Сергей Матвеев - Провинциальные Рассказы

Учуяв заинтересованность приезжего, Лев поспешил ответить на все вопросы, возникшие в голове у спутника:

– Это, – немного недовольным, но таким же спокойным голосом, с ноткой иронии, объяснял Лев, – Это местные «клоуны», еретики, они ждут возвращения коммунизма! Строят из себя мучеников, делая Ленина, не Пупка, который сумел тебя, дурака, надуть, а настоящего Ленина из веток терновых кустов. Поэтому они стоят на иголках и поэтому руки у них перебинтованы от ран. Они думают, что вождь материализуется и обретёт терновое тело, наделив его настоящей плотью. А то, что они поют, – Гимн прошлого государства, которое по незнанию убивало всех собак без разбора в нашем городке, думая, что это обычные бродячие псины подобно тем, что у вас в столицах. Хотя даже гимн эти олухи спеть не могут. Путают его с нынешним и с гимном интернационала. Возможно, из-за этого их вождь и не воскресает! – проговорил Лев и начал дико хохотать.

– Ладно, естественно, мёртвый не воскреснет, но они думают иначе! После возрождения Ленин зайдёт в белый дом, всех разгонит, сядет управлять, и всё будет бесплатно, всё будет в кайф, и вообще им даже умирать не придётся! Жаль, они не понимают, что и они, и их дети в первых рядах будут застрелены. Пусть дальше показывают свою клоунаду, мне лично никакого дела до них нет, главное, чтобы жили вечно и никогда не страдали. Страдание и смерть – удел людей, у которых остался хотя бы зачаток мозга, а у них всё выскреб терновый куст.

С какой-то горчинкой в голосе окончил Лев, и они пошли дальше, а Лёнька как всегда по своей глупости успел накосячить. Этот дурак не смотрел под ноги и проткнул свой ботинок об иглу торчавшей из ветки того самого куста из которого коммунисты делали вождя.

Шрам от этой раны никогда не пройдёт и каждую ночь, ровно в три часа будет болеть и кровоточить. Непонятно, связано ли это со старой катастрофой, которая всё-таки повлияла на окружающий мир, или с чем-то религиозным и мистическим, что-то вроде старого фильма, в котором вся нечистая сила начинала действовать ровно в три часа ночи.

– Лёнька, я вот тебя сопровождаю, а ты никак слово не выговоришь! Почему мне приходится читать твои мысли? Давай уже, рассказывай, какими судьбами ты тут у нас? – с улыбкой и неподдельной заинтересованностью спросил Лев.

– Меня сюда отправил отец, это его малая родина. Тут он родился, тут он вырос. Отец редко говорил мне об этом месте, но дабы познакомить меня с жизнью, отправил сюда, и вот, как видишь, я тут. – Надменности, что была на вокзале, стало значительно меньше. Уже сам порядком грязный, он понимал, почему Харонов таков.

– О! так ты и не пришелец вовсе, ты земляк наш. Поверь, ты можешь никогда не быть в Козловке, но Козловка всегда будет в тебе! Ты часть этой земли, ты её ребенок. Ты точно такой же, как и я, как и мы все. Радуйся, ибо наконец-то ты можешь принести пользу своей духовной жизни и познать всю суть бытия! Этим могут похвастаться не все, только мы, козловчане! Мы имеем то самое «тайное знание», о котором так любили говорить древние еретики. Мы понимаем, в чём смысл жизни и приходим к этому выводу сами, путём проб и ошибок, через страдания и неудачи, и главное в этом списке страдание, хотя ты и сам скоро поймёшь, о чём я говорю!

– Понятно-понятно… очень интересно, учту, приму к сведенью, да-да!

Лёнька то ли из-за своего скудоумия, то ли от нежелания ничего из сказанного не понял. После ответа наступило неловкое молчание, которое никто не решился прервать.

В итоге, они решили забежать в ларёк посреди района. Таких в столице уже давно не было! Снесли и тем самым уничтожили частный, правда, не совсем законный бизнес. А ведь это была одна из главных ветвей государственной экономики.

Лёнька всё удивлялся внешнему виду этого ларька. Здание с острой зелёной крышей напоминало протестантскую церковь, а стены были выкрашены коричневой краской. Встречала покупателей вывеска «Ма..зин „Теремок“! Добро пожаловать! Продукты!». Две буквы в середине зачем-то кто-то украл.

Зайдя вовнутрь, Лёнька сразу начал оглядываться по сторонам. Мухи висели на старых мухоловных лентах, света критически не хватало, а продавщица стояла не за кассой, а за счётами! Её звали Лайла, она была из еврейской семьи, поэтому у нее такой характерный, большой нос. Эта женщина пожилого возраста так и не захотела ребёнка, поставив во главе жизни этот ларёк и заработок. В зубах у нее красовалась сигарета с кривой надписью «САМЕЦ», а пальцы рук успели пожелтеть от смол.

– Дорогие покупатели, таки, вы, наверное, хотите что купить? Ах, что это я, вы же ПОКУПАТЕЛИ, что вы ещё-то хотите? – стряхивая пепел на свинину, говорила Лайла. – Ну и что вам надо? Надеюсь, вы не будете, как те клоуны, просить у меня грибы и книжку по экономике? Нет? Ну и хорошо, надоели они мне, никогда покоя не дадут. – С недовольством в голосе окончила женщина.

– Привет, карга еврейская, сколько лет, сколько зим? Ах, ну да, виделись вчера же, когда ты на очередную пачку безымянных сигарет наклеивала название «САМЕЦ», чтобы подороже продать их дуракам. Ты же помнишь, какую воду я у тебя обычно беру? Ну-ка, подай нам пару бутылочек, – со смехом проговорил Лев.

В глазах Леонида уже не было сильного удивления, он как будто привык к городу. Понимая уже на подсознательном уровне, Лёня решил, что Лайла – женщина схожая с Пупком: только говорит больше, и ей, главное, отвечать так же. Тогда она не обидится и не сделает гадость. Она же главная в ларьке! Знает, какой товар у нее лучше, а какой хуже, какой уже просрочен, а какой новый.

– Таки помню, минутку-минутку. – Затушив сигарету, Лайла удалилась к холодильнику. – Я же правильно поняла, что вам холодную? Вот эту да? Ах, нет, вы другую пьёте! Вот-вот, нашла, с вас 300 рублей, пожалуйста, вот счёты, сами видите!

– Не-не, слушай, морда еврейская, я знаю, что у тебя в крови обмануть честного человека, давай-ка сами посчитаем, сколько стоит бутылка?

– 160 рублей, Лев Максимыч, 129 рублей! – отвечала с недовольным видом Лайла, но очень убедительно.

– А почему на ценнике указана другая стоимость? Написано же 3 рубля за половину. Тогда, получается, за полную бутылку мы тебе должны по 6 рублей!

– Та нет, – отвечала Лайла – Нет, говорю вам, это половина от половины от половины половины! Поверьте мне, я таки еврейка, но честная! Общая сумма выйдет вам в 500 рублей.

– Кому ты мелишь, старая? Написано же за полную бутылку 1 рубь, сама не слышишь, что ты говоришь! Какие 500 рублей, когда написано рубь?! Кого ты обмануть пытаешься?

– Это цена старая, что вы? Санкции, цены растут, что ж вы новости-то не смотрите? – делая недоумевающий вид, вопрошала Лайла.

– Нет никаких санкций, дура, это всё бред западный, нам такое нестрашно. Или ты думаешь, что на всю страну воды нигде нет? Давай мозги не пудри, и сойдёмся на 14 рублях за бутылку!