Юрий Либединский - Сослан-богатырь, его друзья и враги

— А к чему тебе убивать их? Отрежь двенадцати человекам из семьи своей ногти на руках и ногах, — сказал подросток.

Ничего не ответило Колесо, прокатилось мимо, но, пробежав еще немного, подумало: «Вот старик, старуха и юноша в одно слово сказали мне одно и то же. Ведь не ждут они от меня за это никакой награды? Дай-ка послушаю я их добрых советов!»

И, прикатившись домой, постригло Колесо ногти на руках и ногах двенадцати человекам из своей семьи. Но после этого смирно дома сидело Колесо.

Шли дни за днями, недели за неделями. Стал лукавый Сырдон время от времени навещать Колесо Балсага.

— Надо бы тебе, знаменитое Колесо, покатиться еще раз на Сослана и отомстить ему за унижение, — говорил Сырдон.

Но прошла уже злоба у Колеса Балсага, и ответило оно Сырдону:

— Эй, лукавая собака, оставь меня! Из-за тебя случились со мной все эти несчастья.

Но не оставил своего намерения погубить Сослана бедовый Сырдон. Развязал он свой лживый язык и опять уговорил Колесо Балсага напасть на Сослана и убить его.

Снова вставил Курдалагон в Колесо новые спицы из чистого булата. И вот однажды, когда был Сослан на поле Зилахара и осторожно на животе подползал к зверю, откуда ни возьмись, прикатилось Колесо Балсага, отрезало ему ноги по колени, бросило ему ногти с рук и ног двенадцати человек из семьи своей и вернулось к себе домой.

Лежит Сослан на поле Зилахара, истекает кровью, оглядывается кругом: кого бы послать к нартам вестником печали?

Орел пролетает над его головой, и говорит ему Сослан:

— Будь, орел, моим вестником печали! Полети к дому Ахсартагата, сообщи родичам моим — Урызмагу и Хамыцу, — что умираю я, нарт Сослан, на поле Зилахара и некому закрыть мне глаза.

— Пусть увижу я одинокую смерть твою, Сослан! — ответил ему орел. — Разве щадил ты меня, когда усталый опускался я на дерево или на камень? Нет, ты тут же хватался за свою стрелу. Так пусть за это не будет тебе того, о чем ты просишь!

Во время их разговора коршун пролетел над ними.

— Тебя прошу я, коршун, — взмолился Сослан, — будь моим вестником печали! Полети к дому Ахсартагата и скажи, что отрезало Колесо Балсага ноги Сослану и пусть поторопятся ко мне мои родичи.

— Ишь ты, ишь ты, что захотел! Бесчисленное множество кур у Шатаны, но разве ты когда-нибудь дал мне унести хоть одну? Ты тут же хватался за свой лук, — сказал коршун и полетел дальше.

Лежит Сослан, ждет…

Вдруг ласточка, щебеча, пролетела над ним. Обрадовался Сослан.

— О ты, ласточка! — сказал он ей. — Лети скорее к дому Ахсартагата и скажи, что Колесо Балсага отрезало ноги их Сослану. Один умирает он в поле Зилахара, и некому закрыть ему глаза.

— Будь по-твоему! — ответила ласточка. — Слишком хорош ты, чтобы умирать тебе здесь одному и чтобы никто не закрыл тебе глаза. Я буду твоей вестницей печали. Когда бывало заставал меня дождь, ты подбирал меня, прятал за пазуху и спасал мою жизнь. Ты всегда оставлял для меня открытыми закрома, и я наедалась там вдоволь. Нет, никогда не забуду я твоих благодеяний!

— Навеки будешь ты любимицей людей! — поблагодарил ее Сослан.

И полетела ласточка в селение нартов вестницей печали.

Лежит Сослан в поле, ждет, когда придут за ним нарты — закрыть ему глаза.

