Валерий Колесников - Место битвы – Италия?!

«ПРЫСНУ МОРЕ ПОЛУНОЩИ; ИДУТЪ СМОРЦИ МГЛАМИ; …»

Рассказ о побеге начинается с тревожно-динамичного описания природы. Штормовой ветер с дождём, пришедший со стороны Адриатического моря, и наступившая ночная непогода должны были, по всей видимости, способствовать заранее оговорённому и подготовленному побегу. При этом охрана потеряла былую бдительность и расторопность, т. к. родовитый пленник ранее не делал никаких попыток к самостоятельному освобождению и вел себя очень спокойно, тихо и непринуждённо. Жизнь в неволе в течение года у него и охраны превратилась в рутину, она текла ровно и размеренно, и, следовательно, никто из них не ожидал от князя такого подвоха. Поэтому, когда подул порывистый ветер и стал накрапывать нудный мелкий дождик, стража наглухо подвязала свои шатры и со спокойной душой легла спать, думая, что их пленник тоже будет спать. Потому что так было всегда. А их подопечный между тем и не думал отдыхать. У человека в ту ночь решалась дальнейшая судьба. Автор в этом месте задаёт вопрос: Игорь спит? В такой ответственный момент какой может быть сон. Конечно, нет. И тут же отвечает: Игорь бдит! Находясь в постоянной готовности, он ждёт сигнала от своего верного помощника Лавра.

«ИГОРЬ МЫСЛIЮ ПОЛЯ МЕРИТЪ ОТЪ ВЕЛИКАГО ДОНУ ДО МАЛОГО ДОНЦА».

Сидя в своём шатре в напряжённом ожидании, Игорь вновь и вновь мысленно просчитывал тот неблизкий путь, по которому им с Лавром предстоит пройти. Он взвешивал все за и против, молился и просил у господа содействия в этом нелёгком деле. И всемогущий Бог внял его мольбам, прояснил его рассудок и направил Игоря на путь истинный, мысленно подсказав ему единственно верную и правильную дорогу, укрепил веру в успех.

В этом предложении мы снова сталкиваемся с ушедшими в небытие ирано-сарматскими названиями рек в районе Северной Италии. Великий Дон в древности назывался Эридан, современное же его название – По, река Рона в прошлом называлась Родон и т. д. Малый Донец – это, вероятно, небольшая пограничная речка между племенами половцев и княжествами западных славян (район современной границы между Италией и Словенией на западном предгорье Юлийских Альп, возможно, это река Сан-Дона-ди-Пьяве или какая-то другая пограничная речка, т. к. в то время славяне жили значительно западнее, чем сейчас). Перейдя эту реку, беглецы рассчитывали быть уже в безопасности. Неизвестно, в каком конкретно месте находился Игорь в плену. Возможно также, что побег был устроен во время соколиной охоты, так как Великий князь Игорь содержался в плену в довольно благоприятных условиях, потому что у пленника был высокий статус, и охрана не довлела над ним, а возможно даже, была подкуплена им или Лавром.

«КОМОНЬ ВЪ ПОЛУНОЧИ. ОВЛУРЪ СВИСНУЗА РЕКОЮ; …»

К побегу заговорщики подготовились основательно, они правильно рассчитали время и всесторонне продумали маршрут движения. Но главное Лавром был подготовлен сильный, верный и надёжный конь, который был заранее объезжен Игорем, и на него можно было всецело положиться, зная, что в экстремальной ситуации он не подведёт.

«ВРЪЖЕСЯ НА БРЪЗЪ [126] КОМОНЬ, И СКОЧИ СЪ НЕГО БОСЫМ [127] ВЛЪКОМЪ, И ПОТЕЧЕ КЪ ЛУГУ ДОНЦА,…»

В этом месте перевода мною принята конъектура Н. В. Шарлемань, который в своём природоведческом комментарии к «Слову» определил, что слово «луг» могло означать урёму, поёмный лес у реки и то, что гусей и лебедей Игорь мог бить молодых, ещё не научившихся в то время летать, не ставших на крыло. Он показывал тем самым, в какой месяц лета мог быть совершен побег.

