Дженнифер Арментраут - Лунный скандал [калибрятина]

Две недели прошли с той ночи… ночи, которая началась так прекрасно и закончилась так мрачно.

У нее не было вестей от Девлина. Так же, как и у Гейба с Люцианом. Он, тоже, кажется, исчез после того, как пришел в дом Никки, и Рози… боже, она терзалась тревогой, а затем яростью за то, что он бросил ее.

– Ты в порядке?

Выдернутая из своих мыслей, она вздрогнула и сосредоточилась на Джилли. Она была дома у Джилли и Лиз, и предполагалось, что она должна слушать разговор, но, очевидно, она не слушала.

– Прошу прощения. – Рози заставила себя улыбнуться.

– Все в порядке. – Взгляд Лиз был полон беспокойства. – Мы можем поговорить об этом позже.

– Конечно, – заявила Сара. – Вовсе не обязательно говорить об этом прямо сейчас.

– Нет, все в порядке, – повторила Рози.

Все трое смотрели на нее в ответ, и по их взглядам она поняла, что все не в порядке. Она рассказала им, что могла, а это было далеко не все, но они знали, что Девлин пропал, и они знали…

Они знали, что Рози влюблена в него.

Она понятия не имела, когда это случилось, но знала, что это был или тот момент, когда она впервые увидела на его лице намек на улыбку, или тогда, когда он впервые рассмеялся. Банально ли это? Абсолютно. Но это было так. Она просто не понимала этого, пока он не пропал, и… не иронично ли это?

Но она поняла это, когда услышала, что Девлин дал родителям Никки денег больше, чем им вообще было нужно, и это подтвердилось, когда Росс сказал ей, что кто-то анонимно прислал ему фотоальбом. Росс был уверен, что это сделала Рози, но Рози знала, что это Девлин.

Росс был все время занят в связи с последними событиями, и Рози знала, что пройдет много времени, прежде чем он оставит свои поиски, но еще она знала, что он никогда не узнает правду. Было трудно не подтвердить его подозрений о том, что Андреа мертва, но Рози боялась, что если откроет это, то он узнает, что у женщины, которую он любил и потерял, была интрижка со Стефаном.

Иногда тайны лучше оставлять похороненными.

– Окей, – кивнула Сара. – Итак, я прошлась по дому Мендесов и могу сказать, что теперь там нет духов. Я чертовски хорошо искала и поставила барьеры на тот случай, если кто-то вдруг решит вернуться туда.

– Хочешь сказать, если дух решит снова покинуть дом Люциана и прийти в дом семьи Мендес? – подсказала Джилли.

После своего исследования Сара была уверена, что дух, беспокоивший семью Мендесов, пришел из дома Люциана, и Джулия была не очень рада услышать это.

– Как я и обещала Люциану, когда ремонт будет окончен, я сделаю то же самое в их доме, но, мне кажется, у них и так не будет больше проблем. – Сара и Рози встретились взглядами. – Думаю, кто-то уже избавился от этих призраков.

У Рози перехватило дыхание. Она не рассказывала Саре о том, что сказал ей Девлин перед тем, как устроить пожар.

Сара улыбнулась, и да, даже Рози почувствовала себя жутковато.

Обсуждение кончилось, когда Сара пошла с ней на крыльцо.

– Черт, становится действительно холодно, – сказала Рози, запахивая толстый кардиган. – Не могу вспомнить…

– Я знаю, – оборвала ее Сара.

Рози повернулась к ней.

– Знаешь что?

– Ему просто нужно время, чтобы расставить все по местам. – Она подмигнула. – Вернуть… вернуть себе тот свет.

– Окей. – Рози огляделась, не в силах подавить дрожь. – Это тебе дух нашептывает, или как?

Спустившись на ступеньку, она улыбнулась Рози.

– Он вернется, – сказала Сара и сказала это так, будто действительно знала. – А когда он вернется, постарайся не кричать на него слишком сильно.

Слабая улыбка тронула ее губы, когда в груди зародилась надежда.

– Не могу этого обещать.

Он сидел на скамье в центре луга, полного пионов, и, даже несмотря на то, что он сидел к ней спиной, Рози знала, кто это, и не могла поверить в это, когда пошла к нему.

Слезы застилали глаза, грозя задушить ее, когда она обошла скамейку. Сердце не остановилось в груди, но было такое чувство, что его пропустили через соковыжималку.

Это был он .

И так она поняла, что спит.

– Йен, – прошептала она, садясь на скамейку рядом с ним.

Он не смотрел на нее, но вглядывался в яркий луг.

– Розалин.

Ее дыхание стиснуло узлом чистых эмоций. Его голос. О, боже, это был его голос.

– Это… это сон.

Йен улыбнулся, и словно теплый ветерок прокатился по лугу, всколыхнув кипенно-белые пионы.

– Сон ли?

Она снова вздохнула, и вздох кончился тихим всхлипом.

– Я не знаю. Я не хочу, чтобы это было сном.

– Какая разница? – спросил он, а затем поднял руку, раскрыв ладонь. В центре лежало ее обручальное кольцо. – Пришла пора.

– Я не понимаю. – В отдалении послышался щебет, становившийся все громче и громче.

Обручальное кольцо исчезло.

– Пришла пора отпустить.

Рози проснулась, вскочив и глотая воздух. Чирикал будильник на телефоне. Она потянулась, выключая его, попыталась восстановить дыхание. В темноте комнаты она потянулась к цепочке на шее и вытащила кольцо из-под рубашки. Она сжала пальцы вокруг металла.

«Пришла пора».

Узел в горле становился больше, и она закрыла защипавшие глаза. За десять лет со дня его смерти он ни разу не снился ей. Никогда. Ни разу, и этот сон, боже, он казался таким настоящим. Она все еще слышала его голос, видела эту улыбку и чувствовала теплый ветерок на коже.

«Пришла пора отпустить».

Ее плечи содрогнулись, когда наружу прорвались слезы, побежав по ее щекам. Сон мог быть своего рода посланием подсознания или… Йен наконец дотянулся до нее с той стороны.

Она не знала, что думать.

Откинувшись назад, она перевернулась набок и подтянула ноги к груди, не выпуская кольца из рук. Слезы… они пришли сначала тихо, а теперь сотрясали все тело. Она понятия не имела, то ли плакала из-за сна, то ли потому что действительно пришла пора отпустить все, то ли из-за всего того, что узнала о Девлине и что видела, то ли потому, что он не давал знать о себе.

А может быть, она плакала потому, что боялась, что у нее больше не будет возможности сказать ему, что любит его.

Как будто печать внутри нее треснула, позволив просочиться чистым эмоциям, но за этой трещиной их набралось столько, что теперь они просто взорвались, сломав печать и хлынув наружу.

Она не знала, как долго плакала. Казалось, будто несколько часов, но в конце концов она выплакала все.

С затуманенными и горящими от слез глазами она села, сложив ноги под одеялом.

Пришла пора.

Подняв кольцо, она поцеловала его, затем подняла подбородок, снимая цепочку. Встала с постели и прошла к комоду, подхватив маленькую деревянную коробку из-под сигар, принадлежавшую Йену. Он не курил сигар, но ему нравилось собирать коробки. После его смерти она отдала коробки его семье, все, за исключением этой одной. Открыв ее, она положила внутрь и кольцо, и цепочку и закрыла крышку.