Джордж Дуглас - Легенды и предания Шотландии

На следующей неделе Флора уговорила маму, чтобы ее и кузину Мэтти отпустили навестить тетю в Киркмайкле. И хотя мама не слишком хотела отпускать туда девочек, Флора так горячо просила, что женщина неохотно согласилась.

– Что случилось сегодня с тобой, глупая девчонка? – недоумевала она. – Странно это. Мне всегда приходится днями уговаривать ее навестить тетю, а тут сама выразила желание, да еще какое горячее. Не нравятся мне такие резкие перемены. Не к добру это. Вот что, если уж тебе так хочется, можешь отправляться к тетке, если тебе так хочется, но маленькую кузину оставь дома. И вернуться ты должна не позднее субботы.

– Но, мама, мне одной будет страшно идти, да и там скучно без Мэтти.

– Тогда оставайтесь обе дома, и забудь о своих чудачествах.

Тогда Флора прибегла к средству, которое всегда преодолевает сопротивление любящей матери: она сделала вид, что горько и безутешно разрыдалась. И маме пришлось пойти ей навстречу, хотя и без особого желания.

– Боже мой, ну из-за чего столько шума? Раз уж ты вбила себе в голову, отправляйтесь, но смотри, чтобы все было в порядке. Да, только я не знаю, кто вас отвезет в Киркмайкл.

– Не беспокойся, мама, мы отлично доберемся пешком. Ты такая добрая и хорошая, мамочка, я всегда буду тебе помогать.

– Ох, девочка, хорошо же ты умеешь подлизываться. Ладно, может быть, это даже хорошо, что тебе пришло в голову навестить тетку. Но, если ты так не хочешь идти одна, может быть, возьмешь с собой Сэнди, а кузину оставишь дома? Мне от нее помощи больше, чем от мальчика.

Это устраивало Флору, и она с готовностью согласилась. Мать и дочь все же сумели найти общий язык. Мать, правда, выразила сомнение, сможет ли Сэнди проделать довольно долгий путь пешком, но Флора убедила ее в ошибочности подобных сомнений, хотя и знала, что они вполне обоснованны.

Как и было договорено, дети отправились в путь на следующее утро. Не успели они пройти и половину пути, как Сэнди начал уставать. Очень скоро он окончательно раскапризничался и отказался двигаться дальше. Некоторое время Флора несла брата на спине, но он был слишком тяжелым для нее. Тогда она попыталась уговорить Сэнди пройти еще немного. Тщетно. Теперь он хотел спать и не желал шевелиться. Флора даже растерялась, не зная, что делать, и в конце концов прибегла к средству, о котором не подумал бы ни один взрослый. Она подошла к забору, огораживающему какой-то участок, вытащила из него палку и принесла Сэнди, объяснив, что нашла для него отличную резвую лошадку, которая довезет его до теткиного дома. Сэнди, любивший лошадей больше всего на свете, проглотил наживку и весь оставшийся путь проделал бодрой рысью, так что Флора даже иногда теряла его из виду.

Она не получила никакого удовольствия от визита и лишь чувствовала удовлетворение оттого, что делает все от нее зависящее для предотвращения ужасного несчастья. Пришло время возвращаться домой. Дети тронулись в обратный путь, и вот уже вдали показался дом. Флора увидела отца, вышедшего навстречу, и все ждала, когда же из дверей выбежит Мэтти. Кузина все не показывалась, и сердце Флоры забилось быстрее, предчувствуя неладное. Она сделала еще несколько часов и почувствовала слабость в коленях. Ноги попросту отказывались держать ее хрупкое тело. Она хорошо знала, что сновидения можно толковать по-разному.

– Что-то не так в нашем доме, – сказала она брату, – мне кажется, его коснулась смерть.

– Сэнди не знает, что такое смерть. Что это, сестричка Флора?

– Боюсь, ты скоро сам это увидишь. Смерть убивает живые существа, Сэнди.

– Как это? – Сэнди опустил голову и увидел на дороге жука, который не жужжал и не двигался. – Смерть делает что-то очень плохое, сестричка Флора! Ведь всех живых существ создает Бог, правда?

– Да, – заверила брата Флора.

– Тогда почему смерть их убивает? Если бы Сэнди был Богом, он бы с ней справился.

– Тише, тише, малыш, ты не понимаешь, что говоришь.

– Ладно, не буду. Но если смерть убьет кузину Мэтти, пусть она убьет меня тоже.

– Что ты любишь больше всего на свете? – спросила Флора.

– Больше всего я люблю свою сестричку Флору.

– Ты уже начинаешь постигать искусство лести, малыш. Я слышала только сегодня утром, как ты говорил кузине Мэтти, что любишь ее больше всех.

– Но я не мог сказать ничего другого. Ведь кузина Мэтти любит Сэнди, не мог же я ответить иначе.

Флора ничего не сказала, от тревоги лишившись дара речи. Они подошли уже совсем близко к дому. Все выглядело спокойным. Наконец Мэтти выскочила из дома, вихрем метнулась навстречу, поспешно чмокнула Флору и заключила в объятия Сэнди.

– Сэнди, как я соскучилась! – воскликнула она и прижалась щекой к его щеке.

Мальчик вынул из кармана маленькую книжку с картинками и красивый розовый бант, который он приготовил в подарок кузине. За это он удостоился еще одного объятия и смущенных изъявлений благодарности.

Матильда была развитой девочкой и знала намного больше, чем большинство ее сверстников. Ее мать была настоящей английской леди и, хотя являлась дочерью бедного кюре, к своему единственному ребенку относилась со всем возможным вниманием. Девочка умела читать, петь, танцевать и даже немного играла на спинете [28], в общем, была настоящей маленькой нимфой. Родители очень рано покинули ее, после чего она и оказалась на ферме в Финэйгле, где к ней относились тоже с большим вниманием и нежностью. Матильда на одном дыхании выложила Флоре все новости. Ничего ужасного не произошло. И все же Флора так остро ощущала присутствие зла, что никак не могла избавиться от дурных предчувствий, пока не обняла обоих родителей. С тех пор она решила, что верить снам нет смысла. Две недели прошло, но ничего дурного с Матильдой не произошло, ни от руки Сэнди, ни от чьей-либо еще. Но память о сне Матильды осталась в ее сердце. Она ни с кем о нем не говорила, но и забыть не могла.

Вскоре после этого Флора попыталась уговорить мать, что снам верить не стоит, одновременно убеждая в этом себя. Но мать не сдавалась. Она сказала, что Всевышний ничего не делает просто так и, если бы в снах не был заложен некий смысл, Он не посылал бы их людям. Кроме того, она сказала, что в Священном Писании можно прочитать о том, что сны в прежние времена сбывались, но в нем ничего не сказано об изменении природы сновидений. Как раз наоборот, женщина была убеждена, что, поскольку дни пророков ушли в прошлое и человек не может получить от них никаких предостережений относительно будущего, сны приобрели еще большее значение, и к ним нужно относиться с максимальным вниманием, так как они остались единственным средством общения Господа с людьми. Тут Флора была вынуждена промолчать. Когда в противоборство вступают вера и разум, разум не побеждает.