Алексей Сергиенко - Даша на Луне

А это уже успех.

* * *

Двое стоящих на коленях мужчин, в тесной, полутемной каморке что-то собирают, уперевшись торсами друг в друга. Склоненные головы повернуты в разные стороны, руки с инструментами мелькают как щупальца осьминога. Движения слаженные, выверенные, словно сборку проводит автомат. Смотреть на это физически неприятно. Так же противно, как созерцать цветок лотоса. Даже хорошо, что черно-белая запись больше напоминает мне виденные на Ютубе старые телеспектакли.

Через несколько минут запись прерывается.

В следующей записи, эти же люди в скафандрах, так же механически слаженно монтируют на лунной поверхности собранную из разношерстных деталей крестообразную антенну.

Потом, опять внутри, они так-же механически собирают что-то, похожее на колесо. Внезапно, один из них поднимает голову и смотрит мне в глаза. От вида пустого, лишенного эмоций мертвого лица мне захотелось кричать. Зомби тянет руки с отверткой и начинает отвинчивать что-то сбоку от камеры. Снимает защитный экран, поняла я.

На этом запись кончилась. Висящий возле моего лица крохотный экранчик, который, при модернизации, встроили в допотопный скафандр Орлан М, мигнул и погас.

— Даша, ты только что просмотрела сокращенную запись второй высадки американских астронавтов на Луну.

— Это я поняла. Нечто захватило и их тоже.

— Совершенно верно.

— Что с ними было дальше? Они смогли стартовать?

— Увы, нет. Они даже не пытались. Даниэль Эллсберг и Гленн Гринвальд высадились на Луну в ноябре 1969 года, и, по некоторым данным, прожили там около месяца.

— Так долго?

— Да. При этом, запасов кислорода и смеси для регенерации воздуха в посадочном модуле хватало на срок от трех до пяти дней. Тем удивительнее тот факт, что астронавты прожили в нем больше трех недель, собрав транспортное устройство, на котором попытались добраться до объекта «Замок».

Они не доехали. Высадка была в неудачном для путешествия месте. Между модулем и Замком лежали горы, которые астронавты попытались объехать. Потом, управляющее ими нечто, видимо, решило, что у одного астронавта больше шансов на успех, и астронавты разделились.

Один из них уехал вперед, а второй был оставлен умирать. Один, без запасов воздуха, в сотнях километров от посадочного модуля. При этом он был освобожден от внешнего контроля. За полной бесперспективностью, или еще по какой причине. Эксперты полагают, что после того, как лунный ровер уехал, к оставленному астронавту вернулся разум. По крайней мере, перед смертью он кое-что успел сделать. Вот смотри, что в нулевых, на снимках с зонда LRO нашли:

Экранчик в шлеме Орлана ожил, показывая мне очередной, снятый с высоты птичьего полета унылый лунный пейзаж, на котором крохотной мушиной какашкой лежал, отбрасывая длинную тень, какой-то светлый предмет.

— Полагаю, это и есть погибший астронавт?

— Да. Но ты смотри не на него, а вокруг.

И я увидела. Сначала я разглядела идущие вдоль всего снимка две параллельные полосы – следы, которые оставил на поверхности луны собранный астронавтами ровер. Потом, я различила отдельные петли человеческих следов, которые собирались в слово НЕLI.Последняя буква была явно меньше остальных, что не удивительно – астронавт упал, не доведя дело до конца. Его тело лежало в самом конце надписи, вытянувшись поперек последней, недописанной буквы.

— Что он хотел сказать нам?

— HELP – Помогите, — ответил, после секундной паузы ОО. Это же очевидно.

Нет, подумала я. Не очевидно. Астронавт, задыхаясь в спертом воздухе скафандра с пустыми баллонами, не стал бы писать «ПОМОГИТЕ». В космос тогда летали люди из стали – и он не мог тешить себя иллюзией спасения. Он пытался написать НELL, чтоб предупредить нас, донести мысль, что на Луне нас ждет ад. И даже, умирая, он упал не просто так – его тело словно заканчивало надпись, являясь палочкой в последней букве L.

Но объяснять это ОО было бесполезно.

— А что случилось со вторым астронавтом?

— Он тоже погиб. Парой дней позже. Его организм перестал справляться с бессонницей, голодом и радиацией – он начал терять сознание, сбиваясь с курса. В тот момент он двигался по плоскому дну кратера, так что, приходя в себя, он возвращался к своему курсу. Такой вывод можно сделать, наблюдая за следом ровера. Эти приступы учащались, и после последнего, сознание к нему так и не вернулось. На фотоснимке с зонда это место было испещрено десятком кривых окружностей – потеряв сознание астронавт повернул руль влево, заставив свой ровер кружить на одном месте до поломки.

— А мы знаем, куда он так стремился?

— Узнали совсем недавно. После съемок зонда LRO. И было это совсем несложно, — вздохнул ОО, — Нужно просто продолжить до пересечения две цепочки следов – Гриссома и лунного ровера – самоделки. На пересечении этих двух линий можно обнаружить это.

Экранчик скафандра мигнул, показывая мне снятую с высоты груду камней. Хотя нет, не груду. Присмотревшись, в этих развалах можно было обнаружить остовы стен, расколотые перекрытия, опирающиеся на треснутые квадратные пилоны…

Все вместе складывалось в картину разрушенного землетрясением величественно древнего храма. Очень давно разрушенного. Постоянно падающая дождем на лунную поверхность мелкая срань – метеориты, обломки лунной породы, засыпали конструкции почти полностью, так что храм – только проступал, угадывался в кучах камней.

Развалины выглядели настолько древними, что, казалось, давали фору в миллион лет любой земной древности.

— По оценкам специалистов, возраст развалин около пяти миллионов лет. Плюс-минус примерно столько же, — словно услышал мои мысли ОО. Именно к этому объекту, названому НАСА условно «Замком», и стремятся все люди, попавшие на лунную поверхность.

— Медом им там, что-ли, помазано… — Пробурчала я вполголоса, потом собралась, и спросила уже нормально, — А почему они туда пытались добраться по поверхности? Астронавты мастерили ровер, из говна и деталей посадочного модуля. Отправились в тысячекилометровое путешествие, в котором сгинули. А по уму, они должны были перелететь туда прямо на посадочном модуле. Вжух и на месте. Топлива бы на перелет хватило – его для выхода на орбиту было припасено.

— Ты меня пугаешь, Даша. По моему, общение с Командой Поддержки пошло тебе на пользу слишком сильно, — сказал ОО, при этом, в его голосе чувствовался реальный, не вяжущийся с шутейной похвалой страх, — ты мыслишь как инженер.

— Так это же хорошо, — радостно сказала я.

— Не совсем, Даша. Точнее, совсем не… — задумчиво пробормотал ООи замолчал.

— Земля? Земля? Земля? – У нас проблемы - мы вас теряем, — пропела я в микрофон, устав ждать ответа.