Николай Тобош - Семетей, Сын Манаса

– Будьте здоровы, дядя! – поздоровался Семетей.

Человек, паршивый на вид, что сразу бросилось в глаза, не ответил, даже не повернулся в сторону Семетея. Юноша подумал, что человек, возможно, глухой. Он еще раз поздоровался громким голосом. Паршивый человек, как молча работал, так и продолжал заниматься своими делами. Не обращая внимания на Семетея, он нагнулся под кучей и начал поддувать огонь, чтобы он разгорелся. Семетей подтолкнул его палкой сбоку. Человек ударом руки выбил палку из рук Семетея, но даже не посмотрел на него. Пришла к Семетею яростная злоба. Ударил он по ягодице человека булдурсуном, что подарила родная тетка, изо всех сил. Медвежий рев человека разорвал тишину в огромном лесу. Эхо отчаянного голоса раздалось по всей земле Гюль-Токой Кулешена. Семетей приготовился отразить любые нападки обиженного человека.

– За что же ты меня бьешь, чужеземец? – закричал он. – Здесь тебе не Талас. И твоего отца Манаса я не убивал!

Знакомые слова, не родные Семетею, в устах человека словно навязывали ему духовную близость. Семетей был ошарашен. Когда человек повернулся к нему, Семетей увидел страшное зрелище. Исполосованное лицо с одним глазом, который недоуменно смотрел на него. Богатырское телосложение человека говорило Семетею о его непомерной силе.

– Что вы сказали?! – Семетей тоже закричал. Он принял слова старца за оскорбление.

– Я твоего отца Манаса не убивал! Его убил Конурбай! Хан калмыцкий! Так почему ты меня бьешь, сирота несчастный!

– Я – сын Исмаила, – буркнул Семетей, он подумал, что, может быть, этот человек не знает даже Исмаила.

– Ты всего лишь его помощник, – заявил человек. – Охраняешь его кречета Акшумкара.

Выходит, незнакомец знает про него больше, чем он сам. Семетей спешился.

– Дядя! Вы меня простите, что ударил, – Семетей поклонился. – Извините, что огорчил вас.

– Ладно, Семетей, меня зовут Сарытаз, – сказал человек. – Я вообще-то ждал твоего появления в землях Гюль-Токой Кулешена.

– Кто вы? – спросил Семетей.

– Я младший брат Колой торе Букары, – рассказал Сарытаз. – Старше меня было трое братьев. Мы родня Атемира. И по праву ханство принадлежит и нам тоже. Вот мы и сражались с Атемиром, чтобы поделить ханство. Я попал в плен, а двое погибли. Нас предал Колой.

– Как вы здесь оказались и что здесь делаете? – спросил Семетей.

– Меня осудили твой дедушка Атемир со своими братьями, – ответил Сарытаз. – Меня назначили углежогом. Вот и готовлю для них древесный уголь. Ежемесячно отгружаю на восьмидесяти верблюдах.

– А почему вы меня ждали?

– До меня дошла весть, что Каныкей сбежала из Таласа с маленьким сыном на руках и передала на воспитание Исмаилу. Вот тогда я подумал, что ты мое спасение.

– Каким образом?

– Тебе бы не сказали о твоем происхождении, – сказал Сарытаз. – Скрыли бы от всех. А я рассказал бы тебе, кто ты на самом деле.

– Так вот почему дедушка пугал меня чудовищами, – улыбнулся Семетей. – Чтобы я не мог вас встретить.

– Он посчитал тебя подобием Исмаила, – Сарытаз рассмеялся. – А ты сын Манаса великодушного, он этого не учел.

– Я на самом деле спасу вас, дядя Сарытаз! – Семетей почувствовал непонятное воодушевление. – Если вы мне рассказали правду.

– Я в этом не сомневался.

– А почему тогда не отозвались на мое обращение?

– Я хотел испытать твою настойчивость. Ты превзошел мои ожидания.

