Узлы ветров

Громко зарыдал Одиссей и его спутники, но помочь товарищам было уже невозможно.

Тогда, вспенив веслами темные воды, они быстро поплыли дальше, чтоб возможно скорей выйти из пролива страшной Харибды и Скиллы.

Счастливо миновали ахеяне двойную опасность и, избегнув мрачной Харибды, они подошли вскоре к острову Тринакия, где паслись стада светозарного бога Гелиоса.

Их охраняли дочери Гелиоса, прекрасные нимфы. Приближаясь к Тринакии, уже издалека, на море, услыхал Одиссей мычание быков и блеяние коз. Вспомнив о том, что его предостерегали старец Тирезий и Цирцея, он обратился к спутникам:

— Друзья, нам должно скорей миновать этот остров, на нем нас ждет большая беда.

Но это предложение огорчило усталых мореплавателей, и Еврилох ответил ему:

— Одиссей, ты слишком суров и не знаешь усталости! Мы выбились все из сил, а ты не даешь нам причалить к берегу и велишь плыть дальше. Мы могли бы высадиться на берег, приготовить ужин и отдохнуть. А ты советуешь холодной ночью плыть мимо цветущего острова в неизвестное море. Ночью бушуют ветры, они опасны кораблю. Нет, лучше давайте выйдем на берег, а завтра утром, отдохнув, отправимся дальше.

Все ахеяне были с Еврилохом согласны, и понял тогда Одиссей, что спорить напрасно, и так ответил ему:

— Ты принуждаешь меня уступить, я один противиться всем не могу. Но дайте мне клятву, что если вы встретите на острове этом, на зеленых его лугах, быков или баранов, то не станете их убивать. Ведь пищей нас обильно снабдила Цирцея.

Дали спутники Одиссею клятву, и, войдя в залив, они высадились на берег. Найдя вблизи ключевую воду, приготовили вкусный ужин. Насладившись питьем и едой, стали они вспоминать о товарищах, растерзанных Скиллой, и многие плакали в горе, но, утомленные, вскоре уснули.

Вдруг ночью, когда звезды уже стали склоняться к зениту, послал громовержец Зевс страшную бурю на море и землю. Когда встала из мрака заря, ахеяне ввели свой черный корабль под своды высокой морской пещеры; пригласил Одиссей всех своих спутников на совет и объявил им:

— Друзья, у нас на корабле есть вода, вино и большие запасы пищи. Не трогайте быков, чтоб нас не постигло несчастье. Они принадлежат Гелиосу, который все видит и слышит.

И все обещали быков тех не трогать.

Но беспрерывно весь месяц дул сильный ветер Нот, все остальные ветры в это время молчали, лишь иногда подымался ветер восточный Эвр.

Ахеяне были сначала спокойны — хлеба и вина у них было довольно, и потому быков Гелиоса они не трогали. Но запас пищи у них, наконец, истощился, и пришлось им стрелять дичь и ловить в море рыбу крючками. Хотя томил их голод, однако быков Гелиоса они не трогали.

Однажды шел Одиссей один по острову и, утомившись, уснул вдали от спутников.

В это время Еврилох обратился к ним с такими словами:

— Верные спутники, слушайте, что я скажу вам: всякая смерть страшна человеку, но ужасней всего голодная смерть! Давайте выберем лучших быков в стаде Гелиоса и принесем их в жертву богам, а когда вернемся в Итаку, мы построим владыке их Гелиосу богатый храм. Если же Гелиос нам не простит, то лучше погибнуть на море, чем медленно умирать от голода.

Все согласились с Еврилохом, и, выбрав лучших быков из стада, они зарезали их. Внутренности быков они бросили в жертвенное пламя, а мясо начали жарить на вертелах, готовя себе вкусный ужин.

В это время проснулся Одиссей и вышел на берег моря. Подойдя ближе к кораблю, он увидел, что совершили его спутники, и ужаснулся.

