Алексей Сергиенко - Даша на Луне

— Остановите ровер, я сойду, — сказала я в общем канале.

— Что случилась, Дарья? — сразу вмешалась Сучка.

— Я быстрей поднимусь пешком, — пояснила я, — Мне воздух беречь не надо. Не будем зря аккумуляторы…

— Принято, — перебила меня капитан.

Я даже малость опешила. Я рассчитывала на долгий торг и заготовила целую кучу доводов. И сейчас гадала — то ли Сучка настолько быстро соображает, что обдумала проблему и приняла решение за те секунды, что я говорила, или она просто отмахалась от меня — Дарьей больше, Дарьей меньше, ей-то какая разница?

Задумавшись об этом я зацепилась ногой за бортик и вывалилась с ровера лицом вперед. Впрочем, в этот раз я успела сгруппироваться и приземлилась на колени, не замарав перчатки. Оттолкнувшись ногами от реголита, я подпрыгнула и оказалась на ногах, после чего подняла руку вверх и повернулась к роверу.

Сидящий на пассажирском сидении Балбес снимал меня для истории на видеокамеру. Я махнула рукой в сторону подъема и побежала вверх, отталкиваясь ногами. Центр жизнеобеспечения тут же возмущенно запищал, сигнализируя о перерасходе воздуха.

Бежать, а точнее прыгать вверх, оказалось неожиданно трудно. Мерзкий лунный грунт проваливался под ногами, держать равновесие в скафандре было чудовищно неудобно, моментально выступивший на лице пот заливал глаза, но в общем, ничего такого, чего я не переживала десятки раз на тренировках.

Оглянувшись на середине пути назад, для чего мне пришлось повернуться всем корпусом. Карабкающийся за мной по склону ровер с двумя тайконавтами, один из которых снимает меня на видеокамеру смотрелся до того комично, что я больше не оборачивалась.

Доскакав до верха, я пару секунд стояла, уперев руки в колена и дыша как загнанная лошадь. Потом подняла голову. Прямо передо мной, в конце пропаханной в реголите борозды лежал разбитый в хлам американский лунный модуль.

Я нисколечко не удивилась. Примерно этого я и ожидала. О том, что один из американских лунных модулей разбился при посадке, ОО рассказал мне еще на Ынхе. То что я, с моим-то везением обязательно на него наткнусь, тоже было предсказуемо.

А вот то, что передо мной, плоской, выгоревшей от безжалостного солнца кляксой будет лежать труп астронавта, было для меня неожиданного. Жизнь меня к этому не готовила.

Подъехавшие Трус с Балбесом вылезли из ровера и молча стояли за моей спиной, наблюдая ту-же безрадостную картину: лежащий в конце пропаханной в лунном грунте борозды посадочный модуль. Покореженный, с нелепо торчащими в небо посадочными ногами.

Но, страшное было не в этом. Жесткая посадка не убила находящихся в модуле астронавтов. По крайней мере не всех — один из выживших сумел открыть верхний люк модуля и выскочить в вакуум. Без скафандра — в этой миссии астронавтам скафандры не выдавали.

Человек, попавший в вакуум умирает не сразу. ОО рассказывал об этом мне как об обоснованном предположении — никто еще рискнул проверить это на себе. Теперь это предположение стало фактом — выскочивший из корабля астронавт успел пробежать около тридцати шагов.

Потом упал. Но не перестал стремиться вперед — лунный грунт законсервировал все этапы трагедии. Человек преодолел еще несколько метров на четвереньках. Последние пару метров он полз, царапая реголит пальцами. Потом замер, уткнувшись лицом в грунт.

Безжалостное лунное солнце сожгло органику, оставив от тела одетый в выгоревший комбинезон почерневший скелет, с белой копной волос на сухом черепе.

— Это Мэтт ДеХарт, один из двух астронавтов американской лунной миссии семьдесят второго года, — услышала я голос ОО, — Стремился сюда и обрёл тут покой, — добавил он с легкой торжественностью в голосе, — Моряк возвратился с моря домой и охотник вернулся с холмов.

— Второй астронавт здесь, — раздался голос Бывалого, который обошел модуль и опустившись на четвереньки светил фонарём вовнутрь разбитого корабля, — он при посадке свернул себе шею.

При посадке, конечно, — подумала я, но вслух ничего не сказала.

— Какой здесь бардак, — добавил он чуть тише, — Модуль забит коробками с припасами и оборудованием. После удара они упали со стеллажей. Многие из коробок раскрыты, — продолжал он описывать происходящее, снимая всё на видео.

— Продолжаем движение, — поторопила нас Сучка, — цель нашей миссии Замок.

— Принято, — отозвался Бывалый, возвращаясь к роверу.

Я в последний раз оглядела астронавта. Сделала пару шагов вбок, и подняла защитный светофильтр шлема, чтоб посмотреть, куда он полз. Выступая из-за близкого лунного горизонта, там возвышался Замок.

С этого расстояния, своими серыми, разрушенными стенами он еще мог сойти за простой холм. Рукотворность строения выдавала неестественная для природных объектов симметрии, различив которую невозможно было развидеть обратно.

Исходя из фотографий, я представляла Замок чем-то вроде разрушенного собора. Грудой мусора, в которой различимы упавшие стены и обломки круглых башен.

Сейчас, глядя на Замок с другого ракурса, я наконец-то поняла его форму. Замок никогда не был собором. Замок всегда был раковиной. Разрушенная временем, древней как мир раковиной моллюска, со сложным узором из ребер со впадинами. Сиднейской оперой, перестроенной в стиле Гауди.

При этом Замок не был живым, биологическим объектом. Даже отсюда я различала много деталей, которые прямо указывали на его искусственную, рукотворную природу: разрушенную кладку собранных из огромных глыб стен, лежащие в грудах обломков пустые башни, фрагменты лестниц и арочных пилонов внутри огромной каверны, пробитой неизвестной силой в куполе Замка.

Некоторые детали замка — неровные, словно оплывшие стены, асимметричные провалы окон, говорили о более раннем, по сравнению с Луна Парком, времени постройки Замка. Что-то было в нем от средневековых картин Брейгеля. От его Вавилонской башни.

Замок подавлял своими размерами. Длиной не менее километра и высотой в пару сотен метров, он доминировал над плоскогорьем, притягивая и пугая одновременно.

— Дарья садись, поехали,— поторопил меня Бывалый.

— Да, сейчас, — отмахнулась я, разглядывая замок.

— Не налюбовалась еще? Вблизи налюбуешься, — не унимался Бывалый. — Время не ждет.

Вздохнув, я села в ровер и мы помчались к замку. Поскольку на плато было заметно меньше камней чем внизу, мы смогли развить большую скорость.

Я полулежала, откинувшись на спинку драндулета и посасывала смелость из трубочки. Еще утром я тихонько вытащила алюминиевую бутылку из шкафчика, и отпив примерно половину апельсинового сока из встроенной в скафандр ёмкости, долила её водкой. П – Предусмотрительность.