Людмила Гордеева - Повесть о Петре и Февронии Муромских

От стыда за столь греховные свои помыслы, княгиня покраснела и замерла, боясь даже себе признаться в возникшем вдруг неодолимом похотливом желании. А он, не встречая сопротивления, все смелел, движения его рук становились все увереннее, ее ночная сорочка уже мешала ему.

Они были женаты давно, но ничего подобного прежде княгиня не испытывала. Их супружеские отношения были чинными, традиционными, более даже дружескими, чем страстными. Муж был много старше ее. Он заходил в ее палаты каждый вечер, они беседовали о прошедшем дне. Один – два раза в неделю супруг являлся к ней уже в ночном одеянии через внутренние двери, соединявшие крытым переходом их покои, и оставался на ночь, предварительно сняв халат и ночную рубаху и аккуратно разложив их на широкой лавке, стоящей прямо подле кровати. Во время поста они и вообще ограничивались лишь нежным поцелуем.

Теперь князь был словно другим, и она боялась взглянуть на него, хотя и изнемогала уже от желания. Он поднял ее со стула, прижал к себе и издал стон, похожий на рычание. Она вдруг вспомнила, что, явившись к ней сегодня, обычно разговорчивый супруг не изрек еще не единого слова. Но и сама она была сегодня совсем другой, чем прежде, оттого, тут же, забыла свое удивление и вновь превратилась в одно лишь желание.

Не выпуская ее из рук, он придвинулся к большому подсвечнику возле стола и задул одним дыханием сразу все свечи, остались гореть лишь две у изголовья постели. Уже в полутьме стянул с ее плеч рубаху, и та упала на пол. Одним движением, непонятно как, стряхнул одежду и с себя, и уже через мгновение они оказались в постели на прохладных льняных простынях. И тут только она наконец-то решилась взглянуть на мужа, который уже овладевал ею и вновь издавал стоны, похожие на рычание. Но перед глазами ее будто стояла пелена от слез страсти, она и сама неожиданно застонала, едва не теряя сознание от впервые испытанного потрясения. И вновь глянула на супруга, который в тот момент зарычал громче прежнего. Неожиданно она увидела перед собой беса с горящими глазами, черного, жуткого, с волосяным покрытием на лице. Ужас охватил ее, и она закричала, что было сил, но вместо крика из ее горла вырвался лишь тихий хрип, и княгиня действительно потеряла сознание.

Очнулась одна, в тишине, в своей постели, в опочивальне по-прежнему горели две свечи. Она огляделась по сторонам, ощупала соседнюю подушку, которая была помята и хранила еще следы чужого присутствия. Княгиня вскочила, взяла лучину и зажгла вновь все свечи, почему-то заглянула под кровать. В спальной никого кроме нее не было. Кинулась к иконам, начала молиться, просила у Господа прощения, разрыдалась. Она уже поняла, что согрешила вовсе не с мужем, а, скорее всего, с посланником самого дьявола. Но, тут же, вспомнила пережитые ощущения и, вопреки ее воле, мыслям, ею начало овладевать желание вновь испытать эту неземную страсть. Княгиня поднялась с колен, обошла все свои комнаты, выглянула из двери опочивальни в переход – везде было пусто. Дверь в покои мужа была заперта. Побродив по терему и успокоившись, она вернулась в постель и довольно быстро уснула. Утром узнала, что князь Павел из Рязани еще не воротился.

Оставшиеся дни до его приезда прошли в смятении. Она приказала слугам, чтобы немедленно доложили ей, как только муж сообщит о своем прибытии, либо явится лично. Мучительно думала, как рассказать ему о свершившемся грехе и надо ли вообще говорить об этом. До сих пор никаких тайн от супруга у нее не было. Но ведь этот случай был особенным, и рассказ о нем мог разрушить их добрые отношения. Она говорила себе, что не виновата в свершившемся грехе, что не собиралась изменять князю. Но ведь «это» случилось? Значит, надо покаяться! Но надо ли?

Она никому пока не сказала о происшедшем. Видевшая ночного гостя служанка ни о чем не спрашивала, возможно, решила, что это действительно был князь Павел, каким-то образом прибывший на краткое время домой. Княгиня же томилась своими сомнениями и ожиданием. Она чувствовала, что ночной гость явится снова. Сначала уверенно решила, что как только это произойдёт, она поднимет крик, шум, разбудит слуг и ни за что не позволит ему приблизиться к себе. Потом вспомнила, с кем имеет дело, и поняла, что если он захочет, сможет применить свои бесовские чары, и она либо онемеет, либо вообще потеряет возможность сопротивляться. Эта мысль приходила все чаще, по мере того, как проходило время, и она все чаще вспоминала о его прикосновениях и их невероятном воздействии на ее тело. Страсти закипали в ней, ей чудилось, что он уже рядом, временами ей даже хотелось, чтобы он был рядом. Она начинала молиться и каяться, но плоть не слушалась ее и требовала пережитого однажды удовольствия.

По вечерам, а порой и долгими ночами княгиня прислушивалась к каждому шороху за дверью, и чем дольше «Тот» не являлся, тем спокойнее она относилась к мысли, что он должен таки снова прийти к ней. В конце концов, не прошло и трех дней, как она уже нетерпеливо ждала своего страшного ночного гостя.

Но приехал князь Павел. Она сама догадалась об этом по шуму во дворе, топоту копыт, по разлетевшимся по палатам многочисленным звонким голосам. Она поспешила во двор встречать мужа, спустилась по лестнице с золоченого верхнего крыльца своего терема прямо во двор, и Павел радостно обнял ее прямо у входа. Он хорошо провел время, он любил свою жену и был счастлив, что все у него в порядке. За обедом весело рассказывал, чем занимался в Рязани, где побывал, о чем договорился с родичами – князьями. А вечером явился к ней в опочивальню, когда она уже осталась одна.

Княгиня ждала мужа, но в первые минуты сомнения все-таки одолевали ее. Павел ли это? Огоньки свеч отражались в его глазах, скользили бликами по лицу и одежде, и он на какое-то мгновение показался ей чужим, «Тем». Но князь неторопливо снял с себя одежду, аккуратно разложил ее на лавке и когда спокойно улегся рядом с ней на постели, княгиня уже была уверена, что это ее супруг. Его прикосновения были знакомы, приятны, но не обжигали страстью, не кружили голову, не будоражили кровь, не доводили до стона. Он традиционно посетовал на то, что Бог не дает им наследника, и выразил надежду, что уж на этот раз его усилия окажутся не напрасными. Княгиня поддакнула ему и ласково обвила мужа руками. Так, обнявшись, они и заснули. Рассказывать о страшном своем госте она не решилась. Надеялась, что все обойдется.

Но не обошлось. В следующий вечер явился «Тот». Поначалу княгиня не догадалась об этом. Они со служанкой за туалетным столиком раскладывали по коробочкам украшения и отбирали те, что требовали ремонта. Вновь явившись неслышно, будто из воздуха, гость сел напротив нее в кресло возле туалетного стола, вытянул ноги. Поначалу она не сомневалась, что это князь Павел, ибо он был в обычном своем расшитом кафтане с серебряными пуговицами, в удобных коротких сапогах, которые носил дома, темно-русая его небольшая бородка была аккуратно расчесана, глаза были прикрыты и едва привлекали к себе внимание.