Вольга Медейрос - Жертвуя малым. Том 1

– Допустим, ты бог, и как божество обладаешь определенной функцией, ее нельзя отнять или изменить, она задана изначально. Но как человек ты наделен свободой воли и можешь действовать вне предписанных догмами условий. Точно так же любой верующий ограничен рамками своей веры, но волевым решением всегда может выйти за эти рамки. Всегда, понимаешь? И совершать любые поступки.

И цвет, и выражение лица Соля вернулись к нормальному своему состоянию. Костяная поза, которую он принял в начале моего рассказа, тоже незаметно сменилась на более расслабленную. Да и мне скрежетать зубами уже не хотелось. Вот чего-нибудь пожевать – определенно да.

– А ты не такая тупая, какой кажешься, – проговорил Соль все еще тяжелым голосом, но уже в обычной своей грубовато-прямолинейной манере. – Где так поднаторела в богословских диспутах?

– Не зря же столько лет грызу гранит науки, – хмыкнула я. Услышать комплимент, пусть даже сомнительного качества, из уст блудного императорского отпрыска было приятно. Кстати, он ведь не отрицал давеча, что он сын Божественного. Это что же, получается…

Я уставилась на Соля во все глаза, округлив рот для вопроса, а сосед мой тем временем пересел поближе к кровати, запустил под нее руку и извлек наружу сверток с вампирской одеждой.

– Что ты делаешь? – фокус моего интереса сместился, когда я увидела, как он деловито натягивает на себя просторный балахон.

– Спасибо твоему красноречию, – без тени юмора произнес парень. – Нужно идти к Инге.

– Что?! – у меня отвисла челюсть. Такого исхода событий я, признаться, не ожидала. И чего ему взбрело в голову?!

– Давай, давай, – Соль наклонился и, уцепив за руку, поднял меня на ноги. – Шевели ластами.

– С ума сошел! Нельзя же без доклада! – возмущалась я, пока мы шли по деревянным галереям храма к покоям высочайшей жрицы. Соль топал следом за мной, как и полагается вампиру, какового изображал, однако, вопреки предписанным правилам вежливости, едва не наступал мне на пятки, не позволяя увильнуть. Я не понимала, в чем причина срочности, и была не готова, если меня спросят, предъявить донне свои размышления по поводу дипломного проекта. Но неожиданный квартирант настойчиво загонял меня в самое логово своей знатной покровительницы. Добравшись до занавески, отделяющей ее внешние покои от коридора, я попыталась еще раз воззвать к здравому смыслу спутника. Рассердившись, Соль просто отодвинул дверную панель, взял меня за руку и ввел под низкий полог. Нагнувшись и следуя за ним, я запоздало запаниковала: не приведи боги, донна принимает гостей. С трепетом подняв взгляд, я увидела свою научную руководительницу, привстающую нам навстречу с низкого диванчика у противоположной от входа стены. На руках донна Фредерика держала своего диковинного любимца, потомка снежных барсов, на морде которого, обращенной ко мне, красноречивее любых слов отражалось неприятное удивление. Во взгляде его хозяйки, устремленном на меня, я прочла то же самое.

– Сиятельная, – забормотала я, но аристократка уже утратила ко мне интерес, и теперь глядела на Соля, стоявшего впереди меня.

– Следуйте за мной, – прозвучал ее мелодичный, холодный как горный ключ, голос.

Агат спрыгнул с ее рук на ковер и, задрав длинный хвост, поспешил за хозяйкой. Двигаясь плавно, словно лебедь по водной глади, она прошла в глубь комнаты и отдернула занавеску, открывая взору низенькую дверцу. Соль, по-прежнему держа меня за руку, двинулся к этой дверце, пока донна Фредерика, изящно нагнувшись, вставляла в замочную скважину кованый ключ из связки на поясе. Отперев дверь, жрица распахнула ее, жестом приглашая внутрь. Соль, а за ним, робея, и я, пригнувшись, вошли в миниатюрную спаленку, чьи стены были обтянуты расшитым шелком, а пол украшен тростниковыми циновками ручной работы. В углах стояли позолоченные столики и вазы из тончайшего фарфора, рядом – плетеные низкие кресла и скамейки с парчовыми накидками. Донна последовала за нами, закрыв за собой дверь. Соль, с видом человека бывалого, снял очки и скинул на плечи капюшон, Сиятельная жрица опустила с лица вуаль. Я потупилась, опасаясь потерять бдительность, но двое аристократов не обращали на меня внимания.

– Ты не должен приходить без предупреждения, это неразумно, – запирая дверцу на внутренний засов и проходя вглубь комнаты, попеняла Солю донна. – Старшие жрицы покинули меня лишь четверть стражи назад.

– Не беспокойся, они полагают вампиров предметами мебели, – отмахнулся Соль.

Я, не веря ушам, уставилась на него. Не похоже, чтобы он шутил. Я метнула взгляд на донну. Она огорченно качала головой.

– У нас был уговор, – заметила она. – Но ты предпочитаешь крутить судьбе хвост. Что-то случилось?

– Сядем, – предложил Соль, подвигая жрице кресло. Она грациозно опустилась в него, кот вспрыгнул к ней на колени. Соль подвинул стул и мне, я, дождавшись утвердительного кивка от донны, неловко устроилась на краешке. Становилось понятно, что мне опять грозит услышать какую-то невиданную тайну, и, хотя любопытство с рукоплесканием приветствовало эту возможность, здравый смысл настаивал, что вреда от услышанного будет больше, чем пользы. К сожалению, мнение моего здравого смысла никого из присутствующих здесь не интересовало.

Соль садиться не стал, а, покачиваясь с пятки на носок, воздвигся надо мной и донной. Без обиняков сказал:

– Нужна твоя помощь. Случилось кое-что… непредвиденное.

Донна, глянув на меня, сузила глаза.

– Я слушаю, – сказала она.

Соль вкратце, переходя иногда на Высокую речь, пересказал ей новости. Она задала несколько вопросов на языке, понятном только им двоим. Когда оба заговорили Высоким слогом, я перестала улавливать суть, но даже моему непосвященному уху было слышно, что речь аристократов в устах парня звучит иначе. Тверже, раскатистей, архаичнее. Некоторые слова носили удивительное сходство со словами плебейского языка, я даже разобрала несколько: «т’хапиа», обязательство, «миан’ра», названый брат, и «Аласта». Значения последнего я не знала, но в душе оно вызвало долгий, томительный отклик. И некое смутное воспоминание, будто я уже слышала это слово прежде. Чтобы занять ум, я попыталась вспомнить контекст.

Донна выставила руку ладонью вперед, и Соль замолчал.

– Что ты предлагаешь? – спросила она на языке свободных людей и коротко глянула в мою сторону. – Что я могу сделать?

– Надо помочь. Хотя бы семью спасти. Понимаешь, они не виноваты, – перестав покачиваться, Соль замер перед высшей жрицей, как школьник перед строгой учительницей. – Это все… не их вина.

– Но и не твоя, – мягко возразила донна. Погладив кота, она подняла его с колен и протянула Солю. Тот взял его на руки, машинально прижал к себе. Агат встал, положив изящные передние лапки Солю на грудь, и лизнул его в щеку. Донна, улыбнувшись, кивнула. – Сейчас ты ничем не можешь им помочь. Ни ты, ни я. Самое опрометчивое, что ты можешь сделать, – это самолично пойти в деревню. Не ходи туда, Соль. Так ты ничем им не поможешь.