Алексей Сергиенко - Даша на Луне

— Так просто?

— Ты не в курсе современных реалий нации фастфуда, Даша. Маленькую миси спросили: её ли это имя? Она сказала что её, и что она назвала так сама себя, в честь выдающих афросестёр. Этот козырь ничем не перекрыть. Бито.

— Это всё еще ответ на вопрос «Как?», когда я спрашивала «Зачем?».

— Ты не представляешь, Даша, в какую жопу загнала политкорректность штатные федеральные агентства, когда с них требуют реальные достижения, а им по штату положено набрать определенный процент женщин, трансгендеров, цисгендеров, пансексуалов и нацменьшинств.

— Прекрасно понимаю. У нас, в Россиюшке, те же яйца, только в профиль — вместо политкорректной солянки сборной, у нас сборная солянка из дочек чиновников, сынуль депутатов и детишек смотрящих от кавказских кланов. И ничего — как-то работаем. В отдел нанимают пару человек с улицы, которые и тянут всю работу, за существенно меньший оклад. Газпромстайл.

— Это сработает только в случае, если работу на теневых сотрудников можно перевалить в принципе. Что не всегда выходит. И с НАСА именно тот случай — теневого исполнителя вместо квотированной дуры в космос не пошлешь. Так что НАСА схватилась за миси Миссисипи обеими руками. А Миссисипи схватилась за НАСА, так как с детства бредила космосом. Вынужденный союз при полном непротивлении сторон.

— Опасная штучка, — подумав, согласилась я. — Женщина, способная ради полета в космос отказаться от собственной расовой идентичности далеко пойдет. А что у неё на личном фронте? — спросила я, вспомнив уроки Посредника о том, что наиболее полно человек раскрывается в семейной жизни.

— Феерический пиздец, — радостно отозвался ОО, словно был, по меньшей мере, творцом упомянутого пиздеца, — Она жената вот на этом, — тут он переслал мне фотку страшной бабищи. Огромная, мужиковатая тетка больше всего походила на накрашенного качка в женском платье.

— Мать моя женщина, — согласилась я. — А это точно не переодетый мужик? — с сарказмом добавила я, разглядев огромный, словно Монблан, кадык.

— Бинго, Даша. Это школьный бой-френд Хельги, капитан школьной команды по регби. Читает шевеля губами, но хороший, надежный парень. Правильный. Он объявил о смене пола, чтоб дать подруге дополнительный бонус в штатной табели о рангах. Мисс Миссисипи теперь официальная лесбиянка.

— То есть эта ушлая немка считается афроамериканской лесбиянкой, хотя родилась белой и живет с мужиком? Хитро. А настоящие феминистические афролесби не понимают, что она пасется на их лужке?

— Настоящих афролесбиянок не спрашивают, Даша. Они часть дискурса, а не его владельцы.

Я замолчала, обдумывая услышанное. Хиханьки хаханьками, но это назначение пованивало. Хельга была слишком удобной козой отпущения, чтоб оставить этот аспект вне поля анализа. В случае чего — от неё с радостью отвернутся все: и белые и лесбиянки и негры…

— Интересно было бы спросить, что нашла наша бредящая космосом дева в этой полицейской операции?

— Она слишком немка, Дарья, чтоб отказаться. Ordnung muss sein — порядок должен соблюдаться. Хельга готовилась к запланированному НАСА полету в астероидный пояс. В полицаи её забрила Киллари, не спрашивая её мнения.

«Не лезь, дура, она тебя сожрёт» — захотелось мне крикнуть Хельге, по поводу её безоговорочного сотрудничества с государственной машиной. При этом я прекрасно понимала, что Хельга, даже услышав меня, не поймет сказанного. Чему нас история и учит, так только тому, что история ничему никого не учит.

— Что-то страшное грядёт, — сказала вслух я, — Добром это не кончится.

— Ну, не все так плохо, Дарья, — делано весело отозвался ОО, — Не забывай про фактор Китая. Штатам воевать не с руки, так что всё ограничится бряцаньем оружием. Миссия Миссисипи — сохранение лица Клинтонши. Что-то вроде марш-броска на Приштину от ЕБН — для внутренней пропаганды можно назвать это победой, а на внешние отношения это никак не повлияет, поскольку сей демарш бессмыслен и бесполезен.

— Твои слова да богу в уши, — поддакнула я, сворачивая беседу. Как бы ни был важен запуск америкой космического корабля к Луне, мне нужно сосредоточиться на текущих задачах. Которые уже выстроились в очередь.

— Даша, ты там уснула что ли? — голос Труса помог мне вернуться к реальности, — я один с твоим сундуком не справлюсь.

Я повернулась на звук и увидела что в открытом с нашей стороны воздушном шлюзе Трус ворочает объёмистый ребристый ящик из числа выгруженных с Zero.

— Это твоё, Дарья, — пояснил он свои действия, — на ящике так написано.

И верно: На ящике была наклеена моя фотография, с припиской «Собственность Дарьи Д». Внесенный вовнутрь корабля ящик занял почти все свободное пространство, поэтому я сразу предпочла распаковать его.

— Это еще что? — спросил Трус, заглядывая мне через плечо.

— Мой лунный скафандр, конечно, — ответила я, вытаскивая Z5.

* * *

— Ты у меня такой хорошенький, — похвалила я свой скафандр, заботливо разглаживая складки, — такой складненький. Прямо няша. Так бы в тебя и залезла.

Трус, Балбес и Бывалый смотрели на эту сцену с хорошо читаемым на лицах неодобрением. Впрочем, их неодобрение относилось не то, чтоб напрямую ко мне — скорее к ОО, который, чтоб доставить на Луну мои вещи, оставил на Земле бурильную установку, на которую у тайконавтов были планы.

— Я здесь не причем, — в очередной раз повторила свои доводы я, — Я, простите, ваш доильный аппарат в глаза не видела. Адресуйте претензии вашим сборщикам.

— Бурильный агрегат, Даша. Нашу буровую установочку выложили, чтоб освободить место для твоих сундуков — так же устало повторил свои доводы Бывалый. — Шесть сундуков, Дарья. Шесть. Ты хоть сама знаешь, что в них понапихано?

— Настоящие джентльмены не попрекают леди количеством её сундуков, — я поспешила сменить тему на более безопасную, поскольку прекрасно помнила, что в этих сундуках, помимо всего прочего, лежат мой автомат Калашникова и бутылка Вдовы Клико. И я обоснованно предполагала, что упоминание этого факта не послужит сплочению команды.

— Мы же договаривались не подлить, Дарья, — продолжал стенать Бывалый, — аппарат нам был нужен для пробного бурения стенки кратера. Мы тут базу строим, если ты забыла.

— Какая база, о чем вы? У нас первый контакт на носу, а ты про базу вспомнил, — попыталась утешить Бывалого я, — всё еще двести раз переменяется.

— Меня не интересуют все, — отмахнулся он от моих доводов. — Меня интересует порученное мне бурение стенки кратера. Если мне это поручили, то ничто меня не остановит: ни снег, ни дождь, ни жара, ни ночная тьма. И уж тем более меня не остановит первый контакт.

— А отсутствие бура тебя не остановит? — постепенно приходя в ярость, сказала я, — примите как данность: буровой установки нет. Всё. Стройте свои планы исходя из этого факта.