Автор неизвестен - Цыганские сказки

Положил цыган мертвую девушку на свой тарантас и уехал. Целый день увозил он ее подальше от табора, а как настала ночь, ожила цыганка, встала:

— Куда ты меня везешь? Ты с ума сошел! Ведь сейчас мои братья тебя настигнут и убьют. Разве ты не знаешь, что от мертвых скрыться невозможно? Поворачивай скорей обратно коней, а не то пропадешь.

— Не боюсь я твоих братьев, люблю я тебя, ты мертвая моя и живая моя!..

Не успел он сказать этих слов, как раздался стук лошадиных копыт: это братья настигли беглецов. Избили они цыгана до полусмерти, а сестру свою обратно увезли.

Очнулся наутро цыган — нет девушки. Умылся парень в речке, передохнул немного и решил;

— Нет уж, раз я слово дал, то от него не отступлюсь. Надо только подальше от мертвого табора ускакать, чтобы братья не догнали.

Опять отыскал цыган мертвый табор и опять, лишь только цыгане разбрелись по шатрам, украл он свою любимую и вихрем помчался из табора. Как только наступила ночь все повторилось: снова напали братья па след беглецов, снова избили цыгана до полусмерти и отняли свою сестру.

— Нет, так легко вы со мной не справитесь, — решил цыган, — если я раньше на тарантасе ехал, то теперь попробуйте меня верхового догнать.

Как задумал, так и сделал. В третий раз украл он мертвую цыганку, положил ее поперек седла и помчался.

И ушел бы цыган от погони на этот раз, будь у него такие же кони, как у братьев, да только известно, что у мертвого всадника — волшебные кони. Цыган в лесу дорогу выбирает, а волшебный конь напрямик летит. Цыган через реку вплавь перебирается, а волшебный конь прямо по воде скачет. Под самое утро настигли беглеца братья. Но бить на этот раз его не стали, сказали только:

— Выбирай, парень, свою судьбу. Не согласишься, убьем тебя сейчас. Все равно тебе сестры нашей не видать, потому что не было еще такого, чтобы мертвая за живого замуж вышла. А случилось с нами вот что: остановились мы табором возле деревни одной, мужики в то время сено косили. Пустили мы ночью лошадей на сенокос, тут они все сено и потравили. Как увидели мужики такое — кто вилы взял, кто топор, кто косу. И всей деревней на наш табор пошли. Так и побили нас всех до единого. Побили и хоронить не стали. Оттого души наши покоя не имеют. Ты предай наши тела земле, отпой пас и поезжай себе с богом, мы тебе зла не сделаем.

Пообещал цыган братьям сделать так, как они просили, да не во всем он сдержал свое слово: табор похоронил и отпел, как полагается, а мертвую свою любовь отпевать не стал и хоронить тоже.

Ожила красавица ночью и говорит ему:

Что ты наделал? Не послушался моих братьев, беду на меня накликал. Не будет теперь душе моей покоя вечно. Суждено мне бродить по земле.

Сказала так цыганка и сгинула. А парень после этого не прожил и трех дней. От тоски умер.

Жил да был Вайда, цыган, богатый барин. Не дом у у него был, а целый дворец, и работников в том доме полным-полно было. Жил Вайда своим умом, не воровал, копейки денег чужих за всю свою жизнь не взял, только лошадьми занимался — менял, продавал, покупал, на том и состояние свое нажил. И был у Вайды конь знаменитый, на всю округу гремела слава о том коне. Диковинный был конь! Вороной, с гривой длинной, как птица летел он над землей, верным другом хозяину своему был, с полуслова его понимал.

И вот как-то раз прослышал Вайда о том, что в одном дальнем цыганском таборе живет Ружа-красавнца и нет этой Руже равных среди цыганок по красоте и уму. И решил Вайда поехать и посвататься к Руже. Да не просто поехать и посвататься, а заодно и испытать ее, так ли умна она, как говорят о ней.

Перекрасил Вайда своего вороного коня, сам переоделся в лохмотья и стал похож на нищего цыгана, а конь его — на клячу захудалую. И отправился Вайда к Руже.

Перед тем как к табору, где жила Ружа, подъехать, Вайда еще в грязи вывалялся, так что совсем жалкий вид у него стал. Подошел он к цыганам и попросил жалобно:

— А что, братья, не дадите ли мне одежонку какую-нибудь, штаны поновей, рубаху, чтобы в ней ветер не гулял, да сапоги не дырявые? А то я пришел к вам свататься…

— И кого же ты, друг, сватать приехал? — спрашивают Вайду цыгане, а сами переглядываются и едва смех сдерживают.

— Слышал я, — отвечает им Вайда, — что у вас здесь красавица Ружа живет. Так я ее хочу посватать.

Тут уж цыгане не выдержали и прямо в лицо ему расхохотались. И вышли из толпы цыган три брата Ружи, один другого краше и сильнее. Старший и говорит Вайде:

— Это уж ты, брат, лишнего хватил. Одежду-то мы тебе дадим, не поскупимся, а насчет Ружи и думать забудь, не по твоему рту кусок, — сказал он, отправился в полог и выбросил Вайде из шатра поношенную одежду.

— За штаны да за сапоги спасибо вам, да только я от своего не отступлюсь. Давайте мне любое испытание, на все я согласен.

— Ну хорошо, — согласился старший брат, — вижу, все равно ты от нас не отстанешь. Садись на свою дохлую клячу и скачи наперегонки с моим младшим братом.

Обгонишь — твоя Ружа. А не обгонишь — извини, придется тебе уйти восвояси.

А Ванде только этого и надо. Условились они на один круг ехать. Скомандовал старший брат, и кони пустились вскачь. Не успел младший брат и полкруга проехать, а конь Вайды уже к указанному месту пришел. Нахмурился старший брат. Не но себе ему стало. Как же так? Какой-то нищий цыган па дохлой кляче обскакал его брата на прекрасном коне. Не каждому удавалось перескакать гнедого рысака.

— Ну что ж, младшего ты перегнал, но, прежде чем нам сдержать слово, придется тебе еще раз помериться силами, только со средним братом.

Вывели среднему брату серого рысака, и условились они с Вайдой на два круга ехать. Взмахнул старший брат рукой, и помчались кони. Да только не успел средний брат и круга сделать, а Вайда на своей лошадке к указанному месту примчался.

— Ну что ж, выполнил я и второе твое условие, — сказал Вайда старшему брату, — выполняй и ты свое обещание.

— Нет, рано, — ответил ему старший брат, — придется тебе со мной наперегонки ехать.

— Хорошо, — согласился Вайда, — только пускай сама Ружа на наши скачки смотрит, пусть свидетелем будет нашего с тобой поединка.

Позвали братья Ружу. Вышла она из шатра, взмахнула платком, и, как и в первый и во второй раз, помчались кони вперед. Не успел старший брат и полкруга сделать, как Вайда уже круг закончил, подскочил к Руже, подхватил ее на седло — и только его и видели. Закричали цыгане, да поздно было. Хотели было погоню снарядить, да сообразили, что у Вайды такой конь, за которым гнаться бесполезно. За тысячи верст отъехал Вайда со своей Ружей от того места, где стоял ее табор. Привел Вайда Ружу в невзрачную палаточку вместо богатого шатра, вся в заплатках она была, жалкий скарб внутри лежал, грязный да побитый. Ну нищий нищим!