Эпосы, легенды и сказания - Давид Сасунский. Армянский эпос в пересказе Сергея Махотина

Быстро бежит шамский верблюд, а Халифу кажется, что, как черепаха, ползёт. Бьёт, торопит его Халиф. Далеко обходит сёла и города. Боится попасть на глаза армян, которых грабил и убивал.

Стал молиться Халиф идолам своим:

– Спасите меня! Вынесите за пределы армянской земли. Сорок отборных тёлок в жертву вам принесу!

Не откликаются, молчат идолы.

Снова взмолился Халиф:

– Помогите мне! Укройте от врага! Пуд серебра и полпуда золота вам в жертву отдам!

Не откликаются, молчат идолы.

В третий раз взмолился Халиф:

– О Главный Идол! К тебе обращаюсь я. Отдам тебе Санасара и Багдасара в жертву, если живым домой доберусь.

Понравилась Главному Идолу обещанная жертва. Послал он к Халифу дэвов-исполинов. Явились они, подлезли под верблюжье брюхо и помчали Халифа в Багдад.

…Ночью привиделся Цовинар вещий сон. Будто держит она в каждой руке по свече. То ясно и ровно горят свечи, то вдруг задрожат тонкие язычки огня, вот-вот погаснут.

Проснулась Цовинар-хатун, разбудила детей. Обнимает их со слезами, целует, словно прощается с ними навек.

– Что с тобой, матушка? – спрашивают братья. – Почему ты плачешь?

Говорит Цовинар:

– Явился мне во сне святой Карапет. Сказал, что попал Халиф в большую беду. Чтобы спастись самому, обещал вас в жертву принести, как только вернётся домой. Нужно спешить! Собирайтесь. Отправляйтесь к отцу моему, армянскому царю. Ночью держитесь яркой звезды, она вам путь укажет. Днём у людей спрашивайте, в какой стороне земля армян.

Поднялись Санасар и Багдасар. Взяли лук и стрелы, сабли и палицы. Положили в хурджины запас еды. Выбрали в конюшне Халифа двух лучших скакунов. Вот и все сборы.

– Мы готовы, матушка, – поклонились братья. – Благослови нас.

Перекрестила сыновей Цовинар-хатун, чтоб хранил их Господь. Обняла их на прощанье, и тронулись Санасар с Багдасаром. Далеко от Багдада застал их рассвет.

С утренней зарёй поднялась Цовинар на кровлю дворца. Видит: бежит из пустыни измученный верблюд. Верхом на верблюде – Халиф. Богатые одежды все в пыли и грязи. И у самого лицо осунулось и почернело, как смола. Спрыгнул Халиф с седла, ещё раз обернулся в страхе и бросился к дверям.

Спустилась к Халифу Цовинар-хатун.

– Пусть дом твой будет крепок, Халиф. Семь лет получала я победные вести от тебя. А нынче что стряслось? Непохож ты на победителя. Где же войско твоё? Где отважные полководцы твои?

Отвечал жене Халиф:

– Все города подчинил я себе. Не сдалась лишь крепость Капотин-Берд. Осадил я её, и уже близка была победа, как вдруг посыпался с неба ночного огненный град. Всё войско моё побил, всех полководцев побил. Чудом я сам уцелел. Лишь потому спасся, что обещал Главному Идолу Санасара с Багдасаром в жертву принести.

«О господи! – ужаснулась про себя Цовинар. – Правдив был мой сон. Убил бы сейчас изверг невинных детей моих!..»

Прошло несколько дней. Служил как-то верховный жрец службу в капище идолов. И проник дьявол в их каменные изваяния. В тишине взревел вдруг Главный Идол дьявольским голосом:

– Жертву хочу! Где обещанная мне жертва? Где Санасар? Где Багдасар?

В страшном трепете прибежал верховный жрец к Халифу, упал к нему в ноги.

– Главный Идол требует жертву от тебя, о Халиф!

– Всё, что хочет, готов я отдать ему.

– Есть у жены твоей, дочери армянского царя, два сына. Только их и хочет Главный Идол, только их требует.

– Хорошо, – кивнул Халиф. – Дней через десять заманю я их к родникам близ капища идолов. Там и заколю братьев в жертву.

В тот же день пришёл Халиф к Цовинар-хатун.

– Жертвы требуют идолы.

– Так принеси им жертву, – отвечает Цовинар. – Мало ли у тебя коров неотелившихся или ягнят.

– Нет, жена, они человеческой жертвы хотят.

– Человеческой?! – ахнула Цовинар. – Большой грех возьмёшь на свою душу, Халиф, если даже бездомного ребёнка убьёшь!

– Не бездомного, Цовинар. Хотят они твоих сыновей, Санасара и Багдасара, за то, что помогли мне идолы спастись от врага.

Говорит ему Цовинар-хатун:

– Ты – муж мой. Значит, мои дети – и твои тоже. Если решил их зарезать – что ж, твоя воля. Да только не увидишь ты больше ни Санасара, ни Багдасара. Покинули они твои владения, Халиф, и где они сейчас – даже мне неведомо.

Четверо суток прошло с тех пор, как сыновья Цовинар-хатун сели в седло. Четверо суток гнали они коней и, наконец, доехали до пределов другой страны.

Спешились они на берегу большой реки, вытекавшей из горного ущелья. Смотрят: сбегает с высокой горы небольшой ручей, впадает в реку, но не теряется в ней. Светлый прозрачный след от ручья наперекор течению пересекает речной поток и упирается в другой берег.

Удивился Багдасар:

– Никогда я ничего подобного не видел! Что же за сила такая в этом ручье, если и течение реки слабей его тонкой струи?

– Знать, из богатырского источника берёт начало ручей, – сказал Санасар. – Кто доберётся до него и отведает его студёной воды, станет сильнее всех на земле. Кто дом построит возле источника и сына родит, у того и сын будет силён, и внуки сильны, и дети внуков тоже. Поклянёмся же, Багдасар, хлебом, вином и верой в Господа нашего, что отыщем богатырский источник! Воздвигнем там дом себе. Вода нам силу дала, вода её и умножит. Никто не сможет нас с тобой одолеть!

Согласился Багдасар:

– Пусть будет, брат, как ты сказал.

Пошли близнецы вдоль узкого русла ручья. Всё выше и выше забирались в горы. Шли и днём и ночью. Продирались сквозь густые заросли. Карабкались на отвесные скалы. Перепрыгивали через бездонные расщелины, уворачивались от снежных лавин и горных обвалов.

Ни разу не встретился им человек. Слышали они рёв медведей, вой шакалов, тявканье лис. Лишь дикие звери обитали в этих краях, полюбившихся братьям своей суровой красотой.

Наконец, отыскали они небольшой ключ, дающий начало чудесному ручью, и впервые за много дней утолили жажду.

– Тут и построим себе дом, – сказал Санасар. – Ты, брат, возьми стрелы и лук и подстрели что-нибудь на ужин. А я пока поработаю.

Каждый день с утра до полудня Багдасар охотился и всякий раз возвращался, увешанный крупной дичью. Санасар межи обводил, таскал каменные глыбы для основания будущей крепости. После полудня, поев и помолившись, менялись братья местами. Санасар брал стрелы и лук, а Багдасар наращивал неприступные стены из огромных камней.

Неделя прошла, другая, третья – всё строили братья свой дом-крепость. Как-то вернулся Санасар с охоты и увидел, что устал Багдасар, сморил его сон, даже дичь не зажарил на костре, который давно погас без присмотра.