Эпосы, легенды и сказания - Старшая Эдда. Песни о богах

Издание осуществлено при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям

© Илья Бояшов, 2020

© ООО «Издательство К. Тублина», 2020

© А. Веселов, иллюстрации, 2020

Сразу замечу: ознакомить читателя, не имеющего представления о древнескандинавской мифологии (а именно на такого читателя и рассчитана эта книга), с выдающимся памятником северных сказаний «Старшей Эддой» – крайне трудная задача. Ведь в отличие от других эпосов «Старшая Эдда» представляет собой разрозненные куски текста, которые ничего не скажут впервые открывшему её человеку. Песни «Эдды» зачастую обрывочны, иногда в них отсутствует логическая связь, местами они «зашифрованы» и совершенно непонятны нашему современнику, если, конечно, он не является специалистом в области эддической поэзии и скандинавской истории.

И тем не менее, наверное, не случайно, что именно из этой трудной в прочтении и понимании, небольшой по объёму книги, словно из крохотного семени, на радость всем любителям историй про эльфов, троллей, орков и гномов выросло впоследствии пышное древо западноевропейской фантастической литературы. «Эдда» незримо присутствует и в сказках Ганса Христиана Андерсена, и в гигантской эпопее Толкина, в которой явно просматриваются все элементы древнескандинавских мифов, записанных десять веков назад неизвестными авторами эддических песен. Судя по увеличивающемуся с каждым годом объёму подобного «фэнтези», «Старшая Эдда», пожалуй, единственный в мире эпос, оказывающий столь огромное влияние на сегодняшнее творчество в области живописи, литературы, мультипликации и кинематографии. Вот почему, на мой взгляд, с «Эддой» обязательно нужно соприкоснуться не только тем, кто любит сказки, но и тем, кто хочет ознакомиться с одним из важнейших истоков современного западноевропейского искусства, – хотя бы потому, что «Эдда», наряду с исландскими сагами, является безупречным образцом литературного текста, которому, пожалуй, могли бы позавидовать и Борхес, и Хемингуэй.

Мир викингов, в котором создавалась и записывалась «Эдда» (IV–XII вв.), был чрезвычайно жесток и бескомпромиссен. То было время завоеваний, кровопролитий и самого беззастенчивого грабежа. Остаётся лишь удивляться тому, что именно в этой реальности, где, казалось бы, нет места ничему святому, на родине беспощадных морских разбойников, зародилось напитанное, словно губка, метафорами, столь образное и поэтичное сказание. В «Эдде» скупое и суровое повествование о богах и людях самым удивительным образом соседствует с художественной выразительностью и красотой поэтического высказывания, а что касается фантазии древних скандинавов, она и вовсе поражает своей безграничностью: чего только стоит созданное ею вселенское дерево Иггдрасиль, на ветвях и в корнях которого расположились, соприкасаясь друг с другом, государства альвов, асов, великанов, людей и карликов. Волшебные посохи, удивительный молот, Железные Рукавицы, золотые ожерелья, радужный мост, восьминогий конь, змеи, драконы, ведьмы, страна мёртвых, Мировая Бездна, пирующие в Вальхалле воины, воинственные валькирии, мудрые вор́ оны, кровожадные волки, мужественное противостояние героев их собственной трагической судьбе – всё это реалии «Старшей Эдды», в которой почти что евангельское пророчество о конце света заканчивается провозвестием нового, справедливого бытия.

Бессмертный эпос древних скандинавов состоит из двух частей: «Песни о богах» и «Песни о героях». И если в «Песнях о богах» торжествует именно былинное, мифологическое начало, то некоторые «Песни о героях», несмотря на всю свою фантастичность, имеют чёткую историческую подоплёку, что роднит их с исландскими сагами, то есть подробными описаниями тех событий, которые происходили в действительности. Кроме того, «Песни о героях» самым непосредственным образом перекликаются с древнегерманским эпосом, прародителем самой «Эдды», повествующем о знаменитом кольце Нибелунгов, и включают в себя тех же персонажей и те же истории. Так как германский эпос о Нибелунгах выходит в этой серии отдельной книгой, я решил ограничить знакомство читателя с «Эддой», предложив свой пересказ её первой части – пожалуй, самой познавательной и интересной с художественной точки зрения.

Ещё раз признаюсь: задача была крайне трудной. Все мы с детства помним, как с увлечением из раскиданных кубиков, на которых были наклеены разрозненные части изображения, собирали целостную картинку (подобным делом занимаются любители составлять пазлы). Песни «Эдды» для меня оказались теми самыми «раскиданными кубиками». Для того чтобы читатель, впервые соприкоснувшийся с эпосом скандинавов, увидел целостную картину, «кубики» необходимо было собрать в нужном порядке. Но так как несколько необходимых для этого «кубиков» в «Эдде» попросту отсутствуют (я уже упоминал о том, что в некоторых местах песен логическая связь прерывается, из-за того что связующие звенья безвозвратно утрачены), пришлось «создавать мостики», то есть включать собственное воображение. Утешался я тем, что в любой эпос пересказчик может привносить собственное видение той или иной его части, ибо любая легенда («Эдда» не исключение) – продукт прежде всего коллективного творчества. Кроме того, при составлении «пазлов» я нередко прибегал к подсказке, которую давала мне «Младшая Эдда» Снорри Стурлусона – ещё одна удивительная книга, повествующая о скандинавских богах, – тем более что «Младшая Эдда» по сей день является единственным источником мифов, лишь вскользь упомянутых в «Старшей Эдде» и более нигде не сохранившихся.

Надеюсь, знатоки скандинавской мифологии простят меня за вольности в моём пересказе и за отход от канонического текста. Главная цель, которую я ставил перед собой, состоит прежде всего в том, чтобы заинтересовать впервые столкнувшегося с «Эддой» читателя её бессмертными песнями, привить ему любовь к этому удивительному памятнику человеческой фантазии, заразить его приключениями великанов, богов и людей. А дальше, если, заинтересовавшись, читатель сам начнёт штудировать первоисточник, ознакомится с трудами специалистов, вникнет во все сложности эддической и скальдической поэзии, состоящей из крайне запутанных и не до конца расшифрованных кеннингов, пусть тогда он и решает, где я прав, а где нет, – главное уже будет сделано.