Скандинавские саги - Сага о Сверрире

Эйольв сын Авли был в разведке на струге, и вдруг они увидели прямо перед собой в проливе корабли Магнуса конунга. Они стали говорить между собой, что дело их плохо. Но тут Эйольв нашел выход: им надо плыть прямо в пролив и притвориться плащевиками:

– Поплывем прямо на корабль Магнуса конунга, как будто у нас есть для него вести.

Плащевики решили, что это их люди, у которых есть вести, раз они плывут прямо на корабль конунга. Но, когда те приблизились, они увидели, что это не их люди, убрали шатры и пошли им навстречу. А берестеники налегли на весла и выплыли из пролива на юг. Плащевики погнались за ними. Ближе всего к ним был корабль, на котором плыли Эйрик епископ и много священников. Они были совсем близко к берестеникам, но не могли догнать их. Когда Эйрик епископ увидел, что им не догнать берестеников, он сказал, что надо поскорее пристать к берегу, высадить ученых людей [111]и так облегчить корабль. Тогда они догонят берестеников. Так и было сделано. Но пока они были заняты этим, берестеники быстро уплыли, и люди епископа их не догнали.

А берестеники вышли в открытое море, вернулись по нему в Бьёргюн, донесли Сверриру конунгу и рассказали все, что видели своими глазами.

Когда берестеники узнали, что Магнус конунг скоро нагрянет на них, Сверрир конунг стал советоваться со своими людьми, что предпринять. Все были еще меньше расположены к тому, чтобы сражаться, чем в прошлый раз, и предпочитали уйти на север. Они говорили, что не готовы к битве, многие были тяжело ранены, и все измотаны. Только несколько дней тому назад они сражались против значительно превосходящего их противника, и многие говорили, что у Норднеса им приходилось так туго, что они были бы рады бежать, если бы только могли выйти из битвы.

Совещание кончилось тем, что было единодушно решено уходить как можно скорее и плыть на север. Они разделились между кораблями так, чтобы каждый мог плыть сам по себе. Конунг поставил Эйольва сына Авли править Вожаком, которым раньше правил Нарви. Это был большой корабль, но оснащен он был плохо.

Эйольв сын Авли приплыл в город с вестями поздно вечером. И на следующее утро, когда солнце еще было низко, Сверрир конунг со всем своим войском покинул город. Народу у него было так мало, что приходилось плавать на лодке от одного корабля к другому, чтобы помочь поставить мачту и поднять паруса. В тот же день к вечеру вышел из города Эйольв, и, как только они подняли паруса, они увидели, что корабли Магнуса конунга выплывают из-за Хварвснеса. Плащевики увидели корабль Эйольва и поняли, что это берестеники. Они думали, что добыча уже у них в руках. Они стали их преследовать с пятью кораблями и гнались за ними на север до самого Фурусунда.

Все время, пока шла борьба между Магнусом конунгом и Сверриром конунгом, берестеникам очень трудно было получить сведения о том, что происходило к югу от мыса Стад. Когда их разведчики встречали бондов или сельский люд, купцов или рыбаков, те никогда не говорили правду о Магнусе конунге и его людях, хотя бы их разделял всего один мыс или, если они были на суше, один холм. Но если войско Магнуса было многочисленно, то все говорили им о том, где берестеники. Это было губительно для берестеников и вело к потерям в людях.

Но все, и друзья и недруги, признавали, что берестеники были очень смелыми разведчиками и много раз ускользали, когда, казалось, не было на то надежды, и часто одерживали верх, когда никто не мог бы подумать, что они устоят.

У Норднеса пали Синдри сын Снэбьёрна и Нарви сын Гутхорма. Пало также много других людей Сверрира конунга. Говорят, что Сверрир конунг не знал более ожесточенной битвы, чем эта. Ее исход долго был не ясен, пока судьба не дала ему победы. Люди Магнуса конунга тоже сражались доблестно, пока не обратились в бегство. Они уже в начале битвы были уверены в победе, так как думали, что берестеники не смогут сражаться на кораблях, поскольку они уже раз сражались с ними на море, к северу от Гаулараса, и тогда те бежали.

Сверрир конунг отправился поспешно на север в Трандхейм и в Нидарос. Его там хорошо приняли. Корабли были вытащены на берег, и он обосновался в городе. Бревенчатый острог со стороны поля Илувеллир, который построил Эйстейн архиепископ, был починен, и Сверрир конунг велел построить палисад от него в сторону моря. Но он не был закончен в то лето.

В ту весну к Сверриру конунгу перешел человек, который назвался Эйриком. Он сказал, что был в Йорсалире и окунулся в реку Иордан с горящей свечой в руке. Он и его люди рассказывали, что прежде, чем окунуться в воду, он сказал:

– Бог сделает так, что свеча останется горящей под водой, если я сын Сигурда конунга.

И люди, которые пришли с ним, говорили, что он действительно вышел из реки с горящей свечой.

Эйрик был в Миклагарде и служил у Манули конунга. [112]Он бывал у многих правителей в южных странах. Он был человек обходительный и умудренный многими знаниями. Ростом он был мал и лицом некрасив. Он просил у конунга позволения доказать посредством божьего суда, [113]какого он рода и что он действительно сын Сигурда конунга.

Сверрир конунг сперва предложил своим предводителям рассмотреть это дело и просил их совета. Затем он собрал дружину и сказал, что хотел бы знать мнение всего войска. Он получил ответ от всего войска, что оно хочет служить ему и никому другому. Но более мудрые мужи и советчики настаивали на том, что надо дать Эйрику возможность доказать, кто его отец. Тогда Сверрир конунг сказал Эйрику:

– По совету моих друзей я позволю тебе подвергнуться испытанию, и пусть бог докажет, кто твой отец. Но если окажется, что ты действительно мой брат и сын Сигурда конунга, то знай, что звание и власть, которыми я теперь обладаю, стоили мне стольких тягот и мук и мы с берестениками столько раз подвергали свою жизнь опасности, что я не уступлю и не отдам звание и власть конунга, которыми я теперь обладаю ни тебе, ни кому-либо другому. Можешь принять мое предложение, если хочешь, и подвергнуться божьему суду, сохраняя мир со мной. Если же ты не хочешь его принять, то уходи отсюда с миром, как пришел.

Эйрик поблагодарил конунга красивыми словами, ибо он был человеком красноречивым, и сказал, что с радостью принимает предложение конунга доказать, кто его отец, и предает себя воле бога и конунга.

Немного позднее Эйрик стал поститься, готовясь к суду божьему. А когда он должен был нести раскаленное железо, Сверрир конунг сказал такую клятву, которую тот должен был произнести:

– Ты кладешь свои руки на святые мощи и священную книгу и просишь бога, чтобы железо не обожгло твои руки, если ты сын Сигурда конунга и мой брат.