Джордж Кунц - Драгоценные камни в мифах и легендах

От названий драгоценных и полудрагоценных камней часто образуют прилагательные, и в этих случаях они дают более точную характеристику предметам. Мы часто встречаем определения: «изумрудный остров», «изумрудные луга», «сапфировые моря», «глаза как сапфиры», «рубиновое вино», «губы как рубины». А у Шекспира «естественный рубин на твоих щеках», «губы как кораллы», «жемчужные зубы» и «жемчужная кожа», «бирюзовые небеса», «аметистовые локоны», а во времена римлян – «янтарные волосы». Во всех этих случаях названия драгоценных камней использованы в качестве прилагательных, предлагая разнообразный выбор цветов и оттенков. Сравнения «твердый, как камень» или «чистый, как хрусталь» применяются для оценки высочайшей степени качества.

До введения «пунктовой» системы в книгопечатании три типа шрифтов носили названия драгоценных камней – а именно «бриллиантовый» шрифт, «агатовый» шрифт и «изумрудный» шрифт; это последнее название использовалось только в Англии, где «агатовый» шрифт называется «изумрудным» шрифтом. Еще один тип был назван «жемчужным» шрифтом.

Вирна Шерд не так давно написала чудесную сказку «Драгоценная принцесса», где рассказывает о неудобствах, которые могли бы возникнуть, если бы подобные метафорические выражения стали реальностью. Одну из волшебниц не пригласили на день рождения некой принцессы, однако она пришла без приглашения. Когда другие волшебницы одарили девочку многими хорошими качествами, обиженная волшебница сказала: «Я одарю ее тщеславием, и с его помощью ее красоту заменит то, что имеет с ней сходство». Однако на помощь пришла добрая волшебница, сказав: «Я одарю ее бескорыстием, и с его помощью она снова превратит свою красоту в то, что хочет».

Результат нетрудно себе представить. Когда маленькая принцесса выросла, те, кто хотел польстить ее честолюбию, говорили о ее «жемчужных зубах», «золотых волосах», «коралловых губах» и «сапфировых глазах». При этом ее зубы превращались в жемчуг, волосы в золотые нити, губы в кораллы, а глаза в два чудесных сапфира. Однако, как бы красивы они ни были, они не могли заменить ей настоящие глаза, и несчастная принцесса ослепла. Вскоре после этого произошла революция, король с королевой были свергнуты и впали в крайнюю нищету. И вот когда дочь пожертвовала своими золотыми волосами, чтобы облегчить участь родителей, чары развеялись и к ней снова вернулась былая красота.

Шелли, видевший мир освещенным радужными цветами поэтической фантазии, писал о «бриллиантовых глазах», «изумрудном небе», «изумрудных кронах деревьев», «сапфировом океане», «сапфировых небесах», «сапфировых потоках межзвездного воздуха» и «хризолитовом восходе». По какой-то причине он не говорит о рубине, любимом камне многих поэтов. Психолог может в этом найти доказательство того, что красный цвет меньше привлекает идеалиста, чем другие цвета.

Основные литературные источники, описывающие талисманные и терапевтические свойства отделочных камней, можно разделить на несколько групп. Вначале это были книги либо о талисманах, либо о медицине, и лишь позднее появились произведения авторов, объединившие эти свойства камней. Плиний [5]довольно неохотно описывает некоторые предрассудки, бытовавшие в его время, но в александрийской литературе II, III и IV столетий христианства они представлены уже более широко. Об этом свидетельствуют мистические поэмы «Литика» и «Кирианиды», приписываемые Гермесу Трисмегисту, [6]маленький трактат «На реках», сочиненный Плутархом, и, наконец, последняя, но не менее важная работа Дамигерона, [7]написанная якобы арабским королем по имени Эвакс и посланная Тиберию или Нерону. О легендах, окружающих камни нагрудников первосвященников, и камни, заложенные в фундамент Нового Иерусалима, будет сказано в других главах.

В VII, VII и IX веках, возможно в Малой Азии, появилась новая литература по этому вопросу. Некоторые из работ написаны на сирийском языке, а затем переведены на арабский. Другие были составлены на более позднем языке. Они были использованы при изготовлении надгробия Альфонсо X Кастильского. Эта компиляция, существующая на испанском языке, датирована XIII столетием, но составлена на основе более раннего оригинала на халдейском. Нет сомнения, что многие индуистские суеверия, сохранившиеся в литературе Индии, воспроизведены в этих сирийско-арабских трудах, многие из которых в основном александрийского происхождения. Исторически это легко объяснимо: арабы во время своих обширных завоеваний впитывали и объединяли сведения, поступавшие прямо или косвенно с Востока и Запада.

В то время как в мире Мухаммеда развивалась литература, традиции Плиния и Солинуса [8]передавались христианскому миру VII и последующих столетий Исидором Севильским. [9]Тогда появился замечательный поэтический трактат о свойствах драгоценных камней Марбодия, епископа Реннского, написанный в конце XI века и часто приписываемый Эваксу; на самом деле он принадлежит перу Марбодия, взявшего большую часть материалов из трактата Дамигерона или Эвакса. Он также свободно обращается к трудам Плиния, напрямую или через Исидора. К Средним векам поэма Марбодия, уже в XII веке переведенная на старофранцузский, становится известной преимущественно под названием «Лапидарии», большую часть поэмы составляют материалы средневековых авторов. Однако вскоре стали доступны отрывки из арабских источников, и вся масса разнородного материала была обработана и представлена в самых различных сочетаниях.

Такое запутанное происхождение преданий объясняет их почти необъяснимые противоречия в отношении свойств, приписываемых разным камням. Часто свойства одного камня приписывались другому, так что в более поздних работах по этому вопросу стало почти невозможно составить окончательное мнение об отличительных свойствах различных камней. Привычка копировать без разбора и критики все, что попадается под руку, и желание использовать как можно больше материала не менее характерны для писателей XVII и XVIII столетий, чем для авторов более поздних эпох. Это отчасти простительный и даже неизбежный недостаток, но его надо по возможности свести до минимума.

Трактат, известный под названием «Кирианиды», был, как мы уже упоминали, продуктом александрийской школы. Утверждалось, что это работа Гермеса Трисмегиста – имя, данное греками египетскому богу Тоту.

В нем описывается один из видов гадания, именуемого литероманией, или гаданием по буквам алфавита. Четыре элемента – камень, птица, растение и рыба – присваивались каждой из двадцати четырех букв греческого алфавита. Эти четыре элемента соединялись вместе в форме талисмана. Птица гравировалась на камне, а изображения рыбы и растения размещались на гнезде кольца, куда должен был вставляться камень. Другая, почти современная этому трактату работа – исключительно любопытный и интересный трактат святого Епифания, [10]епископа из Констанцы, города на острове Кипр, о двенадцати драгоценных камнях нагрудника первосвященников. Это уникальное произведение составлено в форме письма, адресованного Диодору, епископу Тирскому, и прежде всего ценно тем, что является одной из первых попыток пролить свет на вопрос о подлинности двенадцати камней. Описываются также особые свойства каждого камня, и этот трактат можно считать прототипом всех христианских сочинений о символизме камней.