Дина Лазарчук - Мифы и предания Древнего Рима

Меж тем пришли вести, что взбунтовались и остальные войска. Узнав о том на пиру, Нерон в ярости порвал донесение, разбил любимые кубки с резьбой в виде строк из Гомера и, взяв яд, удалился в Сервилиевы сады. Оттуда он послал вольноотпущенников в Остию с приказом готовить корабли для бегства, а сам стал упрашивать преторианскую гвардию последовать за ним, но даже личная охрана императора отвечала уклончиво, не желая защищать его. Проснувшись наутро, он обнаружил, что телохранители покинули его, а вместе с ними разбежались и слуги, прихватив из дома все ценное, что можно было унести, в том числе и заветный ларчик Нерона, в котором тот хранил яд.

Нерон стал искать укромное место, чтобы собраться там с мыслями, и один из немногих остававшихся при нем приближенных по имени Фаон предложил ему небольшую усадьбу неподалеку от Рима, куда с четырьмя спутниками и отправился император, закутавшись с головой в темный плащ, чтобы его не узнали. Пробравшись по узкой тропинке сквозь кусты к задней стене виллы, Фаон предложил императору до времени укрыться в яме, из которой брали песок, но Нерон отказался живым сходить под землю. Спутники его стали рыть подземный ход под виллу, чтобы тайно провести туда Нерона, он же, ожидая, зачерпнул ладонью воды из лужи и выпил, говоря с горечью: «Вот напиток Нерона!»

На четвереньках, путаясь в изорванном о колючки плаще, Нерон пробрался на виллу. Спутники в один голос умоляли его уйти от позора и достойно покончить с собой. Всхлипывая, Нерон приказал снять с него мерки и вырыть могилу, но не спешил прощаться с жизнью. Как призрак, он, ценивший театральные подмостки выше дел государства, бродил по вилле и причитал: «Какой великий артист погибает!»

Пока он медлил, Фаону доставили письмо из Рима: сенат объявил императора в розыск, чтобы прилюдно казнить. Фаон спросил у гонца, что за казнь ждет императора. Гонец отвечал, что его засекут до смерти розгами. Перепуганный Нерон выхватил два кинжала, долго пробовал, который острее, но убрал со словами, что роковой час еще не настал. Наконец на дороге послышался стук копыт: к вилле приближались всадники с приказом живым доставить императора в Рим. Только тогда Нерон смирился с неизбежным: с помощью одного из друзей он вонзил себе в горло меч. Когда солдаты ворвались на виллу, он еще дышал. Центурион пытался пальцами зажать его рану, но Нерон лишь выдохнул: «Поздно» и испустил дух.

Похоронили его с почестями в усыпальнице Домициев, семьи его родного отца. По смерти его, после года смуты, когда на престоле сменилось четверо императоров, верховная власть в Риме перешла в 69 году н. э. к династии Флавиев.

Верный до смерти. Художник Э. Дж. Пойнтер

Когда император Веспасиан Флавий пришел к власти, римская казна была совершенно пуста, и Веспасиану пришлось придумывать способы, как ее наполнить. В вопросах этих он оказался изобретателен и не щепетилен: он продавал должности и оправдания подсудимым, а самых жадных чиновников лично продвигал на высокие посты, чтобы после засудить их за взяточничество и выжать как губку Некоторые упрекали Веспасиана в природном сребролюбии: так, когда он умер, на его похоронах некий шут прилюдно спросил чиновника, сколько средств ушло на погребальное шествие. Услышав, что десять миллионов сестерциев, шут воскликнул от имени покойного императора: «Дайте мне десять тысяч и бросайте хоть в Тибр!» Еще говорили, что, когда сенат решил установить Веспасиану колоссальную статую за общественный счет, император протянул открытую ладонь и сказал: «Ставьте немедленно, вот постамент».

Но, по всей видимости, к поборам и вымогательству он принужден был единственно скудостью казны: еще в самом начале правления он признавался, что ему нужно сорок миллиардов сестерциев, чтобы поставить государство на ноги. И вот в числе прочих мер Веспасиан обложил налогом общественные туалеты, проще говоря, стал брать плату за пользование ими. Стоит отметить, что римские туалеты были не просто кабинками для отправления естественных надобностей, а монументальными сооружениями, рассчитанными на много человек, с декоративными мозаиками и фонтанами. Посещение туалета, как и знаменитой римской бани, было деянием общественным. Римляне не могли отказать себе в пользовании туалетами, поскольку они служили местом встреч и бесед, и потому вынуждены были платить налог. Деньги рекой полились в государственную казну.

Сын императора Веспасиана, Тит, как-то упрекнул отца, что тот собирает деньги по столь недостойному поводу. Веспасиан в ответ взял монету из прибыли, полученной за пользование туалетами, и протянул сыну. «Чем она пахнет?» – спросил император. «Ничем», – признал Тит. «А ведь это деньги с мочи», – удовлетворенно отметил Веспасиан.

От этих слов хитроумного императора и пошла знаменитая римская пословица «Деньги не пахнут».

Веспасиан узнает от одного из своих генералов о взятии Иерусалима Титом. Художник Л. Альма-Тадема

Сын Веспасиана император Домициан Флавий с ранней молодости знал час и род своей смерти, предсказанный ему гадателями. Знали и об этом и все его домочадцы: так, однажды, когда Домициан за обедом отказался от грибов, отец его спросил с насмешкой, не забыл ли тот, какая именно смерть ему уготована и не спутал ли он грибы с острым мечом.

Чем меньше времени оставалось до уготованного ему срока, тем мнительнее становился Домициан. Он приказал отделать стены в портиках, где часто гулял, белым полупрозрачным мрамором, чтобы всегда видеть в отражении, что происходит у него за спиной. Многих заключенных он допрашивал только лично и наедине, опасаясь заговора. Наконец, по ничтожному подозрению он приказал убить двоюродного брата, чем и приблизил свой конец: заговор против жестокого императора созрел среди его же приближенных.

За восемь месяцев до назначенного Домициану срока Риму стали являться знамения. Молнии ударили в Капитолий, в храм рода Флавиев и в его собственную спальню. Буря сорвала табличку с его триумфальной статуи и отбросила к соседнему памятнику Дерево, рухнувшее и выпрямившееся задолго до того, вновь упало без видимых причин. Минерва, которую Домициан крайне чтил, явилась ему во сне, объявив, что более не в силах его оберегать, так как Юпитер отнял у нее оружие.

Напуганный знамениями, Домициан призвал к себе знаменитого астролога Асклетариона – говорили, что тот умеет предсказывать будущее. Желая проверить его, Домициан спросил, знает ли тот, как умрет сам. Астролог отвечал невозмутимо, что вскоре его растерзают собаки. Взбешенный его спокойствием, император приказал тут же умертвить астролога, но чтобы унизить его искусство, велел похоронить его с величайшим тщанием. Однако когда погребальный костер Асклетариона уже горел, налетела буря и разметала его, а обгорелый труп об глодали собаки, о чем очевидцы не замедлили доложить императору.