Роберт Грейвс - Мифы Древней Греции

Еще пример. Уничтожение Пифона Аполлоном в Дельфах, вероятно, указывает на захват ахейцами святилища критской богини-земли; о том же говорит преследование Аполлоном Дафны, которую Гера превратила в лавровое дерево. Этот миф цитировался психологами фрейдистского толка как символизирующий инстинктивный страх девушки перед половым актом. Однако Дафна меньше всего была испуганной девственницей. Ее имя происходит от Daphoine, т.е. «Кровавая», «обагренная» [17] Здесь, как и в большинстве случаев, этимология Грейвса произвольна. — оргиастическая ипостась богини, чьи жрицы — менады — жевали дурманящие лавровые листья (лавр содержит цианид калия) и резвились при полной луне, нападая на незадачливых прохожих и разрывая на куски детей или молодых животных. Эллины ликвидировали институт менад, и только лавровая роща свидетельствовала о том, что в этом святилище некогда пребывала Daphoine. В Греции вплоть до римской эпохи существовало табу на жевание лаврового листа всеми, кроме пифийской жрицы-пророчицы, которую Аполлон оставил у себя на службе в Дельфах.

Эллинское нашествие в начале второго тысячелетия до н.э., обычно называемое эолийским или ионийским, вероятнее всего, было менее разрушительным, чем более поздние нашествия ахейцев и дорийцев. Небольшие вооруженные группы пастухов, поклонявшихся арийской триаде богов — Индре, Митре и Варуне, — преодолели естественную преграду в виде Офрийской горной цепи и относительно мирно смешались с доэллинским населением Фессалии и центральной Греции. Они были приняты как дети местной богини и давали ей из своей среды царей-жрецов. Так мужская военная аристократия оказалась примиренной с женской теократией, причем не только в Греции, но и на Крите, где также возникли эллинские поселения, через которые впоследствии критская цивилизация была экспортирована в Афины и на Пелопоннес. К определенному времени на греческом языке уже говорило все побережье Эгейского моря, а во времена Геродота только один оракул вещал на доэллинском языке (Геродот VIII. 134—135). Царь считался наместником Зевса, Посейдона или Аполлона и звался одним из их многочисленных имен. Но, несмотря на это, даже Зевс в течение нескольких столетий оставался всего лишь полубогом, а не бессмертным олимпийским божеством. Все наиболее древние мифы, повествующие о том, как боги соблазняли нимф, говорят, очевидно, о браках между эллинскими вождями и местными жрицами богини луны, чему всячески препятствовала Гера, т.е. консервативное религиозное чувство.

Когда кратковременность царского правления превратилась в помеху, было решено продлить тринадцатимесячный год и перейти к счету по «великим годам», состоящим из ста лунных месяцев, что давало почти точное совпадение солнечного и лунного календарей. Но поскольку поля и хлеба требовали оплодотворения, царь соглашался ежегодно переживать фиктивную смерть, передавая на один день — интеркалярий [18] Интеркалярий — «добавочный», «високосный день» (лат. intercalaris). , находящийся как бы вне священного звездного года, — всю власть своему заместителю — мальчику-царю, или interrex'у [19] Интеррекс — верховный правитель во время междуцарствия. , который умирал на закате этого дня, а кровь его использовалась в церемонии окропления. Теперь царь-жрец либо правил в течение всего «великого» года, имея «таниста» в качестве своего помощника, либо оба правили попеременно через год. Иногда царица разрешала им делить свое царство между собой и править одновременно. Во многих культовых вопросах царь подменял царицу. Он носил ее одежды, накладывал фиктивные груди, брал на время ее лунный топор, являвшийся символом власти, и даже перенял от нее магическое искусство вызывания дождя. Его ритуальная смерть принимала различные формы: его разрывали на части разъяренные женщины, пронзали разящим копьем, рубили топором, кололи в пятку отравленной стрелой, сжигали на костре, топили в озере, сбрасывали с обрыва или делали его жертвой подстроенного крушения колесницы. Единственное, чего он не смел, это избежать смерти. Когда на жертвенном алтаре мальчиков стали заменять животными, а конец даже более длительного правления перестал означать для царя смерть, наступил новый этап. Разделив царство на три части и отдав по части каждому из своих преемников, он мог править в течение еще одного срока. Объяснить это можно тем, что было найдено более точное совпадение между лунным и солнечным календарями, а именно: девятнадцать лет и семь месяцев. «Великий» год превращается в «большой великий» год.

На всех этих последовательных этапах, нашедших отражение в мифах, царь-жрец приобретал свое привилегированное положение благодаря браку с племенной нимфой, которой становилась победительница в беге среди женщин царского дома или младшая дочь младшей ветви, достигшая брачного возраста. Наследование трона оставалось матрилинейным (теоретически такая практика существовала даже в Египте), а царь-жрец и его «танист» поэтому всегда выбирались из числа мужчин, не принадлежавших женскому царскому дому. Так продолжалось до тех пор, пока царь не решался совершить инцест со своей наследной дочерью и тем самым вновь получал право на трон.

Многочисленные нашествия ахейцев в XIII в. до н.э. значительно ослабили матрилинейную традицию. Вероятно, в это время царь стал пожизненным правителем, а когда в конце II тысячелетия пришли дорийцы, патриархальное правление уже было общепринятым. Принц больше не покидал отцовского дома, чтобы жениться на чужой принцессе; она сама приходила к нему. Именно так Одиссей заставил поступить Пенелопу. Генеалогия стала патрилинейной, хотя рассказанная Псевдо-Геродотом в «Жизнеописании Гомера» [20] Жизнеописания Гомера собраны в изд.: Homeri opera rec. Allen T. W. (ed.), t. V. Oxonii, 1912. Одно из них, особенно пространное, приписывают условно Геродоту. В месте, на которое ссылается Грейвс, имеются в виду с. 210—211 по изд. Аллена (Vita Herodotea, 402—416). самосская история показывает, что еще какое-то время после возникновения Апаторий [21] Апатории, или обычно Апатурии (букв, «вместе с отцом», «с отцовским»), — аттический праздник в месяце пианепсион (октябрь — ноябрь), поддерживавший родовое и племенное единство всех ионийцев (Геродот I.147), во время которого граждане записывали родившихся за этот год детей (с подтверждением отцовской клятвой) в списки своей фратрии. , т.е. празднества мужского родства, заменившего аналогичный праздник женского родства, существовала практика жертвоприношений матери-богине, при которых мужчины не имели права присутствовать.

Знакомая олимпийская система возникла как компромисс между эллинскими и доэллинскими представлениями: появилось божественное семейство из шести богов и шести богинь, возглавляемых Зевсом и Герой в качестве соправителей и образующих совет богов вавилонского типа. Однако после восстания доэллинского населения [22] Толкование знаменитых стихов из «Илиады» I.399—406 у Грейвса произвольно. , фигурирующего в «Илиаде» как заговор против Зевса, Гера оказалась в подчиненном положении, Афина полностью признала над собой отцовскую волю, и, наконец, Дионис обеспечил мужское большинство в совете, заменив там Гестию. Хотя богини остались в меньшинстве, их полного изгнания, как, например, в Иерусалиме, не произошло, — ведь известные поэты Гомер и Гесиод «разделили между ними [богами] почести и круг деятельности и описали их образы» (Геродот II. 53), от которых не так-то легко избавиться. Более того, хотя система, при которой все женщины царской крови держались вместе под контролем царя, чтобы тем самым не дать возможности чужаку овладеть матрилинейным троном, была принята в Риме с возникновением института весталок и в Палестине, когда царь Давид создал царский гарем, она никогда не достигла Греции. Установление патриархата завершает период собственно мифа. За ним следует период исторической легенды, которая рассматривается в свете исторической практики.