Черный ворон пролетал над Сосланом, и, увидев, что умирает Сослан, заплакал ворон:

— Осиротел я, Сослан! Как мне прожить без тебя? Все тропинки и ущелья заваливал ты дичью, и потому всегда мог я наполнить свою утробу. Кто теперь накормит меня?

— Напрасно сокрушаешься, — ответил Сослан. — Ничего не поправит теперь твой плач. Подлети ко мне ближе и насыться кровью моей.

— Как ты можешь говорить так, Сослан? Ведь душа моя горюет по тебе, — ответил ворон.

И, видя его искреннее горе, сказал Сослан:

— Если даже там, где сходится небо с землей, будет лежать падаль, ты всегда найдешь ее. Кровяным столбом обозначится то место, где лежит она, своими зоркими глазами найдешь этот столб и всегда будешь сыт. Пусть наградит тебя бог этим счастьем!

Улетел ворон. И тут над головой Сослана закружилась ворона и заплакала она:

— О, кто же будет теперь каждый день накрывать нам обильный стол? Кто будет заваливать для нас дичью ущелья? Как будем мы жить без тебя?

— Подлети поближе ко мне, — сказал ей Сослан. — Вон лежат мои отрезанные ноги, вот запекшаяся кровь — все равно гнить им без пользы. Поешь, насыть себя и не печалься напрасно.

Стала ворона клевать мясо его и кровь, и проклял ее Сослан:

— Ты злая птица! С утра до вечера проклинаешь ты людей, но не исполнятся над ними твои проклятья. С ночи до утра, не шевелясь, будешь отныне стоять ты на одной ноге на ветке дерева! Такова будет твоя участь.

Стали приходить к Сослану звери. Первым пришел к нему медведь. Рвет он шерсть на груди своей передними лапами и горестно рычит:

— Что я буду делать без тебя, Сослан? Кто мне заменит тебя? Был я сыт всегда твоим угощением, твоей едой, а когда хотелось мне пить, ты утолял мою-жажду.

— Не печалься, медведь! Печалью не поможешь. Лучше насыться мясом моим, которое уношу я в Страну Мертвых, — сказал ему Сослан.

— За кого ты принимаешь меня, я ведь друг тебе! — в горе сказал медведь и стал сокрушаться еще больше.

— Да наградит тебя бог твоим счастьем, что один только след твой будет повергать людей в страх! В самое тяжелое зимнее время пять месяцев сможешь ты жить в берлоге своей без пищи.

Ушел медведь. Прошло еще время, пробежал мимо волк. Увидел он Сослана и завыл в голос:

— Как проживу без тебя? Сколько оврагов наполнял ты для меня свежим мясом! Кто мне заменит тебя?

— Не надо понапрасну печалиться, — сказал Сослан. — Теперь ты этим мне не поможешь. Вот мясо мое, которое понапрасну понесу я с собой в Страну Мертвых. Насыщайся им до отвала!

— Как ты мог другу своему сказать такие слова? — ответил волк и взвыл еще печальнее.

И Сослан, видя, что от души горюет волк, поблагодарил его:

— Когда будешь ты нападать на стадо, будет у тебя в сердце такая же отвага, какая всегда живет в моем сердце. Но пусть пугливым и чутким, как сердце девушки, еще не засватанной, станет твое сердце, когда придет тебе время убегать от преследователей, и пусть сила мизинца моего перейдет в твою шею!

Ушел волк, и тут вдруг увидел Сослан подле себя лисицу. И, виляя хвостом, тоненько заплакала хитрая лисица:

— Осиротела я без тебя, доблестный Сослан!

— Не плачь понапрасну, лисица, — сказал ей Сослан. — Подойди лучше поближе и насыться мясом моим, которое уношу я в Страну Мертвых.

Стала лисица жадно лакать кровь Сослана и только схватилась за окровавленные его колени, как закричал ей Сослан:

— Будь ты проклята! За красивую шкуру будут убивать тебя люди, но ни на что не будет годно твое мясо!