Разгневавшись, он стал их упрекать, но было уже поздно. Вдруг явилось страшное предзнаменование: кожи заколотых быков стали расползаться по земле, а жареное мясо издавало страшный рев.

Но спутники Одиссея этим не устрашились и шесть дней подряд наслаждались едой; а на седьмой — к этому времени буря уже утихла — вышли в открытое море.

Известила Гелиоса об убийстве быков его дочь нимфа Лампетия. Разгневался Гелиос на спутников Одиссея за то, что они умертвили его быков, которыми он всегда любовался, подымаясь на звездное небо или сходя со звездного неба на землю, и обратился к Зевсу с просьбой, чтобы он наказал за это ахеян: «Если ты не накажешь ахеян, я сойду в темную область Аида и буду светить умершим людям».

Ответил Зевс:

— Нет, сияй для нас и людей, живущих на земле. Я скоро разрушу корабль Одиссея.

И вот, когда ахеяне отплыли уже от острова Тринакии и находились в открытом море, Зевс наслал на корабль большую грозовую тучу, и поднялась страшная буря. Сорвались корабельные снасти, державшие мачту, она сломалась и рухнула вместе с парусами и реями на кормчего, и он был сброшен в море. И поразил Зевс корабль громовою стрелой. Раскололся корабль, и волной были сброшены все ахеяне в море и утонули в темной пучине.

Остался в живых один Одиссей, он держался, спасаясь на корабельных обломках. Быстро схватился Одиссей за сплетенный из воловьей шкуры канат, которым была прикреплена к кораблю сломанная мачта, и, связав этим канатом мачту и обломки киля, крепко вцепился в них и поплыл по беспредельному бурному морю.

И долго он носился по морю; но утих, наконец, сердитый ветер Борей; его сменил стремительный южный ветер, и, к ужасу Одиссея, он погнал его назад к Скилле и Харибде.

Всю ночь напролет гнал его южный ветер по морю, и на раннем рассвете увидел Одиссей, что его принесло волной к страшным утесам. Как раз в это время Харибда с шумом открывала морскую пучину и начинался водоворот. Одиссей ухватился за низкую ветку смоковницы, что росла на скале над самым водоворотом, и крепко, как летучая мышь, вцепившись в нее, он повис на ней и стал ожидать, пока выбросит водоворот обломки киля. Долго ждал Одиссей, но вот, наконец, выплыл киль вместе с мачтой из темной, пенящейся Харибды. Кинулся вниз Одиссей и, упав на корабельные обломки, начал изо всех сил грести руками как веслами.

Не удалось Скилле заметить плывущего Одиссея, а не то пришлось бы ему погибнуть.

Девять дней носился Одиссей по морю, но на десятый он ночью был выброшен на остров Огигию, где жила светлокудрая нимфа Калипсо. И принят был Одиссей прекрасной нимфой радушно.

Семь лет пришлось прожить Одиссею на острове у прекрасной нимфы Калипсо, и он уже почти потерял надежду вернуться в родную Итаку, куда он стремился всем сердцем. Прекрасная нимфа хотела, чтобы он и не думал о возвращении на родину. Она сулила ему за это вечную молодость и бессмертие, но Одиссей не мог забыть о родной Итаке, о жене, о своем сыне, и не прельстился обещаниями Калипсо.

В это время собрались в доме Одиссея сто женихов, самых богатых и знатных юношей Итаки и соседних островов; они домогались, чтобы жена Одиссея, прекрасная Пенелопа, согласилась выйти за одного из них замуж. Они каждый день пировали в доме Одиссея, расточали его хозяйство, считая, что он давно уже погиб и никогда не вернется на родину. Им хотелось устранить сына его Телемаха от власти и избрать царем другого, одного из своих друзей. Но верная Пенелопа не хотела выходить ни за кого замуж, она любила Одиссея и все еще надеялась, что он вернется в свой дом. И решила ждать мужа.