В. Обнорский - Энциклопедия классической греко-римской мифологии

Для чего нам нужна древняя мифология? Этим вопросом, кроме нас, жителей XXI века, задавались и другие любители и популяризаторы этой науки (стоящей на грани с искусством). Вот, скажем, Томас Балфинч, живший в середине XIX века в США и издавший сверхпопулярное пособие по «Всеобщей мифологии», которое за полтораста лет выдержало сотни переизданий и переиздается до сих пор, он так прямо и признавался: «Мифология не может претендовать на то, чтобы считаться полезной наукой, если таковыми заслуживают называться только знания, которые помогают нам обогатиться и повысить свой статус в обществе. Но если стремление к тому, чтобы сделать нас счастливее и лучше, может быть названо полезным, то мы прилагаем такой эпитет по отношению к нашему предмету. Ведь мифология – служанка литературы, а литература – один из лучших союзников добродетели и покровителей счастья.»

Видите как просто – «служанка литературы», а значит, «добродетель» и все такое… На самом деле, если бы мифология просто помогала нам разбирать поэтические изыски Мильтона и Китса (а также Пушкина и Брюсова), если бы только cодействовала в понимании эпиграфов и ориентировании в полотнах Рубенса, ее не было бы смысла читать и познавать. В том-то все и дело, что античная европейская мифология на протяжении тысяч лет была и остается той самой «супер-Книгой», которая наряду с Библией помогает человечеству сохранять цивилизованность и учит мудрости. Этого не смогло отнять у нее даже самое зашоренное раннее христианство, которое после тысячелетия борьбы с мифологией вынуждено было все же допустить ее на книжные полки просвещенных людей и на полотна художников. Мифы древних греков не только рисуют нам все типажи человеческой души, в которой, как и сейчас, соединяются все самые положительные и самые отрицательные черты характера, но и, как мы сейчас понимаем, служили пособием по древнейшей космологии окружающего нас мира. Все древнейшие мифы большинства известных нам цивилизаций нашли в ней свое отражение: от создания мира и всемирного потопа до строительства первых кораблей и зачатков точных наук. И тут она явно перерастает из фартука «служанки» литературы и одевается в королевскую мантию родоначальницы всех современных наук и искусств. Если исследователь абстрагируется от сказочек о любовных и воинских похождениях богов и героев и постарается смотреть в корень их конфликтов, если попытается понять те аллегории, которые потребовались древним философам, чтобы изложить свое видение Вселенной, он поймет, что на самом деле в «супер-Книге» древней Эллады тайн и загадок не меньше, если не больше, чем в Библии и других священных книгах величайших мировых конфессий.

Разумеется на определенном этапе исторического развития человечеству стало не хватать древних аллегорий и потребовались иные мифы, в частности, оказалась востребованной идея Спасителя. Но одними лишь христианскими добродетелями оказалось невозможным заполнить духовный вакуум раннего средневековья, и потому в период Ренессанса античная мифология вновь прорвалась в свет и находит все больше и больше исследователей уже в наши дни.

Но пока к мифам Эллады прибегают лишь для того, чтобы разгадать тайны древней истории, она не откроет и малой доли имеющихся в ней загадок. Мы уверены, что обращение к ней поможет раскрыть и тайны физики, и математики, и астрономии, и биологии, а поэтому ее надо сделать максимально доступной для пользования и удобной для практического применения. Именно этим вызвано настоящее издание электронной «Энциклопедии классической греко-римской мифологии». Пользуясь имеющимся в ней материалом, вы легко сможете найти ссылки на заинтересовавших вас персонажей, сравнить имеющиеся в науке версии их поступков, обратиться к художественным произведениям, которые прибегают к мифологическим образам, и найти параллели между поступками древних богов и героев и нашей современностью.

Леонид Зданович

1) Абант – царь Аргоса. Сын Линкея и Гипермнестры. Внук Даная. Был таким известным воином, что даже после его смерти враги бежали, лишь завидя его щит. Был женат на Аглае, от которой имел двух близнецов: Прета, царя г. Тиринфа, и Акрисия, аргосского царя.

2) Абант – сын Посейдона и нимфы Аретусы, по имени которого получило свое название воинственное племя абантов на Эвбее, отец Халкодонта;

3) Абант – сын Мелампа;

4) Абант – старший сын элевсинского царя Келея и его жены Метаниры, который, увидев, как Деметра залпом выпила целый кувшин ячменного отвара, воскликнул: «О, как жадно ты пьешь!» – за что та, оскорбленная таким неуважением к старшим и непочтительностью к богам, превратила его в ящерицу. Аналогичную историю рассказывают об Аскалабе, сыне Мисмы.

По другим данным мальчика звали Аскалабом.

«На десятый день, пережив неприятную встречу с Посейдоном среди табунов Онка, Деметра, изменив обличье, явилась в Элевсин, где ее гостеприимно встретили царь Келей и его жена Метанира и предложили стать кормилицей их новорожденного сына Демофонта. Их хромая дочь Ямба пыталась утешить Деметру смешными непристойными стихами, а старая няня Баубо* заставила ее с шуткой выпить ячменного отвара: она застонала, словно в родовых муках, и неожиданно достала из-под юбки родного сына Деметры Иакха, который бросился на руки матери и поцеловал ее.

«О, как жадно ты пьешь!» – воскликнул Абант, старший сын Келея, увидев, как Деметра залпом выпила целый кувшин сдобренного мятой ячменного отвара. Деметра мрачно взглянула на него, и он превратился в ящерицу» (Р.Грейвс).

Воинственный эвбейский народ, которые считали своим прародителем Абанта.

«По этой же причине ионяне и основали двенадцать городов. И было даже очень глупо утверждать, что эти азиатские ионяне чистокровнее и благороднее остальных ионян. Добрую часть их составляют абанты с Евбеи, которые ничего общего не имеют даже в имени с ионянами.» (Геродот. «Клио»)

«Он (Тесей) остриг волосы только спереди, по примеру гомеровских абантов. Подобного рода стрижка называется в честь его «тесеевой». Обычай стричь волосы таким именно образом завели абанты, но заимствовали его не от арабов, как думают некоторые, и следовали, в данном случае, не мисийцам, – они были воинственным народом, сражавшимся лицом к лицу, умевшим превосходно драться с врагом врукопашную, о чем говорит Архилох: