Николай Кун - Подвиги Геракла. Аргонавты

– Это счастливое знамение богов! – воскликнул прорицатель Мопс. – Сами боги велят нам просить помощи у Медеи. Смотрите, птица, посвящённая Афродите, спаслась на груди у Ясона! Вспомните, что говорил Финей. Разве не советовал он нам молить о помощи Афродиту? Молите же богиню: она поможет нам. Пусть скорей идёт Аргос к матери, и она убедит Медею оказать нам помощь.

Послушались вещего Мопса аргонавты: принесли жертву Афродите, и Аргос быстро направился во дворец Эета, к своей матери.

Между тем Эет собрал на площади всех колхидцев, сказал народу о прибытии чужеземцев и повелел сторожить «Арго», чтобы никто из аргонавтов не мог спастись бегством. Эет решил сжечь «Арго» со всеми героями, после того как погибнет Ясон на поле, посвящённом Аресу, а сыновей Фрикса подвергнуть мучительной казни.

Наступила ночь. Погрузилась в сон столица Эета. Покой воцарился всюду, нет его лишь в чертогах Медеи. Над её головой вереницей витали сны один тревожней другого. То снится Медее, что Ясон борется с быками, а наградой за победу должна служить герою сама Медея, а то, что она сама вступает в борьбу с дышащими пламенем быками и легко побеждает их. То видит она, как отказывают родители отдать её в жёны Ясону, – ведь не он победил быков. Разгорелся между Ясоном и Эетом спор, и сама Медея должна разрешить его. Когда же решила она спор в пользу Ясона, то разгневала отца своего и грозно закричал он на неё. Проснулась вся в слезах Медея, хотела было бежать к Халкиопе, но постыдилась. Три раза уже бралась она за ручку двери, но каждый раз возвращалась назад. Упала на ложе Медея и зарыдала. Услыхала одна из рабынь её рыдания и сказала об этом Халкиопе. Та тут же поспешила к сестре и увидела, что та лежит, рыдая, на своём ложе.

– О, сестра моя, – воскликнула Халкиопа, – о чём ты плачешь? Уж не об участи ли моих сыновей льёшь слёзы? Не узнала ли ты, что хочет погубить их наш отец?

Ни слова не промолвила Медея в ответ Халкиопе, ведь не о её сыновьях плакала она, но наконец сказала:

– Зловещие сны снились мне, сестра. Гибель грозит твоим сыновьям и чужестранцу, с которым они вернулись. О, если бы боги дали мне сил помочь им!

Содрогнулась Халкиопа от ужаса, услыхав слова Медеи, и, обняв её, стала молить о помощи. И сказала Медея Халкиопе:

– Слушай, сестра, я помогу чужестранцу. Пусть придёт он утром в храм Гекаты, я дам ему талисман, который поможет ему совершить подвиг. Обещай мне только хранить всё в тайне, иначе погубит всех нас отец.

Ушла Халкиопа. Медея осталась одна. Противоположные чувства боролись у неё в груди. То боялась она идти против воли отца, то снова решалась помочь Ясону, которого так полюбила. Она даже хотела покончить с собой, приняв яд. Медея уже достала ларец с ядом, открыла его, но богиня Гера внушила ей неудержимую жажду жизни. Оттолкнула Медея ларец с ядом, забыла все свои сомнения, лишь о Ясоне думала, вот и решила ему помочь.

Лишь только занялась заря и розовым светом стали окрашиваться далёкие снежные вершины Кавказа, как пришёл Аргос к аргонавтам и сообщил, что Медея согласилась помочь Ясону и просит его прийти в храм Гекаты. Когда взошло солнце, Ясон отправился с Аргосом и прорицателем Мопсом к храму Гекаты. Богиня Гера сделала Ясона столь прекрасным, что даже аргонавты залюбовались, глядя на него.

