Судхин Гхош - Легенды и предания древней Индии

– То же самое случилось и со мной, – заявил хозяин постоялого двора, вошедший в дом, как раз когда стражник рассказывал о чудесном перевоплощении двенадцати ослов. – Я своим глазам не поверил. Никогда прежде такого не видел. От этого зрелища кровь застыла у меня в жилах. Я не мог сдвинуться с места, как и мой друг стражник. Но ему еще повезло. Он уже ушел и не видел, как овцы стали превращаться в мальчиков. Я думаю, господин, – наконец сказал хозяин постоялого двора, – что конец света не за горами. Что нам делать?

Старейшина впал в оцепенение. Он словно спал с открытыми глазами. Новости были зловещими. Старейшина видел, что стоящие перед ним люди говорили правду. Он напряг память, пытаясь вспомнить, случалось ли что-то подобное прежде. В детстве он слышал о женщине, превратившейся в ворону. Но это были просто россказни выживших из ума старых сплетников. Никто не осмелился бы рассказать подобное в суде под присягой. Кроме того, тогда речь шла о человеке, превратившемся в птицу, тогда как сейчас произошло обратное – животные обернулись людьми. Что же делать?

Несколькими днями ранее, когда стражник и хозяин постоялого двора мирно играли в шахматы, к ним приблизился человек, облаченный в одеяние шафранового цвета. В руке он сжимал трезубец.

– Что, хорошая ли конюшня в этом постоялом дворе? – спросил незнакомец.

Хозяин постоялого двора ничего не ответил, он чувствовал себя оскорбленным. Этот странный человек поселился в заброшенном монастыре близ Фалгуни, вместо того чтобы остановиться в его гостинице. Монастырь теперь лежал в руинах, монахи давно покинули его. Знаменитый некогда пруд с лилиями порос водорослями, а вода, ставшая зеленой и мутной, источала чудовищное зловоние.

– Что за дело человеку, поселившемуся в такой дыре, – тихонько пробормотал хозяин постоялого дворе, – до моих конюшен? И где его лошади?

– Я спрашиваю, – повторил незнакомец, – достаточно ли велики конюшни, чтобы вместить небольшое стадо?

– Разумеется, – ответил стражник, – они достаточно просторны. Здесь обычно останавливаются все, кто направляется в Тамлук на конную ярмарку.

– Где же твои лошади? – поинтересовался хозяин постоялого двора, не отрывая глаз от шахматной доски.

– Я говорю не о лошадях, – сказал незнакомец, – а об ослах и овцах. Всего около двадцати голов. Я буду приводить их небольшими группами. Можете вы оставить их здесь на неделю?

– Конечно, конечно, – ответил хозяин постоялого двора и, немного поторговавшись с незнакомцем, договорился о плате за постой.

Стражник поинтересовался, откуда явился незнакомец и куда он направляется.

– Я из Камрупа, – ответил тот. – Как только соберу своих животных, вернусь туда. – Повернувшись к хозяину постоялого двора он сказал: – Моим животным не нужна вода. Пожалуйста, не поите их.

Незнакомец из Камрупа привел своих животных, как и обещал, небольшими группами. Они ничем не отличались от обычных ослов и овец, только вели себя непривычно смирно. И никто бы так и не узнал, что на самом деле это люди, обращенные в животных, если бы хозяин постоялого двора не дал им воды в один особенно знойный день.

Идея напоить животных пришла в голову стражнику.

– До Камрупа далеко, – сказал он хозяину постоялого двора. – Незнакомец собирается отправиться в путь завтра утром, поэтому лучше напоить бедных животных сейчас. Они так жалобно ревут и блеют.

– Наверное, ты прав, – ответил хозяин. – Этот житель Камрупа – странный тип. Может, он думает, что вода у меня такая же грязная, как в этом вонючем пруду у разрушенного монастыря.

Двое друзей, прервав свою игру в шахматы, принялись наполнять водой поилки в стойлах. И тут случилось чудо: сделав первый глоток, ослы и овцы принялись кататься по земле, пронзительно ревя и блея, а минуту спустя они превратились в людей – мужчин и мальчиков. Выбежав из конюшни, они бросились бежать так быстро, что только пятки сверкали.

– Что нам теперь делать? – спросил изумленный стражник своего столь же изумленного друга.

– Конечно, бежать к старейшине! Это же черная магия. Не иначе как приближается конец света.

– Вот оно как… – задумчиво сказал старейшина, выслушав историю. – Что же делать? Я согласен с вами: это черная магия. Мы должны быть осторожны.

– Человек из Камрупа вернется вечером, чтобы уплатить по счету, – сказал хозяин постоялого дворa. – А завтра на рассвете он собирается покинуть Фалгуни.

– Когда он придет, – посоветовал старейшина, – скажи, что за животными был хороший уход и, поскольку ты все это время усердно ухаживал за ними, он должен отплатить добром тебе и твоему другу стражнику, пригласив вас в гости. А потом посмотри, что будет. Если он не согласится, веди его сюда. Может, нам придется напоить его, чтобы развязать язык.

Хозяин постоялого двора последовал совету старейшины, и человек из Камрупа радушно пригласил его и стражника на ужин в монастыре.

В назначенный час два друга отправились в монастырь, не особенно, впрочем, надеясь на ужин.

– Я уверен, – сказал стражник, – что наш друг в шафрановом одеянии уже исчез.

– Может быть, – ответил хозяин постоялого двора. – Между нами говоря, я его немного боюсь.

– Я тоже. Я слышал много историй о волшебниках из Тамлука и об их фокусах. Кто-то рассказывал, как в Бенаресе одну женщину распилили пополам, а потом снова оживили.

– А еще этот трюк с манго, который они показывают на ярмарке. Ну знаешь, когда зарывают в землю волшебный камешек и на твоих глазах начинает расти манговое дерево – сначала из земли пробивается росток, через две минуты это уже деревце в рост человека, а потом глядишь – ветви его уже ломятся под тяжестью спелых плодов. А теперь вот животные превращаются в людей.

– Интересно, чем собирается кормить нас этот незнакомец. В разрушенном монастыре даже кухни нет.

– И давно нет. Этот монастырь стоит заброшенным уже много лет.

Однако, к своему большому изумлению, друзья, миновав ворота, увидели, что двор монастыря недавно был приведен в порядок. Его освещали цветные фонари. Пруд был очищен, в его кристально чистой воде отражались небесно-голубые кувшинки и золотые лотосы, источавшие дивный аромат. Трапезная, куда незнакомец пригласил друзей, была богато украшена и освещалась свечами, горевшими в хрустальных канделябрах. Обставлена трапезная была роскошнее, чем пиршественный зал в королевском дворце.

– Не удивляйтесь, – сказал хозяин друзьям. – Монастырь восстанавливался втайне. Разумеется, обитатели его сейчас не столь многочисленны, как тысячи лет назад, в дни расцвета нашего ордена. Мир изменился. Кстати, мы отрицаем аскетизм, даже напротив, считаем умерщвление плоти греховным.