Филипп Матышак - Греческие и римские мифы. От Трои и Гомера до Пандоры и «Аватара» [litres]

Прекрасным царевнам на заре мира жилось несладко. Отчасти потому, что людей было еще мало и Зевс в стремлении это исправить обращал на прекрасных царевен особое внимание. Аккуратно прикрыв Аргос облаком, чтобы Гера ничего не увидела, Зевс соблазнил Ио. Затем, заметив, что подозрительная Гера уже разгоняет облако, Зевс быстро превратил Ио в белую телку. Геру этот обман не провел, и она попросила Зевса подарить животное ей – а Зевс не мог ей отказать, не выдав хитрости. Гера поставила Аргуса, стоглазое чудовище, охранять свое новое приобретение, пока она не выяснит, откуда же взялась телка. Однако Зевс велел Гермесу выкрасть Ио (в процессе Гермес убил Аргуса). Гера перенесла глаза Аргуса на хвост птицы, которая была ее символом, – павлина, и послала огромного овода, чтобы тот мучил Ио и не давал ей покоя.

Данай, тоже потомок Ио, вернулся с родины предков и стал царем греческого города Аргоса. Все его многочисленные дети были девочками, так что Эгипт, у которого было пятьдесят сыновей, придумал остроумный план – женить своих сыновей на дочерях Даная и таким образом в конечном счете добавить Арголиду [31]к собственной, и так уже обширной империи. Данай притворился, что идея ему нравится. Однако по наущению отца все дочери убили мужей в свадебную ночь (единственным исключением стала Гипермнестра, которой действительно понравился назначенный ей муж). Девушек потом взяли в жены юноши-аргивяне, так что ко времени Троянской войны слово «данаец» было синонимом «аргивянина». Именно отсюда пошло современное выражение «страшусь и дары приносящих данайцев» (дары вроде троянских коней), по-латински – timeo Danaos et dona ferentes.

Агамемнон, царь Арголиды во времена Троянской войны, был еще одним потомком Ио, только через Пелопа, переселенца из Лидии в Малой Азии: он дал свое имя полуострову Пелопоннес.

Среди потомков Ио также числилось несколько героев: возможно, самыми знаменитыми стали Персей и Геракл. Геракл тоже занимает не последнее место в нашем маленьком географическом расследовании: в честь подвигов этого полубога множество древних городов назвали Гераклея. Один такой город, римский Геркуланум, сохранился до наших дней – он был похоронен под толщей пепла во время извержения Везувия, того же, что погубило Помпеи.

Имя Атланта, брата Прометея, носит горная гряда и большая гора в Северной Африке. Он возглавил титанов в их битве с олимпийскими богами. В качестве наказания Зевс дал ему задание – нести небо на своих плечах.

Атлант Фарнезе

Перед тем как взвалить на себя небесный свод, Атлант нашел-таки время, чтобы несколько раз стать отцом; среди его детей – семь сестер-плеяди Диона. У плеяды Электры был сын Дардан: в его честь названа римская провинция Дардания. У него в свою очередь родился Ил, основавший город Илион, сегодня известный как Троя. Некоторые считают, что Дардан дал свое имя и проливу Дарданеллы, где во время Первой мировой войны разворачивались ожесточенные бои.

Пелоп, предок Агамемнона, вел род от Дионы, поэтому можно сказать, что Троянская война была в какой-то мере делом семейным (хотя речь идет об очень дальнем родстве). Позднее римляне проследили свою родословную через троянца Энея к Дардану и в конечном счете – к Атланту. Матерью Атланта была Климена, или, как сказано в некоторых текстах, Азия (под Азией греки имели в виду часть того, что сегодня называется Турцией, хотя в современном понимании это самая густонаселенная часть Земли).

Для греков и римлян человеческий дух, как и божественный, был бессмертным и неразрушимым. Человеческое же тело было удручающе смертным. Оно постепенно увядало и в конце концов умирало, даже если боги не предрекали человеку более драматического конца. Однако в Античности смерть воспринималась как лишь еще одна ступень в развитии духа. Как раз такие концепции роднят миф с классической теологией. Благодаря им мы понимаем, что верования людей в Древнем мире представляли собой ясную и логичную систему – такую же сложную, как любая из существующих сегодня религий. Это нигде так не очевидно, как в истории путешествия человека от рождения к смерти – и далеко за ее пределы.

В классической мифологии все живые существа в момент своего творения наполнялись божественным духом. Вергилий, римский поэт I века н. э., наиболее ясно излагает это в эпической поэме «Энеида»:

Несмотря на то что место человеческого духа было на небесах, тело Прометей создал из земной глины. И хотя человек в нем нуждался при жизни на Земле, оно также служило темницей для души. Запертая внутри тела, душа могла воспринимать реальность только через грубый фильтр плоти; она была подвержена низким страстям и примитивным желаниям земного существования. Как говорил Платон [32], наше восприятие реальности имеет такое же отношение к ее истинной природе, как тени на стене пещеры – к тем вещам, что их отбрасывают. Дух внутри плоти оказывался запятнанным, а потом постепенно очищался в мире ином [33].

Подземный мир греков не был адом, то есть специальным местом, где людей наказывают и заставляют страдать. Конечно, на события, которые происходили в загробной жизни, влияло то, как человек прожил земную, но в целом античный мир судил людей не так строго, как многие другие культуры того времени и более поздних эпох. Отчасти это происходило потому, что уже тогда, когда человек лежал в материнской утробе, мойра Клото пряла нить его жизни, а Лахесис, вторая из жутких сестер, отмеряла ее длину. (Мойры были детьми Ночи, и их еще называли судьбами, но греческое слово означает что-то вроде «те, кто наделяет долей».) События, которые происходили с человеком в его смертной жизни, в основном были предопределены мойрами – значение имело то, как бессмертный дух человека справлялся с тем, что ему уготовила судьба.

Но и это еще не все: считалось, что характер тоже определялся с рождения, и именно таким образом – зная, как поступит человек, – мойры направляли его на предназначенный путь. Лучшее, что можно было сделать, – посчитать себя от природы благородным и оставаться верным своей натуре тогда, когда она подвергается испытанию (а натура большинства героев – особенно в греческих трагедиях – проверялась со всей возможной суровостью). Коротко говоря, вас судили не по тому, что вы сделали со своей жизнью, но по тому, как ваш характер выдерживал испытания. В этом отношении у греков и римлян оказалось свое представление о том, что значит быть человеком. Успех или провал – дело уже решенное, и после аккуратных расспросов оракул на самом деле мог предсказать, что именно человеку приготовили судьбы. Важно было то, как человек с этим предсказанием справлялся.