Алексей Михайлов - Великие герои Эллады. Тесей

Связанный крепко Прокруст потемнел, как Нефела [12],

И растянулся, как шкура Немейского льва.

72

«Из-за подобных мерзавцев устал я в дороге,

Ныне придётся тебе «отдохнуть» за гостей!

Ложе мало – отрастил слишком длинные ноги,

Освобожу твоё тело от лишних частей!»

Понял Дамаст, чем грозит этот юный прохожий:

«Ноги – на ложе, а лишней осталась… кошмар!

Казнью трезенец меня покарает похожей,

И поплывёт голова по воде, как кальмар!»

73

«Меч кровопийцы привычен к подобным деяньям!» —

Юноша быстро «излишек» отсёк тем мечом

И голова покатилась с ужасным звучаньем,

Шея казнённого била кровавым ключом…

Недалеко от Афин встретил он фиталидов [13],

Те провели над бойцом очищенья обряд.

И ощутил он влиянье Геракла флюидов [14],

Синие очи его излучали божественный взгляд.

74

Пройден Тесеем в волнении стадий последний,

Пот от жары водопадом стекал со спины,

Гордо в ворота ступил он, шестнадцатилетний,

Был поражён толщиною Афинской стены.

Сверху послышался голос: "Прекрасная дева,

В город богини пришла ты искать жениха?

Так поднимайся скорее по лестнице слева,

Нам для любовных утех будешь ты неплоха!»

75

Остановился герой, огляделся неспешно,

Рядом тележка с камнями, для зодчих – леса,

А на стене издевался работник потешно —

Знать, рассмешили его ниже плеч волоса.

Но не промолвил трезенец на это ни слова,

Освободил вмиг тележку десницей одной,

Бросил на голос её без намеренья злого,

Та пролетела легко над высокой стеной.

76

Только пригнуться успел пересмешник нахальный,

И побледнел он мгновенно, упав на живот.

Этот поступок героя, совсем не похвальный,

Крепко запомнил досужий афинский народ.

Гордо трезенец шагал по дорожке гранитной,

Что протянулась, как лента прямая, к дворцу

Мимо красивых домов и застройки элитной —

В сильном волненье стремился к земному отцу…

77

Слышал немало рассказов герой от Питфея

Об аргонавтах, Ясоне и дивном руне,

Знал хорошо, что царевна Колхиды Медея

Шкуру вернуть помогла фессалийской казне.

Только не ведал Тесей, что в Афинах царевна

Стала женою Эгея, творя чудеса,

И что судьба властелина отныне плачевна,

И ожидает тирана беды полоса…

78

…Минуло пять или более лет с тех деяний,

Что совершила Медея в Коринфе с детьми [15],

С дочерью царь там погиб от её одеяний,

Скрылась затем в колеснице, влекомой зверьми.

Не доезжая до гордых Афин восемь стадий,

Грозной Гекате [16]вернула повозку она.

Если бы с неба упал перед нею Палладий,

То непременно беглянка была б спасена.

79

Но не послали тогда ей знамение боги,

И предстояло Медее искать хлеб и кров,

Зря понесли её в город усталые ноги —

Полис Афины с колдуньями очень суров!

Вскоре беглянка увидела две колесницы,

Что отъезжали поспешно от врат городских:

«Издалека ясно видно, что царь без царицы,

Не избежать властелину очей колдовских!»

80

Остановил лошадей царь, узрев колхиянку,

Скрывшую тело и лик свой под чёрную ткань.

«Что тебя, женщина, гонит – спросил он беглянку,

В город прекрасной Паллады в рассветную рань?»

«Ночью минувшей лишилась покоя и крова,

Изгнана я из Коринфа супругом своим,

Буду скитаться по свету! – промолвила слово.

Разум покинутой женщины неисцелим!»

81

Скинула ткань с головы, выпрямляясь, Медея,

Сделала шаг к властелину, сверкнув красотой,

Бросила взор колдовской прямо в очи Эгея,

Память тирана унёс этот взгляд золотой [17].

«В город ступай и не чувствуй себя там несчастной,

Людям дворовым скажи, что прислал властелин!»

Тронул поводья правитель десницею властной,

Мысленно хвост распустив, как у Геры павлин [18].

82

Гнал колесницу Эгей, лошадей не жалея,

Остановился вдруг царь у развилки дорог —

Стёрла из памяти взглядом желанья Медея,

Ехать куда ему надо, он вспомнить не мог.

«Помнишь, куда направлялись? – спросил царь возницу.

«Ты собирался в Коринф и оттуда в Трезен!»

«Быстро гони лошадей по дороге в столицу —

Счастье моё неземное само ищет «плен!»

83

Путником скромным вошёл победитель к Эгею.

Не представляясь, откуда и кто он таков.

Царь предложил отобедать с ним вместе Тесею,

Тот согласился принять угощенье, без слов.

По указанью тирана забегали слуги:

Вмиг принесли для героя еду и вина.

Сдвинулись брови царицы, как упряжи дуги,

Рассвирепела с приходом трезенца она!

84

Сразу узнала – прекрасная магии школа:

«Вот и явилась за путником следом беда!

Юный пришелец – законный наследник престола,

Значит, не быть сыну Меду [19]царём никогда!

Но не уйдёт гость отсюда живым и здоровым,

Скоро увидят Афины прощальный обряд!»

Стал взгляд Медеи от мыслей коварных суровым,

В килик юнца незаметно добавила яд.

85

«Слушай, Эгей! – тихо молвила мужу колдунья.

Этот пришелец – убийца, подослан врагом,

Выбрал для дела нарочно он ночь новолунья,

Чтоб при убийстве твоём было пусто кругом!

Дай ему килик [20]с вином, венценосный, скорее,

Либо ты к ночи оставишь Палланту свой трон!»

Взял перепуганный царь чашу с зельем Медеи,

И протянул её сыну законному он…

86

Сразу наполнился зал неживой тишиною,

Скинул пришелец гиматий торжественно с плеч,

Вспомнил мгновенно Эгей ночь в Трезене с женою,

Видя на поясе юноши дедовский меч [21].

«Эфра – жена у меня! – крик разнёсся по залу.

Ты – долгожданный мой сын!» – прослезился Эгей.

И захлестнуло смятенье, подобное валу —

Видел на стопах и в ножнах он царский трофей!

87

Кинулся царь с восхищеньем в сыновьи объятья,

Грохнув о плиты сосуд со смертельным вином,

Слышались сзади колдуньи жестокой проклятья,

Та называла царя слабовольным лгуном!

Бросилась прочь, увлекая ребёнка Медея,

Злобно кричала, как стая тревожных гусей.

Возликовал повелитель, душой молодея,

Был афинянам представлен царевич Тесей!

88

Пир грандиозный устроил властитель афинский

В честь долгожданного сына и громких побед.

Горд был, что Эфра исполнила долг материнский,

Сын от неё стал родней, чем навязанный Мед.

Праздничным был этот день для великой столицы,

И с облегченьем вздохнул угнетённый народ —

Нет во дворце теперь властной жестокой блудницы,

Что представляла собою отравленный «плод».