Кирша Данилов - Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым

Высока ли высота поднебесная,
Глубока глубота акиян-море,
Широко раздолье по всей земли,
Глубоки омоты Непровския,
Чуден крест Леванидовской,
Долги плеса Чевылецкия,
Высокия горы Сорочинския,
Темны леса Брынския,
Черны грязи Смоленския,
10А и быстрыя реки понизовския.
При царе Давыде Евсеевиче,
При старце Макарье Захарьевиче,
Было беззаконство великое:
Старицы по кельям — родильницы,
Че(р)н(е)цы по дарогам — разбойницы,
Сын с отцом на суд идет,
Брат на брата с боем идет,
Брат сестру за себя емлет.
Из далеча чиста поля
20Выскокал тут, выбегал
Суровец-богатырь Суздалец,
Богатова гостя, || заморе́нин, сын.
Он бегает-скачет по чисту полю,
Спрашивает себе сопротивника.
Себе сильна-могуча богатыря
Побиться-подраться-порататься,
Силы богатырски протведати,
А могучи плечи приоправити.
Он бегал-скакал по чисту полю,
30Хобаты метал по темным лесам —
Не нашел он в поле сопротивника.
И поехал ко городу Покидашу,
И приезжал ко городу Покидошу.
Во славном городе Покидоше,
У князя Михайла Ефимонтьевича,
У него, князя, почестной пир.
А и тут молодцу пригодилося,
Приходил на княженецкой двор,
Походил во гридню во светлую,
40Спасову образу молится,
Великому князю поклоняются.
А князь Михайла Ефимонтьевич
Наливал чару зелена вина в полтора ведра,
Подает ему, доброму молодцу,
А и сам говорил таково слово:
«Как молодец, именем зовут,
Как величать по изо(т)честву?».
Стал молодец он рассказовати:
«Князь-де Михайла Ефимонтьевич,
50А мене зовут, добра молодца,
Суровец-богатырь Суздалец,
Богатова гостя, заморе́нин, сын».
А и тут князю то слово полюбилося,
Посадил ево за столы убраныя,
В ту скамью богатырскую
Хлеба с солью кушати
И довольно пити, прохлажатися.

А жил-был дурень,
А жил-был бабин,
Вздумал он, дурень,
На Русь гуляти,
Людей видати,
Себя казати,
Отшедши дурень
Версту, другу,
Нашел он, дурень,
10Две избы пусты,
В третей людей нет.
Заглянет в подполье, —
В подполье черти
Востроголовы,
Глаза, что часы,
Усы, что вилы,
Руки, что грабли,
В карты играют,
Костью бросают,
20Деньги считают,
Груды переводят.
Он им молвил:
«Бог вам помочь,
Добрым людям!».
А черти не любят,
С(х)ватили дурня,
Зачели бити,
Зачели давити,
Едва ево, дурня,
30Жива опустили.
Пришедши дурень домой-та,
Плачет, голосом воит,
А мать — бранити,
Жена — пеняти,
Сестра-та — также:
«Ты глупой, дурень,
Неразумной, бабин!
То же бы ты слово
Не та́к же бы молвил,
40А ты бы молвил:
„Будь, враг, проклят
Именем господним
Во веки веков, аминь“.
Черти б убежали,
Тебе бы, дурню,
Деньги достались,
Место кла́ду».
«Добро ты, баба,
Баба-бабариха,
50Мать Лукерья,
Сестра Чернава!
Потом я, дурень,
Таков не буду».
Пошел он, дурень,
На Русь гуляти,
Людей видати,
Себя казати,
Увидел дурень
Четырех братов, —
60Ечмень молотят.
Он им молвил:
«Будь, враг, проклят
Именем господним!».
Бросилися к дурню
Четыре брата,
Стали ево бити,
Стали колотити,
Едва его, дурня,
Жива опустили.
70Пришедши дурень домой-та,
Плачет, голосом воит.
А мать — бранити,
Жена — пеняти,
Сестра-та — также:
«А глупой, дурень,
Неразумной, бабин!
То же бы ты слово
Не так же бы молвил,
Ты бы молвил
80Четырем братам,
Крестьянским детям:
„Дай вам боже
По́ сту на день,
По тысячу на неделю!“».
«Добро ты, баба,
Баба-ба(ба)риха,
Мать Лукерья,
Сестра Чернава!
Потом я, дурень,
90Я таков не буду!».
Пошел же дурень,
Пошел же бабин
На Русь гуляти,
Себя казати.
