Идегей

Не исполнит твой сын Нурадын.

Ссориться ты будешь с ним,

И, поспорив, станешь кривым,

Окривеешь на правый глаз!»

Прохрипев в последний раз,

Отдал душу Кара-Тиин.

Душу выпустил он из рук,—

Хвост не выпустил он из рук,

Крепко мертвец коня держал.

Идегей бичом взмахнул.

Скакуна ногой толкнул.

Разъярился конь, задрожал,

Вздыбился чубарый скакун

И рванулся ярый скакун,—

Но с места сойти не может он

Выхватил Идегей из ножон

Удлиняющийся меч.

Размахнулся мечом с плеча,—

Конский хвост отлетел от меча,

Освободился чубарый конь.

А семнадцать батыров-мужей,

Увидев из-за камышей,

Что Кара-Тиин-Алып

От руки Идегея погиб,—

Подскакали к стану тогда.

Испугали охрану тогда.

Кара-Тиина-Юсунчи

Передние воины все,

И средние воины все,

И задние воины все,

От страха расстроены все,—

Рассыпались на конях,

Будто весь мир им тесен был!

И показались в степи

Сорок верблюдов и кобыл,

Сорок погонщиков-рабов.

Те, кто были рабами вчера,

Преклонили колени свои.

Идегею сказал Кулчура:

«Этот муж, Кара-Тиин,

Поработителем нашим был.

Этого мужа ты убил.

Слепли наши глаза от слёз,—

Ты невольникам волю принёс.

Ты, кто для страждущих стал врачом,

Ты, кто для жаждущих стал питьём,

Для заблудившихся — путём,

Для безлошадного — конём,

Братом для безродного стал,

Пищей для голодного стал,—

Оказалось, ты — Идегей!

Прахом лежа на пути твоём,

Дорожную молитву прочтём:

„Когда ты помчишься в пыли дорог,

Да будет с тобой Хызр-пророк,

Да будет открытым твой путь всегда,

Да будет беглянкой твоей — беда!“»

Так пожелали сорок мужей,—

Сорока рабов голоса.

И молитву приняли небеса,

И мужем стал джигит Идегей,

А чубарый, коней вожак,

Идегеевой рубки принял знак:

Вырос маленький хвост у коня —

Это печать Идегея на нём…

Так чубарый с этого дня

Короткохвостым стал конём.

Вынув аркан волосяной,

В сорок обхватов шириной,

Сорок кобыл Идегей привязал,

Сорок быков запрячь приказал.

Потащили они аркан:

В нём лежал Алып-великан.

Идегей у проточной воды

Вырыл могилу в земле сырой.

Вырыв могилу, похоронил,

Стала могила курганом-горой.

О том, как Идегей прибыл к Аксак-Тимиру и привёз ему его дочь Акбиляк.

Сорок старых мужей-пастухов,

Сорок освобождённых рабов

Прибыли в Тимиров дом

На быстроногих скакунах.

Принял их великий шах,

Отдав учтивый салям сперва,

Произнесли такие слова:

«Вот радостная весть, Шах-Тимир!

О, сладостная весть, Шах-Тимир!

Если Кара-Тиин-Юсунчи,

Землевладыка, злодей,

Муж, поработивший людей,

Батыр батыров, великан,

Страстью и злостью обуян,

Твою несчастную Акбиляк,

Твою прекрасную Акбиляк

С милым её отцом разлучил,

С Белым твоим Дворцом разлучил,

Её в жестокий плен увёз,

Заставив алое лицо

Вянуть от горючих слёз,—

То безлошадному ставший конём,

Заблудившемуся — путём,

Для жаждущего — питьём,

Для страждущего — врачом,

Тот, кто братом безродному стал,

Тот, кто пищей голодному стал,

Кто посохом — пешеходу стал,

Опорою — народу стал

Тот, кого зовут: Идегей,—

В горе тебе сумел помочь:

Убил Кара-Тиина он,

Освободил от плена он

Акбиляк — твою чистую дочь,

Освободил от рабства нас,

Акбиляк он тебе везёт.

Между вами пути сейчас

Три месяца и десять дней».

Когда зазвенела весть в ушах,

Сказал Тимир, эмир и шах:

«Дальний сей путь покройте вы,

Встречу в пути устройте вы.

Берегите — наказ даю —

Идегея и дочь мою,

Чтоб не дышал им в лица зной,

Чтоб не мешал их вихрь степной!»

Много сказал им добрых слов,

Тридцать тысяч отправил послов.

Ой речная, живая струя!

За той рекою Сыр-Дарья,

За Сыр-Дарьёю — Самарканд.

Сто минуло долгих дней.

Прибыл сюда Идегей.

Справа тридцать биев стоят.

Слева ждут его пятьдесят.

Вышел Шах-Тимир из ворот:

Он спешит увидеть приход

Такого мужа, как Идегей.

Оказался таков Идегей:

Потомок Тулпара под ним,

Пятнисто-чубарый под ним

Гордо ступает по траве.

Царственная шапка-луна,

Беркута крылья на голове.

В белое золото убрана,

Шуба расшитая на нём.

Следуют за его конём

Семнадцать грозных мужей.

Грудь батыра шире арбы.

Плечи созданы для борьбы.

Львиная сила в его руках,

Барсова крепость в его ногах.

У коня взыграла душа.

По майдану [51] Майдан — площадь; поле битвы. , не спеша,

Подъехал к Тимиру Идегей,

Поклонясь, произнёс привет.

Рядом с ним, на рыжем коне,

Лучась, как солнечный свет,

Сияя, подобно луне,—

Акбиляк, чиста и светла.

Идегей с коня соскочил.

Девушку снял он с седла,

К Шаху-Тимиру подойдя,

Шаху-Тимиру дочь вручил,

За кончики пальцев её ведя.

Эмир Бырлас Шах-Тимир

Девушкам дочь лелеять велел.

Ситами золото сеять велел,

Лопатами — серебро.

Празднества затеять велел.

Он пригласить Идегея велел

В шатёр, разукрашенный пестро.

Два костра зажечь приказал.

Идегею почёт оказал:

Между кострами велел пройти.

Повелел он чанг-чалгам [52] Чан-Чалгы — род бубна с бубенчиками. звенеть.

Повелел дум-думбакам [53] Дум-думбак — вид барабана, на который была натянута шкура верблюда или коня. греметь,

На сурнай-курнае [54] Сурнай и курнай — духовые музыкальные инструменты. играть,

В кожаный барабан ударять,

Неисчислимых рабов собрать

Из всех своих городов и столиц,

Резать приказал кобылиц,

Помоложе, погорячей.

Ровно сорок дней и ночей

Длились игрища, длился пир.

Утром сорок первого дня

Идегея спросил эмир:

Шах-Тимир: «Кто ты такой?»

Ответствовал Идегей:

«Инджу-Дарья — твоя река,

Эта река широка.

Банджу-Дарья — твоя река,

Она не глубока.

Знай, что подлунный свет велик.

Реки мои — Мать-Идиль и Яик.

Булгар — моя страна.

Там чеканят азгари [55] Азгари — продолговатая монета, чеканившаяся в Булгаре. ,—

Полна монетами казна.

Хан-Сарай — мой родимый дом.

Множество золотых монет

В доме чеканят моём.

Татский неистребимый род;

Нугая лучезарный дом —

Вот откуда мой приход,

Вот каким я прибыл путём!

Славный бий Кутлукыя —

Вот кто моим родителем был.

Хан Токтамыш его убил.

Если несчастный Кутлукыя

Со своей головой разлучён;

Если с великим Идилем я,

С полноводной рекой разлучён,

С благородной страной разлучён;

Если с блеском моих очей,

С Нурадыном я разлучён,

С мужем-сыном я разлучён,—

Если ты не примешь меня,