Медея же между тем, встав рано утром, достала ларец с волшебными снадобьями и вынула из него мазь, которая называлась «масло Прометея». Она была приготовлена из сока корней растения, выросшего из крови Прометея. Всякий, кто натирался этой мазью, становился неуязвимым ни для железа, ни для меди, ни для огня; непоборимую силу приобретал он и на день становился непобедимым. Эту-то мазь решила Медея дать Ясону. Позвала она рабынь и поехала в храм Гекаты. Радостно было у неё на сердце, забыла она все свои тревоги и думала лишь о свидании с Ясоном.

Вот и храм Гекаты. Вошла в него Медея. Ясона ещё не было. Скоро пришёл и Ясон. Взглянула на него Медея, и сильно забилось сердце в груди её. Не может вымолвить слова Медея.

Долго стояли молча Ясон и Медея; наконец прервал молчание герой. Взял он за руку Медею и сказал:

– Прекрасная дева, зачем опустила ты в землю очи? Зачем боишься меня? Неужели ты думаешь, что я таю злой умысел? Нет, не со злыми намерениями пришёл я сюда. Я пришёл молить тебя о защите. Только скажи мне правду: помни, что лжи не потерпит в святилище своём Геката, не потерпит её и Зевс, защитник всех молящих о помощи. Скажи, поможешь ли ты мне? Если поможешь, то прославят твоё имя по всей Греции великие герои, пришедшие со мной сюда, в Колхиду. Вспомни, как велика слава дочери Миноса Ариадны, что помогла великому Тесею.

Молчала Медея и лишь смотрела на Ясона глазами, полными любви, прекрасная в своём смущении. Трепетной рукой достала она приготовленную волшебную мазь из-за пояса и подала её Ясону. Чуть слышным голосом Медея сказала ему:

– Слушай, Ясон, вот в чём будет заключаться моя помощь: ночью омойся ты в реке; надев чёрные одежды, вырой глубокую яму на берегу и над ней принеси Гекате в жертву чёрную овцу, облив ёе медом. Потом иди на корабль твой, но смотри – не оборачивайся. Услышишь голоса и яростный лай собак, но иди прямо и не бойся. Когда же наступит утро, намажь своё тело, копьё, щит и меч этой мазью. Неодолимую силу даст тебе мазь, и выполнишь ты поручение Эета. Помни только: когда вырастут из земли воины, брось в них камень. Они начнут сражаться друг с другом, тогда и напади на них. Возьми же мазь: с её помощью ты добудешь руно. Вези тогда руно куда хочешь.

Умолкла Медея: печально затуманились её очи от одной мысли о разлуке с Ясоном, – и, опустив голову, стояла, полная грусти, наконец, промолвила:

– Когда уедешь к себе на родину, Ясон, не забывай меня, хоть изредка вспоминай – ведь я же спасла тебя.

Спросила Медея, откуда родом возлюбленный, и Ясон рассказал ей об Иолке, о цветущей долине, где стоит он. Стал звать он Медею поехать с ним в Грецию. Обещал ей великий почёт, обещал, что будут чтить её, как богиню, в Иолке.

– О, если бы согласился Эет заключить со мной союз дружбы! – воскликнул Ясон. – О, если бы отпустил он тебя со мной на мою родину!

– Нет, не бывать этому, – со вздохом, полным скорби, сказала Медея. – Суров и неумолим мой отец. Возвращайся один на родину, только не забывай меня. О, как была бы я рада, если бы буйный ветер отнёс меня на крыльях своих в Иолк, чтобы могла я напомнить тебе о себе, когда ты забудешь меня, когда забудешь, что я спасла тебя.

Слёзы навернулись на глаза Медеи. Смотрит на неё Ясон, и овладевает им любовь. Молит он её тайно покинуть дом отца и бежать с ним в Иолк. Готова покинуть Колхиду Медея: разлука с Ясоном пугает её, боится она, что не перенести ей этой разлуки. Плачет Медея от одной мысли о разлуке с Ясоном. Гера внушила ей желание следовать всюду за Ясоном. Хочет богиня, чтобы поехала в Иолк Медея, задумав с её помощью погубить ненавистного ей Пелия.