– Еще раз приношу свои извинения, дядя Сарытаз, – Семетей улыбнулся. – Любые ваши поручения будут исполнены.

– Спасибо, Семетей!

Далее он рассказал Семетею о подвигах Манаса, о его походе на Бейджин и о его смерти по возвращению в Талас…

Семетей сел на Актулпара. Сарытаз помог ему посадить на руку Акшумкара. Ударяя по бокам коня пятками, Семетей помчался к Букаре. Его теперь жгла обида на весь мир. На дедушку, на отца и на всех, кого он знал в жизни. Все его нагло обманывали, говоря, что он сын Исмаила, внук Атемира. Даже тетка Каныкей скрыла, что она сама и есть родная его мать. Мелькнула в сознании мысль, что, возможно, этот Сарытаз обманул, чтобы посеять смуту в душе Семетея. Как проверить его слова? Он понимал, что родители, даже дедушка не признаются ему, кто он на самом деле. Все будут утверждать, что его родители – Исмаил хан и его жена Кумушай.

Что делать? Семетей не мог сообразить, как заставить всех признаться, что он сын Манаса. «О-о, Тенгир мой! Подскажи, как поступить, чтобы признались родители, что они в действительности не родители мне».

Семетей не стал заезжать во дворец Атемира. Поехал он на холмик, что находился посередине тополиного сада, окруженного яблонями, где стояла сторожевая башня. Расседлал он Актулпара и отпустил щипать траву. Постелил, расправив потник рядом со сторожевой башней. Положил седло с олпоком на конце, чтобы использовать его как подушку. Прилег он на потнике лицом к сторожевой башне. Меч Зулпукор Атемира положил рядом с собой. Акшумкара кинул он в сторону тополей. Прикрылся кементаем Манаса, что подарила родная тетка Каныкей. Лег он неподвижно, сказал, что был он на охоте в землях Гюль-Токой Кулешена, где обиделся на весь мир.

Побежали вестники к самому Атемиру, сообщили ему, что внук его Семетей обижен на весь мир после охоты в землях Гюль-Токой Кулешена. Рассказали, что он лег возле сторожевой башни и лежит без движения. Атемир понял, что произошло то, чего он опасался всю взрослую жизнь Семетея. Он понял, что Сарытаз рассказал Семетею всю правду о его происхождении. Со злости на Сарытаза, горько пожалел, что оставил его в живых. Ему самому идти и успокаивать Семетея было очень тяжело. Как оправдаться перед ним, что вся его жизнь проходила в обмане, во лжи? Нет, он не сможет смотреть ему в глаза. Но о своих соображениях Атемир никому не говорил и отправлял людей к Семетею, чтобы тот прекратил свою обиду. Был у Семетея хан Исмаил, отец его, но он тоже не мог уговорить Семетея вернуться к обычному распорядку своего дня. Была Кумушай, его мать, которая тоже не смогла вернуть Семетея во дворец Атемира. Была у Семетея Алтынай, бабушка его, жена Атемира, уговаривала со слезами на глазах, чтобы он радовал всех своим присутствием на краю дасторхана. Семетей не обратил никакого внимания на просьбы самых близких ему людей. Прибежала к нему и Кишимжан, старшая дочь Исмаил хана, его сестра, которая с малых лет ухаживала за ним. Кормила, поила и заботилась все годы, пока он рос.

– Брат мой, Семетей, – говорила она. – Вставай, родной. Хану большого города не к лицу выражать обиду на весь мир.

Семетей не шевельнулся. Кишимжан с нежностью погладила его по голове. Со стороны Семетея не было ни ответных движений, ни каких-либо слов. Кишимжан позволила себе засунуть руку под мышку Семетея и пощекотать его как в детские годы. Семетей разозлился. Махнул рукой не глядя. Удар пришелся по щеке Кишимжан с такой силой, что она покатилась по склону холма. От обиды теперь разозлилась Кишимжан.