя провожают с прохладцей. Есть разные способы снискать расположение: надежный – отличиться делами и достоинствами, скорый – угождать. В человеке, достойном своего места, всегда есть нужда, и все видят, что должность нуждалась в нем больше, нежели он в должности: одних место красит, другие красят место. И если дурной преемник и придаст тебе цену – невелико утешение; это не значит, что тебя любили, а только то, что другого ненавидят.

125. Не быть зеленой книгой [30] . Верный знак собственного упадка – когда начинаешь особенно примечать чужой позор. Пятная других, многие норовят скрыть, хотя и не смыть, собственные пятна. Тем они тешатся, но это утеха глупцов. Уста их воняют, ибо они – сточные канавы для нечистот общества. Кто там копается, пуще марается. Правдой иль неправдой, у каждого сыщешь родимое пятно; никому не известны лишь недостатки людей неизвестных. Разумный да остережется стать перечнем чужих грехов, всем ненавистной хроникой, не то заживо погубит душу свою.

126. Не тот глуп, кто глупость совершил, а кто, совершив, не скрыл . Втайне держи свои страсти, тем паче – слабости. Ошибаются все, но вот в чем различие: хитрые от содеянного отрекаются, а глупые еще не содеянным похваляются. Доброе имя зависит больше от твоего молчания, нежели от поведения; раз уж грешен, будь хоть осторожен. Промахи людей великих, как затмения светил небесных, всем заметны. Не поверяй и другу ошибок своих, и даже, будь сие возможно, – лучше бы самому о них не знать. Но тут сгодится другое житейское правило – побольше забывать.

127. Непринужденность во всем . Она животворит достоинства, вдохновляет речи, одушевляет дела, красит все прекрасное в человеке. Прочие достоинства – украшение натуры, а непринужденность – украшение самих достоинств; даже в рассуждениях ее весьма ценят. В основном она дается природой, меньше усердием, ибо она выше любых правил. Она всюду легко пройдет и с изяществом всех опередит; она предполагает внутреннюю свободу и придает всему завершенность. Без нее и красота мертва и чары бессильны; она бывает присуща доблести, уму, мудрости, даже царственному величию. Она придает приятность отказу, изящно выходит из любого затруднения.

128. Высота духа . Один из главных атрибутов героя, ибо воспламеняет любовь ко всему великому: придает утонченность вкусу, широту сердцу, парение мысли, благородство характеру и располагает личность к величию. Где бы ни явилась, сразу ее заметишь; даже когда завистливый рок ее гнетет, она рвется ввысь, ширится в желаниях, хоть стеснена в возможностях. Она признанный источник великодушия, благородства и всего героического.

129. Никогда не жаловаться . Жалоба всегда приносит вред; она скорее подзадорит злые чувства, чем возбудит соболезнование и сочувствие; она укажет путь к другой такой же обиде, и оправданием для второго обидчика послужит то, что он узнал о первом. Иные своими жалобами на прошлые обиды дают повод для будущих и, уповая на помощь или утешение, вызывают злорадство и даже презрение. Куда политичней выхвалять за услуги одних, дабы подзадорить других; либо твердить о любезности отсутствующих, дабы побудить к ней присутствующих, – как бы наделяя вторых щедростью первых. Муж осмотрительный не станет говорить ни о своих обидах, ни об оплошностях, но не забудет упомянуть о лестном – тем сбережет друзей и сдержит недругов.

130. Делать дело – и показывать дело . Все ценится не за суть, а за вид. Иметь достоинство и уметь его показать – двойное достоинство: чего не видно, того как бы и нет. Сам разум не встретит почтения, коль вид у него неразумный. Ведь обманывающихся куда больше, чем проницательных; обман преобладает, обо всем судят по наружности, и многое на деле вовсе не то, чем кажется. Благовидная наружность – лучшая рекомендация достоинств внутренних.

131. Красота поведения . И у души есть свое изящество, некое щегольство духа – красота поступка доставляет немалое наслаждение сердцу. Не всем она дана, в ней сказывается величие души. Первый ее признак – о враге отзываться хорошо, обходиться с ним еще лучше. И ярче всего блистает она в тех случаях, когда ждут мести: она не просто отказывается от мести, но все кончает по-хорошему – в тот миг, когда кажется, что вот сейчас последует месть, поражает нежданным великодушием. Она полезна и в политике, украшая даже государственный резон. Никогда не хвастая победой, ибо вообще не хвастает, она, одержав победу заслугами, скрывает ее простодушием.

132. Семь раз обдумать . Всегда надежней перед делом осмотреться, особенно коль успех не очевиден. Оттягивай время, либо чтобы отказаться, либо чтобы утвердиться, когда на ум придут новые доводы в пользу твоего решения. Если дело идет о том, чтобы дать, то выше оценят данное по совету благоразумия, нежели в угоду страсти: чем дольше желают, тем больше ценят. Если же надо отказать, успеешь обдумать, как смягчить горечь «нет»; к тому же, когда горячка желания проходит, проситель, поостынув, меньше огорчается отказу. Тому, кто просит поскорей, давай помедлив: тем охладишь ожидания.