Бальтасар Грасиан - Карманный оракул

261. Не упорствовать в неразумном . Допустив промах, порой из него делают обязательство; начав с ошибки, думают выказать постоянство, продолжая в том же духе. Перед судом своего разума ошибку осуждают, перед людским – оправдывают, и, если в начале неразумной затеи их называли неблагоразумными, то, упорствуя, достойны звания глупцов. Необдуманное обещание, равно как ошибочное решение, не налагает обязательства. Иные, начав с неведения и упорствуя в невежестве, коснеют в неразумии; видать, им хочется быть глупцами последовательными.

262. Забывать – это скорее благодать, чем искусство. Что прежде всего надо бы забыть, о том больше всего вспоминаешь. Память наша и коварна – когда всего нужней, тогда-то изменяет, – и неразумна – является, когда не нужна; в том, что огорчает, удержу не знает, а там, где могла бы порадовать, не старается. Порой лучшее лекарство от беды – забыть о ней, но о лекарстве этом мы забываем. Надобно приучать память стать для нас полезной – ведь одной ее достаточно, чтобы вознести в рай или ввергнуть в ад. Исключение составляют самодовольные – эти в простоте души наслаждаются глупым своим блаженством.

263. Приятные вещи не стремись сделать своей собственностью . Принадлежа другим, они доставляют больше радости, чем если бы были наши. Ценная вещь хороша в первый день для своего хозяина, во все остальные – для других. От чужой двойное удовольствие – наслаждаешься новинкой и не опасаешься за ее сохранность. Чего не имеешь, то заманчивей: чужая вода – сущий нектар. Владеть же вещами – и удовольствия меньше, и огорчений больше, хоть одалживай, хоть не одалживай. Хранишь их только для других и недругов наживаешь куда больше, чем благодарностей.

264. Не имей беспечных дней . Судьба любит сыграть с нами шутку – опрокидывая наши предположения, застать врасплох. Таланту, рассудку, доблести, даже красоте – всем надобно быть настороже: день слепой беспечности будет днем их падения. Но когда осмотрительность всего нужней, тут-то она и изменяет: опрометчивость – ступенька к гибели. А иногда это стратагема – в тебя вселяют беспечность, дабы, захватив врасплох, подвергнуть достоинства испытанию. Известно, сколь опасны дни торжества, но коварство их избегает; зато для испытания нашей доблести избирает день, когда этого меньше всего ждешь.

265. Ставить своим подчиненным задачу . Трудная задача, в пору предложенная, сделала многих личностями – надо тонуть, чтобы научиться плавать. Вот так обнаружили многие доблесть, даже ученость, что, не представься случай, таилась бы погребенная в своей робости. Трудное дело – для репутации испытание: когда благородный видит угрозу своей чести, он один действует за тысячу. Искусством ставить задачу – как и всеми прочими – владела в совершенстве католическая королева Изабелла [59], и именно этому политичному ее приему обязан Великий Капитан [60]своим именем и многие другие – вечной славой: этим способом она создавала великих людей.

266. Не оказаться плохим от чрезмерного благодушия . Кого ничто не сердит, у того нет сердца, а бесчувственный не может быть личностью. Не всегда это от невозмутимости духа, чаще – от неспособности чувствовать. К месту рассердиться – акт личностный. Птицы узнают чучело, смело садятся на него. Сладкое сочетать с кислым – хороший вкус: одно сладкое – для детей и глупцов. Великая беда – погубить себя этаким бесчувственным благодушием.

267. Шелковые слова, бархатный нрав . Стрелы разят тело, горькие слова – душу. Одна ароматная пастилка – и уста благоухают. Великое искусство на житейском рынке – продавать воздух. Платят чаще всего словами, они совершают невозможное; в высших сферах идет торговля воздухом, и одно дыхание из высочайших уст изрядно вдохновляет. Уста твои да будут полны сахару – подслащать речи, даже на вкус врагов. А верный способ быть любезным – всегда быть невозмутимым.

268. Благоразумный делает вначале то, что неразумный в конце . И тот и другой делают одно и то же – разница лишь в поре: один действует в пору, другой – не в пору. У кого мозги в самом начале навыворот, тот и дальше так живет: на ногах то, чему быть должно на голове, правое – слева, во всем поведении – левша; а всего-то надо было уразуметь сперва. Под конец неразумный сделает поневоле то, что мог бы сделать добровольно, а рассудительный сразу видит, что надо сделать раньше, что позже, и делает это с охотой и со славой.

269. Пользуйся тем, что ты нов ; пока ты – новинка, тебя ценят. Новое нравится, оно вносит разнообразие, освежает удовольствие – новенькую посредственность больше ценят, чем привычную знаменитость. Изнашивается и старится даже совершенное; помни, что слава твоя как новинки будет недолга, – день-другой, и восторгам конец. Посему воспользуйся первиной восхищения и в разгаре успеха извлеки все, на что можешь притязать; пыл увлечения пройдет, страсти охладеют, и удовольствие от нового сменится досадой от прискучившего. Поверь, все имело свою пору – и все миновало.

270. Не осуждай один то, что нравится всем . Видно, в этом есть что-то хорошее, раз всем любезно, и, хоть объяснить этого нельзя, все наслаждаются. Необычное суждение неприятно, а коль ошибочно – смешно; оно скорей осрамит недалекий твой ум, нежели предмет; останешься один со своим дурным вкусом. Раз не можешь отыскать хорошее, скрой свое бессилие, не осуждай огулом – дурной вкус обычно плод незнания. Что все говорят, то либо есть, либо должно быть.

271. Во всяком деле, коль знаешь мало, держись проверенного . Хоть умницей не назовут, зато сочтут человеком основательным. Знающему дозволено дерзать и действовать как заблагорассудится, но знать мало и идти на риск – добровольная гибель. Держись правой стороны, общепринятое не подведет. Скудным знаниям – торная дорога. Да и во всех случаях, со знаниями или без оных, благоразумней держаться привычного, нежели необычного.

272. Оказывать добро тому, кто платит учтивостью , – еще больше обязать. Сколько ни просит проситель, великодушный даятель даст больше. Любезность не просто дает, но обязывает, а учтивость отвечает еще большим обязательством. Для человека порядочного нет дороже того, что ему дали даром: как бы дважды дали и за двойную цену – за его достоинства и за учтивость. Правда, для подлеца учтивость – галиматья, язык обхождения любезного ему непонятен.

273. Знать нрав тех, с кем имеешь дело , – чтобы понять их намерения. Зная причину, поймешь следствие, вначале исходя из причины, а только затем – из повода. Меланхолик всегда пророчит злосчастья, а злоречивый – злодеяния; им видится только дурное; неспособные воспринять добро в настоящем, они возвещают зло и в будущем. Страстный говорит на языке, искажающем действительную суть вещей: в нем говорит страсть, не рассудок. Так – каждый: согласно пристрастию либо настроению, но равно далеко от истины. Учись разгадывать выражение лица, по внешним знакам читать душу. Различай: кто всегда смеется – от глупости; кто никогда не смеется – от злости. Избегай любопытного – от легкомыслия, от наглости. Не жди добра от урода, таких обидела сама природа, и, как она их не уважила, так и они ее не уважают. А у красивых – чем больше красивости, тем больше глупости.