Монах Юкинага - Повесть о доме Тайра

— До сих пор я жила на свете, потому что надеялась когда-нибудь снова на него поглядеть и себя показать, но теперь мне незачем более оставаться в миру! — И она удалилась в храм Прозрения, Бодайин, стала монахиней, возносила молитвы Будде, как предписывает устав, и молилась за упокой души дайнагона.

Госпожа эта, дочь Ацукаты, правителя земли Ямасиро, была писаной красавицей и любимой наложницей государя-инока Го-Сиракавы. А так как дайнагон Наритика тоже был самым преданным и любимым его вассалом, Го-Сиракава пожаловал ее ему в жены.

Младшие дети дайнагона собирали цветы, черпали священную воду и, украшая могилу [201] ...собирали цветы... украшая могилу... — На домашний алтарь Будды, на могилу или перед табличкой с именем умершего в алтаре обычно ставят живые цветы, вареный рис, чашу с проточной, «священной» водой. , тоже молились за упокой души отца.

Время шло, миновали дела и страсти людские... [202] Время шло, миновали дела и страсти людские... — Цитата из «Повести о Вечной печали» китайского автора Чэнь Хуна (VIII в.). Все быстротечно в изменчивом нашем мире, где сами небожители не избегнут Пяти увяданий [203] ...сами небожители не избегнут Пяти увяданий. — Девы-небожители, небесные феи, наделенные долгой жизнью, все-таки смертны. Перед кончиной они проходят как бы пять стадий («пять увяданий»), каждая из которых, как предвестник грядущей смерти, постепенно изменяет их облик. Сперва становятся грязными их легкие, воздушные одежды, затем увядают цветы в венке, украшающем голову, из-под мышек начинает струиться пот, тело испускает зловоние и наконец наступает смерть. .

Меж тем дайнагон Дзиттэй заперся в своих покоях, удалившись от света, ибо звание военачальника, о котором он так мечтал, досталось князю Мунэмори, второму сыну Правителя-инока. Когда же он объявил, что намерен уйти в монахи, вся его многочисленная челядь и самураи, состоявшие у него на службе, совсем приуныли от горя. Был среди них некто по имени Сигэканэ, человек сообразительный, хорошо смысливший в любом деле.

Как-то раз, лунной ночью, когда дайнагон Дзиттэй, приказав поднять решетчатые ставни на южной стороне дома, в одиночестве распевал стихи, вдохновленный лунным сиянием, Сигэканэ пришел к нему, намереваясь его утешить.

— Кто там? — окликнул Дзиттэй.

— Это я, Сигэканэ! — гласил ответ.

— Зачем ты?

— Месяц светит сегодня особенно ярко, душа омыта красотой лунного света, вот я и пришел... — отвечал Сигэканэ.

— И хорошо сделал, — отвечал дайнагон, — сам не знаю, почему мне сегодня особенно грустно...

Сигэканэ принялся толковать о том о сем, стараясь развлечь Дзиттэя.

— Как посмотришь, что творится ныне на свете, — немного погодя сказал Дзиттэй, — видишь, что Тайра процветают все больше. Старший и второй сыновья Правителя-инока стали военачальниками Левой и Правой стражи. А ведь есть еще третий сын Томомори и внук Корэмори... Если оба, в свой черед, получат звания, людям из других семейств никогда ничего не дождаться! Поэтому я решил — уйду в монахи!

— Если вы уйдете в монахи, — со слезами отвечал ему Сигэканэ, — всех ваших челядинцев, высоких и низких званий, ожидает участь бесприютных скитальцев. Я придумал, как вам поступить, отлично придумал! Вот, к примеру, семейство Тайра весьма почитает храм Ицукусима, что в краю Аки. За чем дело стало? Поезжайте туда и вознесите молитвы! В этом храме много прекрасных танцовщиц найси [205] Найси — придворное звание аристократок, служивших в свите императрицы; так же именовались жрицы храма богини Аматэрасу в Исэ и храма Ицукусима в Аки. . Они удивятся вашему посещению и окажут вам гостеприимство. Найси спросят, ради какой молитвы вы приехали в этот храм, и тогда расскажите им все как есть, без утайки — дескать, молитесь вы о получении звания. Когда же вы соберетесь в обратный путь, им, конечно, будет жаль расставаться с вами. Тогда возьмите с собой несколько главных найси в столицу. Здесь они наверняка побывают в усадьбе Тайра на Восьмой Западной дороге. Правитель-инок обязательно спросит, зачем это Дзиттэй ездил молиться в Ицукусиму, и они обо всем расскажут. У Правителя-инока чувствительная душа. Я уверен, он отнесется к вам благосклонно, ибо ему будет приятно, что вы ездили на поклон к богине, которую он почитает!

— Вот до чего бы я сам никогда не додумался! — воскликнул Дзиттэй. — Прекрасная мысль! Немедленно поеду туда! — И он тотчас же начал поститься, совершать очищения и без промедления отправился в Ицукусиму.

Там и в самом деле оказалось множество красавиц найси. Семь суток провел там Дзиттэй, и все это время найси прислуживали ему, плясали и пели, всячески развлекая и днем и ночью. Целых три раза устраивали они в его честь представления — священные танцы бугаку [206] Бугаку — танцы, исполнявшиеся при дворе и в синтоистских храмах. Содержание и манера исполнения указывают на китайское происхождение этих танцев. , играли на лютне и цитре, пели священные песнопения кагура [207] Кагура (иначе — Микагура, букв.: «утеха богов») — ритуальные песни и пляски, исполнявшиеся в честь синтоистских богов на специально устроенных для этой цели помостах при синтоистских храмах. . Дзиттэй пришел в такое восхищение от их искусства, что и сам, в свою очередь, исполнил песни имаё, фудзоку, сайбара и роэй [208] Песни имаё, фудзоку, сайбара ироэй... — В Х1-ХП вв. получили распространение песнопения роэй — переложенные на японский язык и приспособленные для пения наиболее прославленные отрывки из стихов китайских поэтов, преимущественно из стихов Бо Цзюйи (772—846). Сборник таких песен роэй («Вакан-роэй-сю») был составлен в 1011 — 1012 гг. поэтом Кинтоо Фудзивара (966—1041). Песни роэй исполняли под аккомпанемент музыкальных инструментов — лютни, цитры и т. п. красоту Ян-гуйфэй, возлюбленной танского императора Сюань-цзуна. Песни сайбара и фудзоку, народные по своему происхождению, также обрели популярность в высших слоях феодального общества и распевались хором, причем такт отбивали плоским церемониальным жезлом сяку (первоначально это была просто деревянная дощечка, служившая для записи, своего рода «записная книжка» придворного, со временем превратившаяся в чисто формальный атрибут парадного костюма, у высших рангов — из слоновой кости, у низших — из дерева). . Так утешал он дух богини.

— Господа из семейства Тайра часто посещают сей храм, — сказали найси, — но другие придворные, такие, как вы, бывают здесь редко. У вас, несомненно, были особые причины для богомолья. Ради каких молитв пожаловали вы сюда?