Любовь Сушко - Геката и Эрида. Троянские страсти

Но Медузу поспешил превратить в чудовище его братец, потому не дождаться ему и чудовища на пустом берегу, судьба снова испытывала его на прочность. И Гермес не возвращался.

№№№№№№

И тут Зевс и заметил выходившую из воды прекрасную богиню, она вовсе не было чудовищем, и устремился к ней Зевс с такой страстью, на какую только и был способен в такой ситуации.

Фетида казалась холодной и отчужденной, но его-то не обманешь, он чувствовал, насколько нравился ей. И только одно оставалось – броситься в ее объятья, едва добредя до какой-то дерева и укрывшись в его тени.

Все случилось страстно и быстро, они млели и сгорали от чувств, их охвативших. Но только Морская богиня верила, что это навсегда, что она покорила Зевса, а то, что это не удавалось другим, так это не ее вина. Она вот такая неотразимая, что ни один бог перед ней не устоит, и она может подарить такие ласки. Заблуждения всегда правили миром, а разочарования были страшны, и они случались очень быстро.

И в те минуты блаженства примерно так же думал и сам Зевс, так было ровно до того момента, пока не появился Гермес.

По лицу посланника он понял, что произошло что-то страшное, жуткое, он отпарил богиню, договорившись о новом свидании, и она побрела в море окрыленная и совершенно счастливая.

От счастья же Зевса не осталось больше и следа. Он чувствовал, что не случайно опоздал Гермес, он позволил совершиться чему-то очень страшному, но что это могло быть такое? Пусть скорее рассказывает, что произошло, чем обернется для него минуты блаженства?

– Я был у Прометея в горах, вернее у него -то был Геракл, но это не важно, тебе нельзя было оставаться с Фетидой.

– Ах, ты об этом, а почему это со всеми можно, а с ней нельзя? – возмутился Зевс.

И тогда Гермес выложил все, что рассказал ему Геракл.

– Все пошло не так, – тяжело вздохнул Вестник, – Прометей зря надеется на освобождение, раз это уже свершилось, но ведь и тебе будет еще хуже, тебя теперь ждет судьба Кроноса.

И в тот же миг перед глазами Зевса прошли события тех дней, он видел, как ворвался к отцу, как быстро объяснил кто он такой и тут же заставил Верховного исторгнуть его братьев и сестер из утробы.

Напрасно ярился грозный бог, проклиная и матушку, и жену свою, ему оставалось только подчиниться и понять, что и сам он оказался слишком беспечен, нельзя было доверять всем, и особенно близким, ничего хорошего из этого никогда не получится.

№№№№

Так Громовержец и вспомнил прошлое, оно, словно в зеркале должно было отразиться в грядущем.

Так все и получилось на этот раз, во время пира на Олимпе появился какой-то незнакомый юнец и встал перед пирующими

– Ахилл, – его зовут Ахилл, – произнес Гермес, – мой братец пожаловал, и Зевс сразу понял, почему помрачнел Гермес, о ком он говорит.

А потом было замешательство какое-то, Зевс позвал Посейдона, Аида тут не оказалось, он редко поднимался на небеса, но Ахилл оказался сильнее, и сначала Зевс полетел с небес, а потом и Посейдон рухнул в море.

Место его на пиру занял тот самый Ахилл

– Этого не может быть, так не должно быть, – стонал Зевс, пробуждаясь, и не сразу он понял, что это только сон, что так могло быть, но так не случится, потому что он не спал с Фетидой, потому что вовремя был предупрежден.

– Сатир побери весь этот мир, тут не только для людей, но и для богов опасности на каждом шагу, нельзя бросаться в страсть, как в омут, это плохо закончится.

– Все будет хорошо, Гипнос просто хотел показать тебе, что может быть, если желать всех богинь и смертных и никого не пропускать

– Да уж, как это жутко.

Стал ли Зевс осторожнее с того момент? В чем-то стал, но вовсе не собирался оглядываться на каждом шагу. Он надеялся, что те, кто не хочет, чтобы его не стало на Олимпе, смогут его вовремя предупредить так же, как было и на этот раз.

В воздухе пахло грозой и войной. Кажется, все было готово к походу.

Геката никак не могла успокоиться, ей хотелось увидеть того Париса, которого она оставила у Кассандры. Для того, чтобы не путать с царским сыном, она называла его Рисом, укротив немного его имя. Она за него отвечала, хотя бы перед самой собой, и это уже не мало. А если она чего-то хотела, то тут же исполняла, вот и на этот раз сразу пошла туда, где по ее разумению он должен был оказаться.

Парень был на охоте, и Пан ее быстро отвел в то место, где он выслеживал кабана. Они остановились на расстоянии, чтобы издалека на него взглянуть.

– Я давно хотела понять добро или зло я подарила ему, когда вырвала из рук пастуха и поселила в царском дворце.

Пан пожал плечами.

– Ну как это можно понять наверняка, там бы он был в своем мире, в своей тарелке, но так ли плохо, когда человек узнает и другой мир. Но здесь он остается никем и царевичем никогда не станет.

– Он не захочет возвращаться в хижину пастуха.

– Это тоже как сказать, когда дворец сгорит дотла и там никого не останется, может и захочет, и покажется он ему самым уютным домом. Жить на пепелище никому никогда не хочется, а там пусть и маленький, но дом, хотя он будет сожалеть о потерянном, это понятно.

– Значит царский дворец сгорит дотла, – произнесла Геката, она слышала то, что ей больше всего хотелось услышать. Богиня не сомневалась, что Пан не просто так о том говорит, ему что-то ведомо.

Пан запоздало понял, что он сказал лишнее, но ничего больше не смог добавить. Потому что из чащи вышел другой юноша. Словно бы специально незнакомец появился тут.

Геката видела его в первый раз, но сомнения в том, что это и был Парис у нее на было никаких.

№№№№№№

Пан только усмехнулся, она догадлива и проницательна, это интересно.

Геката невольно из своего укрытия – высоких кустов, шагнула туда, к нему, уж раз так вышло, она должна была его узреть.

И снова убедилась в том, что перед ней был царевич, красота, стать, какие-то навыки, слова, им произносимые, их не мог знать пастух, значит откуда-то из другого места он о том узнал, интересно Дионис или Гермес к нему наведывались и обучали его. Кто-то точно был приставлен к сыну

пастуха, да может сама Геката пыталась из него не человека, а принца сделать.

Она знала, что вестник любил опекать брошенных на произвол судьбы.

И хотя Парис не был сыном богов, но из-за него столько всего случится, и потом, отдавать Елену настоящему пастуху, это уж перебор. Зевс бы не стал терпеть этого никогда. И они все получили бы тут по полной, нет, надо быть осторожной, когда ты желаешь кого-то на кого-то заменить.

Хотя о Елене, как и все Геката еще знать не могла, но тот, кто был с Парисом, историю эту знал.