Увидел дурень
Семь || братов
Мать хоронят,
Отца поминают,
Все тут плачут,
100Голосом воют.
Он им молвил:
«Бог вам в помочь,
Семь вас братов,
Мать хоронити,
Отца поминати!
Дай господь бог вам
По́ сту на день,
По тысячу на неделю!».
Схватили ево, дурня,
110Семь-та братов,
Зачели ево бити,
По земле таскати,
В говне валяти,
Едва ево, дурня,
Жива опустили.
Идет-та дурень домой-та,
Плачет, голосом воит.
Мать — бранити,
Жена — пеняти,
120Сестра-та — также:
«А глупой, дурень,
Неразумной, бабин!
То же бы ты слово
Не так же бы молвил,
Ты бы молвил:
„Прости, боже, благослови,
Дай боже, им
Царство небесное,
В земли упокой,
130Пресветлой рай всем!“.
Тебе бы, дурня,
Блинами накормили,
Кутьей напитали».
«Добро ты, баба,
Баба-бабариха,
Мать Лукерья,
Сестра Чернава!
Потом я, дурень,
Таков не буду!».
140Пошел он, дурень,
На Русь гуляти,
Себя казати,
Людей видати.
Встречу ему свадьба,
Он им молвил:
«Прости, боже, бласлови!
Дай вам господь бог
Царство небесно,
В земле упокой,
150Пресветлы рай всем!».
Наехали дру́жки,
Наехали бояра,
Стали дурня
Плетьми стегати,
По ушам хлестати.
Пошел, заплакал,
Идет да воет.
Мать — его бранити,
Жена — пеняти,
160Сестра-та — также:
«Ты глупой, дурень,
Неразумной, бабин!
То же бы слово
Не так же бы молвил,
Ты бы молвил:
„Дай господь бог
Новобра(ч)ному князю
Сужено поняти,
Под злат венец стати,
170Закон божей прияти,
Любовно жити,
Детей сводити!“».
«Потом я, дурень,
Таков не буду».
Пошел он, дурень,
На Русь гуляти,
Людей видати,
Себя казати.
Встречу дурню
180Идет старец,
Он ему молвил:
«Дай господь бог
тебе же, старцу,
Сужено поняти,
Под злат венец стати,
Любовно жити,
Детей сводити!».
Бросился старец,
Схватал ево, дурня,
190Стал ево бити,
Костылем коверкать,
И костыль изломал весь:
Не жаль старцу
Дурака-та,
Но жаль ему, старцу,
Костыля-та.
Идет-та дурень домой-та,
Плачет, голосом воет,
Матери росскажет.
200Мать — ево бранити,
Жена — журити,
Сестра-та — также:
«Ты глупой, дурень,
Неразумной, бабин!
То ж бы ты слово
Не так же бы молвил,
Ты бы молвил:
„Благослови меня, отче,
Святы игумен!“.
210А сам бы мимо».
«Добро ты, баба,
Баба-бабариха,
Мать Лукерья,
Сестра Чернава!
Потом я, дурень,
Впредь таков не буду!».
Пошел он, дурень,
На Русь гуляти,
В лесу ходити,
220Увидел дурень
Медведя за сосной:
Кочку роет,
Корову коверкат,
Он ему молвил:
«Благослови мя, отче,
Святы игумен!
А от тебя дух дурен!».
Схватал ево медведь-ят,
Зачал драти,
230И всего ломати,
И смертно коверкать,
И жопу выел,
Едва ево, дурня,
Жива оставил:
Пришедчи дурень домой-та,
Плачет, голосом воет,
Матери росскажет.
Мать — ево бранити,
Жена — пеняти,
240Сестра-та — также:
«Ты глупой, дурень,
Неразумной, бабин!
То же бы слово
Не так же бы молвил,
Ты бы зауськал,
Ты бы загайкал,
Ты бы заулюкал».
«Добро ты, баба,
Баба-бабариха,
250Мать Лукерья,
Сестра Чернава!
Потом я, дурень,
Таков не буду!».
Пошел же дурень
На Русь гуляти,
Людей видати,
Себя казати.
Будет дурень
В чистом поле,
260 Встречу дурню
Шишков-полковник,
Он зауськал,
Он загайкал,
Он заулюкал.
Наехали на дурня салдаты,
Набежали драгуны,
Стали дурня бити,
Стали колотити,
Тут ему, дурню,
270Голову сломили
И под кокору бросили,
Тут ему, дурню,
И смерть случилась.