Джордж Кунц - Драгоценные камни в мифах и легендах

В великой сатирической поэме «Гудибрас», [79]высмеивающей предрассудки XVII века, упоминается о Ди, Келли и их кристалле. О колдуне, чьей помощи искал Гудибрас, там говорится:

В своих экспериментах по созерцанию кристалла доктор Ди, очевидно, использовал не один кристалл и не собирался ограничивать своих созерцателей операциями с блестящими шарами. В коллекции Гораса Уолпола в Строуберри-Хилл имелась полированная пластина из черного камня обсидиана из Мексики. Сначала ею владел мистер Смайт Пиггот, а позже, в 1853 году, лорд Лондесборо; потом она попала в коллекцию князя Алексея Салтыкова. Горас Уолпол написал на этикетке к этому камню, что он долго принадлежал Мордаунтам, графам Питерсборо, и описан в каталоге их коллекции как черный камень, который доктор Ди использовал для вызывания своих духов. Позже он принадлежал Джону Кэмпбеллу, герцогу Арджильскому, который подарил его Горасу Уолполу. Несомненно, любая полированная поверхность, плоская или вогнутая, может почти одинаково служить целям созерцателя; возможное преимущество вогнутой или сферической фигуры состоит в умножении отражений и световых точек. Взгляд блуждает от точки к точке, а изображения и даже движения создаются наложением и сочетанием различных отражений. Часто световая точка видима для одного глаза, но невидима для другого, что иногда провоцирует эффект бинокулярного зрения, продолжающийся мгновение или два, когда два изображения сливаются, создавая впечатление движения. Для человека, наделенного воображением и природным даром отчетливо представлять мыслимые картины, эти движущиеся световые точки и более или менее отчетливые повторяющиеся отражения окружающих предметов дают мозгу обильный материал, из которого он строит правдоподобные картины, якобы увиденные в кристалле. Имеют или не имеют эти изображения в мозгу, отраженные в кристалле, большую психическую ценность, зависит от значения, которое мы склонны придавать подсознанию. В его существовании не может быть никаких сомнений, и многие наши мыслители склонны верить, что с его помощью человек иногда способен выйти за тесные границы собственной личности.

Следующую историю и описание хрустального шара приводит Джон Обри: [80]

«У меня есть изображение освященного берилла, принадлежащего сэру Эдварду Харли, кавалеру ордена Бани, который он хранит в своем шкафу в Брамптон-Брайан в Херефордшире среди сокровищ, которые я там видел. Этот берилл попал к нему из Норфолка, где принадлежал священнику, владевшему способом вызывания духов. Затем он принадлежал мельнику, и он с его помощью исцелил многие болезни (если те были излечимы). В берилле они видели или выписанный рецепт, или растение. Духи и ангелы являлись этому священнику открыто, а так как мельник, друг его семьи, однажды увидел их, он дал ему берилл и научил способу вызывать духов; эти ангелы предупредили священника о близкой смерти. Мне рассказал об этом мистер Эшмоул. Впоследствии берилл попал к какому-то лондонцу, которому рассказывали о нем такие странные вещи, что он в конце концов решил исследовать его и поручил это мне (это было году в 1645-м). Берилл представляет собой совершенный шар, в диаметре, полагаю, более дюйма; он вставлен в кольцо или круг из серебра, напоминающий меридиан глобуса; его золоченая подставка имеет высоту примерно десять дюймов. На четырех частях его написаны имена четырех ангелов: Уриэля, Рафаила, Михаила и Гавриила. На верхушке крест с треугольными лучами».

В своей работе «Торжество саддукеев» Джозеф Гленвил пишет, что «некто Комптон, практикующий врач из Сомерсетшира, имеющий тягу ко всему странному», демонстрировал свою способность вызывать на поверхности зеркала изображение людей, находящихся на далеком расстоянии. Гленвил рассказывает, что Комптон предложил показать мистеру Хиллу все, что тот захочет увидеть. Хилл «не очень верил в эти разговоры», но ответил, что хочет увидеть свою жену, находящуюся на расстоянии многих миль. «Комптон взял зеркало, хранящееся в комнате, установил его и пригласил моего друга заглянуть в него, что он и сделал со всей торжественностью и серьезностью. Наконец он увидел точное изображение своей жены, склонившейся над вышиванием, именно в том платье, которое она тогда носила, и в той части комнаты (также воспроизведенной), где она тогда находилась, как он выяснил, расспросив ее по возвращении домой. Он сам мне это рассказывал, а это очень здоровый, умный и достойный доверия человек. Комптон раньше его не знал, как и его жену. Судя по всему, Комптон был очень незаурядным человеком».

В сообщениях того времени (XVII в.) рассказывается, что, когда некий сэр Мармедюк Лэндгейл был в Италии, он пошел к прорицателю и увидел в зеркале собственное изображение, склонившееся перед распятием. Хотя он в то время был протестантом, вскоре после этого он перешел в католичество. Если исключить мошенничество, вполне вероятно, что идея стать католиком уже присутствовала в душе созерцателя, и именно она вызывала в его воображении эту картину.

Знаменитый сицилиец Калиостро, настоящее имя которого было Джузеппе Бальзамо, среди прочих своих способов возбуждать любопытство и играть на суевериях современников прибегал и к созерцанию кристалла. В единственной достоверной биографии этого необыкновенного обманщика встречается следующий пассаж, который мы приводим в версии Карлайла:

«Калиостро привез в охотничий домик мальчика, сына местного дворянина. Он посадил ребенка себе на колени перед столом, на котором стояла бутылка чистой воды, а за ней несколько зажженных свечей. Произнеся над мальчиком заклинание, он положил руку ему на голову, и оба они помолились Богу, прося помощи в счастливом завершении работы. После молитвы ребенок посмотрел в бутылку и закричал, что видит сад. Поняв, таким образом, что Небеса помогают ему, Калиостро набрался смелости и попросил ребенка умолять Бога о милости увидеть архангела Михаила. Сначала ребенок сказал: „Я вижу что-то белое; я не знаю, что это такое“. Затем он начал прыгать, сердито затопал ногами и закричал: „Вот! Я вижу такого же ребенка, как я сам, в котором, кажется, есть что-то ангельское“. Все собравшиеся и сам Калиостро онемели от волнения. Он снова положил руку на голову ребенку, и мальчик, произнеся привычную молитву, посмотрел в бутылку и сказал, что видит свою сестру, в этот момент сходящую по лестнице и обнимающую одного из своих братьев. Это казалось невозможным, потому что брат был за сотни миль от сестры; однако Калиостро ничуть не смутился; он сказал, что можно поехать в сельский дом, где жила сестра, и убедиться».