Эдуард Шюре - Великие легенды Франции

В монастыре Жен Мироносиц Одиль воспитали благородные австразийки, предпочитавшие спасение в Боге жестокостям того варварского времени. Она выросла в уединении лесов, в тишине монастыря, как цветок с яркими и сверкающими лепестками. Когда она превратилась в прекрасную девушку, случай открыл ей обстоятельства ее рождения и тайну ее происхождения. Удивленная и пораженная этим открытием, Одиль пожелала немедленно увидеть отца, сжать его в своих объятиях. Ей сказали, что у нее есть брат, пылкий и великодушный. Она решила написать ему письмо с просьбой замолвить за нее слово перед отцом. Прочитав это послание, Гуго исполнился сочувствия и расположения к сестре, о существовании которой не знал и которая взывала к его самым глубоким чувствам и видела в нем защитника. Он попросил отца выслушать ее. Но одно лишь имя Одили возродило в сердце герцога прежние чувства, и он заставил сына замолчать. Гуго не смутила подобная отповедь, и он придумал план, чтобы его сестра могла вернуться во славе. Втайне он направил ей экипаж, чтобы она могла вернуться в Эльзас. Однажды Атальрик с группой своих вассалов был на террасе Альтитоны, возвышавшейся над глубоким оврагом. На дороге, поднимавшейся к высокой крепости по широкому полукругу, он заметил повозку, влекомую шестеркой лошадей, украшенную ветвями и герцогским знаменем. Он спросил: «Кто это едет с такой торжественностью?» Сын ответил ему: «Это Одиль!» Атальрик, побагровев от гнева, вскричал: «У кого хватило наглости и глупости пригласить ее без моего позволения?» «Господин, – сказал Гуго, – это я, твой сын и твой слуга. Ведь это позор, что моя сестра живет в такой нищете. Я пригласил ее из жалости. Смилуйтесь над Одиль!» При этих словах, которые в глазах самовластного и жестокосердного франка были покушением на его власть, он схватил свой железный жезл и ударил сына с такой силой, что тот вскоре умер.

Гора и храм святой Одили

Постепенно Атальрик, испуганный своим злодеянием, пришел в себя и, в знак доброй воли, призвал дочь к себе. Появились претенденты на ее руку. Но ужас перед жизнью охватил душу Одиль, образ брата, погибшего ради нее, овладел ее разумом. Она отказалась выходить замуж. Эта твердость раздражала франка. Он решил насильно выдать ее замуж за немецкого князя.

По наущению матери Одиль ночью сбежала из замка, переодевшись нищенкой. Она перешла равнину, пересекла Рейн в рыбачьей лодке и бежала до гор. Сраженная усталостью, девушка остановилась на ночь в уединенной и дикой долине в Черном лесу. Когда совсем стемнело, она услышала стук копыт и звон оружия и поняла, что это отец и жених преследуют ее во главе отряда вассалов. Собрав остатки сил, Одиль решила вскарабкаться на гору и укрыться там. Но, утомленная, она упала к подножию скалы. Охваченная отчаянием, но не потерявшая веры, она воздела руки к небу и воззвала к невидимому защитнику, славному царю преследуемых. И вот тяжелые камни отступили, приняли ее в себя и закрылись за ней. Атальрик звал дочь по имени, обещая ей свободу. Вдруг скала открылась наподобие пещеры и Одиль появилась перед отрядом, пораженным неземным светом, исходившим от девы, и она объявила, что вверяет себя своему небесному покровителю.

С этого дня герцог Эльзаса стал смиренным слугой своей дочери. Он удалился в Оберне, оставив крепость Альтитона Одили. Она основала там бенедиктинский монастырь и стала его настоятельницей. Так вершина горы, бывшая святилищем воинственных галлов, укреплением императора Максимина и резиденцией рипуарского франка, стала убежищем христианского аскетизма. Одиль в этом всем подавала пример. Она ела только ячменный хлеб и пила воду, постелью ей служила медвежья шкура, а подушкой – камень. Но душа ее была слишком живой, чтобы довольствоваться радостями созерцательной жизни, ее изысканными наслаждениями, где мистика восполняет телесные лишения. Ее собственные страдания сделали Одиль ясновидицей в самом полном смысле слова. Она потеряла горячо любимого брата, первые мечты своего сердца, но все страдающие стали ее братьями и сестрами. Ее пылкое милосердие распространялось не только на ближних, но на всех людей страны. Она основала больницу в долине, примыкающей к монастырю, чтобы больные могли дышать свежим воздухом и быть ближе к ней. Каждый день Одиль в одеждах из белой шерсти спускалась из Альтитоны через сосновый лес, чтобы нести больным помощь и утешение. Хроники и народная память сохранили рассказы о ее чудесах. Наиболее трогательным из них является чудо, явленное Одилью, когда она встретила пилигрима, умиравшего от жажды. Святая коснулась камня своим посохом. Вдруг из глубоких серых складок камня потекла светлая и свежая вода. Это родник, который находится недалеко от вершины горы. Воде из этого источника приписывают целебные свойства.

И вот Атальрик умер. Одиль почувствовала, что ее отец в чистилище и подвергается там мучениям за свои преступления на земле. Это ее очень опечалило, и, удвоив суровость своей аскезы, она молилась за него годами. Она молилась столь долго и столь горячо, что однажды ночью, ближе к рассвету, она увидела слабый свет в углу своей кельи и услышала громкий голос, который сказал ей: «Одиль, не мучь себя больше из-за отца, ибо Бог всемогущий услышал тебя, и ангелы освободили его душу». В этот момент сестры обнаружили ее погруженной в экстаз и почти без чувств. Они хотели привести ее в чувство, чтобы дать ей Святых даров, но Одиль сказала им: «Не будите меня. Я была так счастлива». И преображенная, она умерла. Вскоре на вершине горы распространился дивный аромат, более нежный, чем запах лилий и роз, более летучий, чем запах сосновой смолы, разносимый ветром.

Такова легенда, что тысячу лет заставляла рыдать простых жителей Эльзаса. Эльзасские ученые много спорили об источниках легенды и о времени ее появления. Некоторые из них отрицают существование Атальрика и его дочери, приписывая основание монастыря одной из жен Карла Великого. Легенда же была сочинена позже монахом из Эбершлейна. Что же до нашего мнения, нам кажется, что такие благородные и поэтичные образы не могли родиться в народном сознании, если бы не было влиятельного прообраза, оплодотворившего его. Душа народа сначала перерабатывает и переводит на свой язык то, что ее волнует, перенося это нечто из своих глубин. Но деяние предшествует мечте. Деяние – источник всего. В этом рассказе есть наивный символизм, внутренняя патетика, глубинная психология, которые едва намечены, но угадываются. Идея ясновидящей , духовных видений, тех, кто видит мир внутренний и духовный, будучи в этом мире, – основная мысль легенды, и она играет здесь разными гранями. Борьба эгоизма, жестокости отца и победоносной чистоты девы, сознательная и мощная, привносят в легенду глубоко драматический элемент. Наконец, милосердие, открывающее свои источники в пустыне, безграничное самопожертвование, требующее страдать, чтобы спастись, венчает ее.