Елена Чудинова - Легенды Армении

Высоко в горах, раскинувшись между озерами Ван и Севан, лежала в древности большая страна Наири. Богата она была своими садами и стадами, пасущимися на горных склонах. Стояли среди садов квадратные каменные дома-глатуны под крышами куполами, темные, с единственным оконцем наверху — для света и для дыма от очага, выложенного на земляном полу. Мужчины пасли овец, пахали за быками свои маленькие поля большим плугом-гутаном, плавили металлы и ковали оружие и украшения. Носили они архалук, шерстяную чуху, шаровары и меховую шапку. Женщины ходили наряднее — поверх шаровар носили длинную вышитую рубаху и архалук, а на голове — шапочки-башенки из ярких разноцветных тканей. Женщины сидели дома, пряли шерсть и ткали ковры, мололи зерно между двумя камнями зернотерки, дробили крупы в каменных ступках, сушили виноград.

Чтобы тенистые сады не засыхали, в совсем незапамятные времена, еще когда жители Наири поклонялись богу Халди, люди проложили дорогу воде родников. Если на пути воды вставала скала, люди долбили камень и вода проходила через него. Если на пути воды лежал песок, люди выкладывали каменное русло. И сады цвели и плодоносили.

Веселя людей, бродили по стране актеры в масках и ловкие канатоходцы: от царского дворца до самой маленькой деревни находили они угощенье и кров.

Столицею Наири был город Арташат, где стоял царский дворец.

Границами страны Наири были неприступные горы. А там, где горными дорогами ходили торговые караваны, по воле царей Наири стояли дворцы-крепости, чтобы не впустить в страну вражеские войска — ни гордых римлян, что владели тогда половиной мира, ни коварных жестоких персов. В каждом дворце-крепости сидел пограничный князь — бдешх. И не было такого бдешха, который бы знал наверное, долго ли ему доведется княжить. Одно было известно — до ближайшей войны. Клялся бдешх заслонить дорогу вражьей армии — не пускать ее до тех пор, покуда жив он сам и хоть один его воин. Не перебив весь гарнизон бдешха, враги не могли спуститься в Наири. А тем временем царь и внутренние князья — мелики собирали войска для отпора. В войска эти входили вольные всадники — азаты.

Не велик был такой дворец-крепость: несколько улиц, жилища для бдешха и воинов, амбары хлеба, погреба вина, мастерские да маленькие домики из двух-трех комнат. Самая большая и высокая комната была крыта без одной стены — и крыта черепичной кровлей только наполовину. Вторую половину занимал дворик с очагом. Только в этом дворике было место поиграть маленьким детям. Но склоны гор, поднимавшиеся за стенами крепости, видны были из крошечных двориков, обещая детям далекие прогулки по цветущим лугам до нетающих белых снегов — едва лишь станут они немного старше.

Не мычали коровы и не блеяли овцы за неприступными стенами: жители крепости не держали своего скота и не обрабатывали своей земли. И зерно и молоко приносили им, своим защитникам, мирные жители.

Вот такой и была крепость, что стояла на пути завоевателей персов.

Некогда в этой крепости княжил бдешх по прозвищу Бык. Имени его не запомнилось, а Быком прозвали его за недюжинную силу: мог он одним ударом кулака между рогами забить молодого бычка.

Молодую жену бдешха прозвали Джамгюлюм — как весенний цветок гор. Стройная и гибкая княгиня не уступала красотой этому цветку. Черные косы ее струились как змеи.

А в самом бедном и маленьком домике из всех, что были в крепости, жила добрая вдова-гадалка по имени Мариам. Муж и сыновья ее погибли. Ей же, старой, деться было некуда, и она осталась при гарнизоне. Кормилась она врачеваньем: собирала травы и коренья, варила отвары и делала мази. От всего помогали ее зелья — надо ли залечить рану, выгнать лихорадку или подарить больному целительный сон. Все дети в крепости любили старуху. И страшно и любопытно было им смотреть, как, бывало, варит она зелье в своем дворике, поставив на огонь большой глиняный кувшин. Кинет одну щепотку сухой травы — горько запахнет на весь двор. Помешает деревянной ложкой, кинет другую щепотку — сладкий запах поплывет в воздухе. А сама бормочет-приговаривает под нос наговор:

Трава, что собрана ночью, Трава, что собрана днем, Тебя, хворь, прочь выгнать хочет!

Беги, хворь, гори огнем!

Дети сидят тихо, боятся шелохнуться. Известное дело, какое леченье без наговорного колдовства! Бывают и такие лекарства, что старуха Мариам гонит детей прочь, когда их варит — не всякая трава любит чужой глаз, не всякий наговор — посторонее ухо! А не гонит — дети и рады. А иной раз найдется у вдовы время поговорить с детьми. Чего она только ни знает! То надумает загадки загадывать. Сначала спросит у мальчиков:

— А ну-ка, храбрецы, кто первый скажет, что это такое? Золотая сабля упала, а звона никто не услышал.

Задумаются мальчики, а потом закричат наперебой:

— Солнечный луч, тетушка!

— Солнечный луч!

Потом у девочек спросит:

— А ну-ка, красавицы, кто первая скажет, что это такое? Сидит лисица, длинный хвост на шею наматывает.

Задумаются девочки, а потом защебечут:

— Прялка, тетушка!

— Прялка!

Найдутся и для всех загадки. Такая, например:

— Пока был жив, траву ел, а как умер — стал вино пить.

— Бурдюк, тетушка, кожаный бурдюк!

Или такая:

— Кто сосет своих детенышей?

— Озеро, тетушка Мариам!

— Озеро Ван! В него впадают и речки и родники!

А еще такая:

— Без рук, без ног, а на небо лезет.

— Дым, тетушка! Дым от очага!

И верно. Тоненькой струйкой поднимается дымок из дворика в синее яркое небо. А небо близко к горам, почти легло на вершины. Дети жуют сладкий изюм, которым их угостила старуха.

— А когда ты нам погадаешь, тетушка?

— Когда ты погадаешь?

— Вот ведь пристали, озорные! Когда придут в крепость канатаходцы, тогда и погадаю, не раньше! А сейчас бегите отсюда, некогда мне!

Был среди детей племянник бдешха, мальчик по имени Тигран. Рос он сиротой, и князь так любил племянника, что ни в чем не мог ему отказать.

И однажды по весне пришли в крепость канатоходцы. Все вышли на маленькую мощеную розовым камнем площадь — и воины, и мастеровые, и женщины и дети. Кто не захочет посмотреть, что выделывают храбрецы на туго натянутых наверху веревках? Вот и музыка зазвучала, несут уже вино и угощенье. После угощенья затеяли состязание в силе. Борются канатоходцы с воинами, но помнят обычай: одержит верх воин — прижмет противника лопатками к земле, пришлый победил — на землю не вали, перед своими не позорь!