Олег Ивик - Мифозои. История и биология мифических животных

Надо отметить, что стрелы, о которых пишет Гесиод, использовали только боги и титаны. Что же касается гекатонхейров, то они воевали исключительно гигантскими камнями, метая их без каких бы то ни было технических приспособлений, например пращей. Возможно, что 50 пар рук просто не смогли бы развернуться, если бы держали пращи или луки. Да и координировать действия своих рук для того, чтобы не мешать друг другу, гекатонхейрам было непросто. Не исключено и то, что примитивные существа, не имевшие никакой военной подготовки, попросту не умели обращаться с оружием. Так или иначе, они вышли на бой, «в каждой из рук многомощных держа по скале крутобокой» [39] Гесиод. Теогония. 675. .

Кстати, О. М. Иванова-Казас, как биолог, весьма скептически относится к военному потенциалу многоголовых гекатонхейров и даже сомневается в том, что эти мифозои действительно могли использовать целые скалы. Исследовательница пишет: «Из-за сложности этой системы переработка информации, поступающей от разных зооидов, и принятие определенных решений требовало некоторого времени; поэтому гекатонхейры отличались замедленной реакцией». (Отметим попутно, что Кампа, тоже имевшая 50 голов, была, судя по сообщению Нонна, серьезным противником. Возможно, дело в том, что в ее звериных головах были и соответствующие мозги, что упрощало систему переработки информации. Впрочем, это только гипотеза авторов настоящей книги – людей, далеких от биологии.) Но вернемся к тактико-техническим характеристикам гекатонхейров. Иванова-Казас пишет: «Имея 50 рук, гекатонхейр мог, конечно, вцепиться в огромную скалу, но для того, чтобы сдвинуть ее с места, одна пара ног не дает достаточной опоры. Поэтому гекатонхейры могли помогать Зевсу в его борьбе с титанами, только бросая в противника не слишком большие камни» [40] Иванова-Казас О. М. Мифологическая зоология. – СПб., 2004. С. 57. .

Но как бы то ни было, именно участие гекатонхейров решило исход битвы.

Так завершилась знаменитая «Титаномахия», бывшая, вероятно, первой войной во вселенной (по крайней мере, в греческой вселенной). Дата этой войны приблизительно известна: она могла состояться не ранее начала XVIII и не позднее начала XVI века до н. э. [42] Эти даты выводятся из подсчета людских поколений, прошедших между Титаномахией и Троянской войной, время которой известно и по мифографическим, и по археологическим данным (причем они в целом совпадают). Подробнее о хронологии греческих мифов см.: Ивик О. Мифы Древней Греции. Боги. – М., 2018. Гл. 28. Хронология. Это и есть время, когда злополучные гекатонхейры вышли наконец из глубин Земли и увидели солнце. Но вышли они оттуда очень ненадолго.

После победы Зевс приставил своих многоголовых родичей в качестве стражей к поверженным титанам, и гекатонхейры вновь отправились под землю. Не исключено, что такое решение Зевс принял под влиянием неприятного эпизода, произошедшего, по-видимому, во время этой войны и связанного с еще одним выдающимся мифическим животным. Овидий [43] Великий римский поэт (43 год до н. э. – 17 или 18 год н. э.). в «Фастах» упоминает, что Земля (Гея) родила «чудовище страшного вида», которое «спереди было быком, сзади же было змеей». Этот единоутробный брат гекатонхейров был, по совету богинь судьбы, заключен в черных лесах подземной реки Стикс, на участке, огороженном «тройною стеной». Меры, принятые по его изоляции, были не случайны:

Бриарей каким-то образом сумел пробраться к несчастному животному и поразить его «секирою из адаманта», нимало не смущаясь тем, что чудовище приходилось ему ближайшим родственником. Гекатонхейр уже собирался сжечь внутренности своей жертвы, как вмешался Зевс (у Овидия он назван Юпитером). Конечно, в текущей войне Бриарей выступал на стороне своего племянника, но на будущее Зевсу вовсе не улыбалось иметь союзника, чьи силы превосходили бы его собственные. Поэтому новоявленный верховный бог послал коршуна, который выхватил внутренности из рук растерявшегося Бриарея. Коршун за свою расторопность удостоился стать звездою на небе [44] Овидий. Фасты. III.799–808. Излагается и цит. по пер. Ф. А. Петровского. . Что же касается самого Бриарея, то попытка превзойти Зевса не могла не отразиться на его взаимоотношениях с владыкой Олимпа. Вероятно, она и привела к тому, что три брата были отправлены в почетную ссылку.

Причем если раньше они, возможно, обитали в Эребе, то теперь и Гесиод, и Аполлодор уверенно помещают их в глубочайшем Тартаре или по крайней мере в непосредственной близости от него. Аид (так после победы Кронидов [45] Дети Крона – Зевс и его братья и сестры. стали называть Эреб) располагался сравнительно неглубоко и охранялся слабо (о его животных-стражах мы поговорим позже). К тому же он сообщался с поверхностью, причем многочисленные входы-выходы были в самых неожиданных местах и греки героической эпохи ими неоднократно пользовались. Естественно, что для заточения поверженных титанов теперь использовались недоступные глубины Тартара, до которых, как сообщает Гесиод, брошенная с земли медная наковальня летела бы девять суток.

Конечно, новая судьба гекатонхейров оказалась лучше прежней. Теперь они уже не были бесправными узниками, их поселили «в крепких жилищах», причем жилища эти располагались, возможно, не в самом Тартаре, а «невдали, в глубочайших местах Океана» [48] Гесиод. Теогония. 815–816. . Братья получили возможность время от времени выходить на солнечный свет. Но их взаимоотношения с Зевсом дали трещину, и, когда началась война между гигантами и богами, гекатонхейры (или по крайней мере один из них – Бриарей-Эгеон) встали на сторону врагов Олимпа.