В древности ритуальное перерождение вождя племени в волка или пса было характерно для многих народов. Волку отводилось большое место в мифологии и культовой практике древних индоевропейцев, где вождь племени выступает в образе волка или обладает способностью превращаться в волка. Распространённый фольклорный образ волка в роли помощника сказочного героя приводит исследователей к заключению о существовании общеславянского мифа о чудесном волке, выступающем в роли положительного героя. А. В. Гура отмечает, что символика волка в народных поверьях связана с пересечением границы и пограничными, переломными моментами и периодами. Белый волк (царь волков в поверьях) символизировал его приход из иного мира, где всё лишено цвета [128]. В данном случае принципиального значения не имеет, какой был волк – бусый (серый) или быстрый. Я думаю, что Автору в этом месте произведения важно было подчеркнуть разницу в сравнении между отрицательными героями, такими как: Кончак, который «серым волком» Гусаку «путь правил»; Всеслав, который «в ночи волком рыскал…», Великий Хресов, который «волком путь прирыскивал тому в Полоцк», и положительным героем, каким являлся князь Игорь.

«ДОНЕЦЪ РЕЧЕ: КНЯЖЕ ИГОРЮ! НЕ МАЛО ТИ ВЕЛИЧIЯ… ЧАЙЦАМИ НА СТРУЯХЪ, ЧРЪНЯДЬМИ НА ВЕТРЕХЪ»

В этом отрывке Игорь благодарит малый Донец за то, что река помогла ему благополучно вырваться из плена и успешно оторваться от преследователей. При этом река укрывала князя Игоря густыми туманами, которые скрывали его от зорких и внимательных глаз Гусака и его свиты. Стерегла Игоря от врагов во время их коротких передышек птичьим переполохом: «лебедем на воде, чайками на струях, чернядьми (ласточками) на ветрах». Слово «чернядьми» некоторые переводчики трактуют, как нырковая утка (?). В этом отрывке перечисляются благородные птицы, а речь в песне ведётся о Великом князе киевском, который в будущем станет помазанником божьим на земле русской! О каких нырковых утках в таком сравнении может идти речь?

«НЕ ТАКО ЛИ, РЕЧЕ, РЕКА СТУГНА ХУДУ СТРУЮ ИМЕЯ, …»

Не так ли скажут о реке Стугне? Таких же хороших слов в сравнении с Малым Донцом о реке Стугне не скажут. Худую, непредсказуемую струю имея, пожирает чужие ручьи и струги, растрепав на куски, унесла князя Ростислава, затворила на дне, при тёмном берегу. В данном месте перевода мною используется конъектура В. И. Стеллецкого: «скрыла на дне у тёмного берега» [129].

Судя по описанию, это горная река с ледяной водой, изобилующая частыми перекатами и опасными водоворотами. А князь Ростислав – это, вероятно, один из участников этого похода, который, скорее всего, по неосторожности утонул, когда его струг был разбит об острые камни. Причём самого князя затянуло в подводный лабиринт или глубокий омут. Возможно, это был не единственный трагический случай, и все небоевые потери помянуты и оплаканы Автором «Слова» в этом сюжете. «Плачется мати Ростиславля по унесенному князи Ростиславе. Уныша цветы жалобою…». Перевод слова «уношу» как «юноша» не совсем корректен, в этом походе большинство бойцов были юными, молодыми и сильными. А под рекой Стугной следует понимать реку Сава, правый приток Дуная, т. к. она в своём верхнем течении больше всех попадает под описание, данное в «Слове». Вероятный маршрут, по которому бежал Игорь из плена, шёл от малого Донца (Пьяве) далее по рекам Купа (Лаба) и Сава (Стугна) и затем уже по Дунаю, вдоль Черного моря до Днепра. Соответственно так он и отображён в «Слове», причём, исходя из отрицательной характеристики реки Савы – Стугны, надо понимать, что природа не всегда способствовала беглецам, и всё-таки, несмотря на все перипетии, Игорь благополучно возвратился в Киев.