Тимур Пулатов - Плавающая Евразия

Мухаммед, не отрывая взгляда, смотрел на путника на мосту и на весы, которые освещались светом трона, спросил:

— И когда же он наконец предстанет перед весами?

— О, путь по мосту утомительно долог, даже слишком — двадцать пять тысяч лет… Этот же упорный одиночка будет идти еще — шаг за шагом двенадцать тысяч лет… за это время здравствующие ныне на земле должны идти к седьмому, последнему Судному дню… Вон на сколько лет аллах дает им отсрочку. Так что трудись, пророк, в поте лица, не жалей сил. Может, твоими трудами последний ад получит на одного грешника меньше… хотя, если призадуматься, какая разница — больше или меньше, если ад этот и рай последний? Представляю, каково сейчас Малику — сторожу у врат ада! Жалко беднягу, — добавил после короткой паузы Джабраил и подлетел к Бураку справа, чтобы Мухаммед мог лучше разглядеть ворота между двумя многоликими головами. — Аллах велел быстро пропустить толпы по мосту, чтобы оставить Сират свободным для последнего человека шестого мира… Все прошли — дети потопа — кто в рай, кто в ад, но Малик остался ждать у ворот. И так будет ждать он двенадцать тысяч лет, не отходя от своей сторожки. Смотри, он как раз вышел и, заслонив глаза от света, посмотрел на мост, на идущего… должно быть, в душе проклиная его за черепаший шаг…

Фигура, которую разглядел Мухаммед, постояла немного и снова ушла в сторожку, справа от ворот.

— Он бы и рад оставить свой пост, хотя бы ненадолго, — кхе-кхе! — и сбегать к своей любовнице. Ведь никто, кроме Аллаха, не знает, какие ворота предписаны неутомимому путнику на мосту. Вполне может быть, что он попадет к вратам рая. Тогда вообще ожидания Малика окажутся бессмысленны. Но нет, долг велит ему оставаться на месте. А вдруг его это посетитель?! Он должен проверить его мандат, так сказать, по форме. В ад так же нелегко попасть, тем более с таким стражем, как Малик. За время всех шести миров, каждый из которых заканчивался своим Судным днем, Малик сделался отменным администратором… Похоже, в рай легче попасть, у его врат не такой строгий контроль… Там нет Хариша — помощника Малика, а Хариш не дремлет ни днем ни ночью. Посмотри сам…

Над вратами ада вытянулась морда на длинной шее, и Мухаммед одним взглядом успел охватить всю длину тела Хариша: протянувшись через все небесные сферы, упирался Хариш лохматыми лапами в землю, у края длинной расщелины среди гор. Хариш повертел мордой, оглядываясь по сторонам, и Джабраил чуть насмешливо крикнул ему:

— Кого ты еще высматриваешь, приятель Хариш?

— Хочу понять, кто это медленно, но верно идет в нашу сторону? — услышал Мухаммед удивительно мягкий голос Хариша.

— Ну, и как ты думаешь, к каким вратам он свернет?

— Боюсь, у наших врат я схвачу его зубами и поволоку к господину моему — Малику, — отвечал Хариш угрюмо, словно работа эта была ему в тягость.

— А если в конверте его будет записано: праведник? — продолжал насмешничать над Харишем Джабраил.

— В таком случае во всей Вселенной не будет существа счастливее меня, — снова взял бодрый тон Хариш. — Ты же знаешь, друг Джабраил, я не кровожаден. Каждый раз я омываю слезами жертву, прежде чем положу ее у ног Малика…

— Воистину твое место в раю! — со смехом проговорил Джабраил и, повернувшись к Мухаммеду, сказал: — За мной, пророк! С адом все ясно. Сейчас глянем на рай — и расстанемся. Мне пора… Я тороплюсь. Дела, дела… — И, не удержавшись, доверительным тоном прибавил: — Я, среди прочего, еще и приставлен следить за Азраилом… Нет, нет, я не соглядатай, но все же… Старик Азраил в последнее время не очень-то справляется со своими делами. И люди, боюсь, уже мнят себя бессмертными, творят такие делишки, после которых и ад кажется раем…

— Ты не веришь в бессмертие в раю или осуждаешь его? — удивленно спросил Мухаммед.

Вестник Аллаха в ответ лишь усмехнулся, но, чтобы не показаться обиженным, ответил:

— Ты меня неправильно понял. Как всякий начинающий пророк, ты не до конца освоился со своей ролью. И посему путаешься в определениях… Я имел в виду, что люди поверят в бессмертие на земле, в свое физическое бессмертие и возомнят, что им все под силу. Они впадут в такое радостное заблуждение, что попытаются опровергнуть и самого Аллаха и сочинить собственные правила и уставы, сотворить собственный рай и ад. Человек самонадеян. За двумя-тремя цветущими деревьями он не заметит мертвого леса и в поисках дороги к раю забредет в ад. И вместо отведенного ему срока двенадцать тысяч лет, до седьмого и последнего Судного дня, — он попадет в ад уже сегодня… если Азраил вовремя не напомнит о себе… Впрочем, — с печалью в голосе молвил Джабраил, — и его полет на землю за каждой душой ничему не научил людей… Вся надежда теперь на него, — Джабраил снова кивнул в сторону фигуры, бредущей по мосту Сират. — Врата, к которым он придет через долгий изнурительный путь, покажут, правильный ли выбор сделал Аллах, когда назначал тебя своим послом на земле…

Мухаммед, все это время летевший точно бесчувственный, лишь слабо реагируя на увиденное, вдруг ожил после слов Джабраила.

— Аллах никогда не ошибается, — с раздражением сказал Мухаммед, глянув на него холодными глазами, от стального блеска которых Джабраил невольно сжался.

— Да, Аллах не ошибается, — тихо молвил Джабраил, и летевшие сзади ангелы навострили уши, чтобы лучше слышать спор. — Но ошибиться можешь ты. И жестоко ошибиться. И тогда князья, полковники и аятоллы земель Аллаха, начертав свое имя на зеленом знамени, поведут толпы прямо в ад. Не обижайся, но я могу напомнить тебе несколько фактов, которые должны тебя предостерегать в будущей твоей миссии…

— Говори, я слушаю, — сказал Мухаммед, хотя и боялся, что летевшие с обеих сторон ангелы могут узнать неприятное из его жизни и разнести сплетню по всему мирозданию.

— Ты, бедняк и сирота, женился на богатой Хадиче, имевшей до тебя двух мужей, только ради того, чтобы поправить дела и войти в клан богатых. Ты забыл, кем родился и кем был… Помнишь, на ярмарке в Ятрибе ты с раздражением отвернулся, когда к тебе приблизился нищий бродяга по имени Музейма и протянул руку для милостыни? Прости, что я говорю тебе обо всем этом! Если я не буду откровенен с тобой, так кто же?! У кого еще есть безошибочный дар предвидения?!

Мухаммед снова почувствовал приступы удушья и, боясь вывалиться, крепко ухватился за шею Бурака. Заметив, как Джабраил подлетает к нему, чтобы поддержать в воздухе, сказал хриплым голосом:

— Да… мое место в аду…

Джабраил подтолкнул его за локоть и сказал миролюбиво:

— Не отчаивайся. Нет святости без греха. Думаю, что Аллах не зря избрал тебя из всех смертных, ибо услышал твои молитвы и раскаяния из пещеры горы Хира… Смотри, вон уже и рай виден…