Вадим Скумбриев - Долгая полночь

Другого выхода она не видела.

Жанна осторожно коснулась ручки ближайшей двери. Там ли Женщина в Белом, которая позвала её сюда? Колдунья пришла сюда в поисках тайны Жана, но цель по-прежнему оставалась далёкой, словно и не было никакого пути сюда.

Или же она просто ходит кругами.

Она отпрянула от проёма. За порогом не было ничего, лишь густая темнота, в которой едва заметно сияли звезды. Казалось, стоит только шагнуть – и падать можно вечно.

Жанна закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Кровь стучала в висках, голова кружилась от одного осознания чудовищной бездны под ногами. Нет, она не в силах даже занести ногу над этим пространством.

Успокойся, – сказала она себе.

Теперь колдунья жалела, что не имела при себе хоть самого завалящего куска мела – ведь она даже не может понять, новые ли это двери, или же она ходит по кругу.

Разумеется, по кругу , – прошептал в голове вкрадчивый голос Женщины в Белом. – Как же может быть иначе?

Ещё одна дверь. Огромный молитвенный зал собора и свечи – тысячи свечей в руках тысяч монахов. Красные, словно залитые кровью рясы, хор, поющий Anima Christi[1] под тихое потрескивание огоньков. Ни один из монахов даже не обернулся на скрип двери, по-прежнему молча слушая молитву.

Третья дверь. Длинный коридор и стоящие в нишах рыцарские доспехи, следящие за Жанной сквозь забрала жёлтыми огоньками глаз.

Все не то , – думала она, открывая четвертую. Дверь поддавалась тяжело, со скрипом, словно петли проржавели и сплавились в единое целое.

В лицо Жанне ударил свежий ветер, по глазам резануло солнце, которого она никогда не видела в мрачном мире за Гранью. Она стояла на краю яблочного сада, так похожего на далёкий древний сад из детства, где тогда ещё совсем не колдуньей она лакомилась фруктами. Садом владел местный лорд, имя которого Жанна не вспомнила бы сейчас и перед Святым Официумом, и далеко в низине виднелся его замок – точно такой же, как тогда, шесть лет назад.

Жанна сделала первый робкий шаг и обернулась. Позади неё прямо из земли вырастали косяки двери, за которыми виднелся знакомый тёмный коридор с едва тлеющими свечами.

Она ведь может просто шагнуть дальше. Забыть обо всем, забыть боль от потери Эвена, ненависть к Жану. Уйти и прожить жизнь заново.

Нет , вдруг поняла Жанна, и в тот же миг на плечи навалилась тяжесть. Она может уйти. Но тогда всё повторится. Она не сможет жить в деревне простой крестьянкой – шить, стирать, готовить мужу обеды и ужины, а иногда, наверное, терпеть от него побои за невкусный суп. Дар не позволит ей этого.

– Нет, – сказала она вслух. Солнце погасло вместе с небом, яблони на горизонте истаяли, превратившись в барельеф на серых каменных стенах. Садовники стали соломенными чучелами у стен, замок – кучей песка в углу. Иллюзия растаяла без следа, а в воздухе повисло разочарование.

– Иди прочь, – раздался обиженный голосок. Жанна осторожно шагнула назад и прикрыла дверь, стараясь не хлопнуть ею. Повернулась – и нос к носу встретилась с Женщиной в Белом.

– Ты надоедаешь мне, Жанна Мируа, – сказала та. – Зачем опять пришла за Грань? Тебе ведь так трудно возвращаться обратно, я знаю. Что такого ты хочешь узнать?

– В тот раз ты помогла мне. Почему?

– На этот вопрос я ответить могу и отвечу просто: я отдавала старый долг. Не тебе, Изгоняющая. Тому, кого ты прокляла. Жаль, у меня ничего не вышло.

– Долг? – проговорила Жанна. – Ты – демон. Я знаю это. Но имя? Мне нужно имя!

Женщина в Белом расхохоталась и отшагнула назад, опершись о дверь на той стороне.

– Не сейчас, Изгоняющая. Возможно, потом.

– Оба вы одинаковы, что ты, что чёртов Азазель, – прошипела Жанна.

– Азазель? Демон пустыни? Ха! Держи мой подарок при себе, Изгоняющая, – тонкий белый палец указал на клевер за ухом колдуньи. Та вздрогнула: она была уверена, что растение пропало давным-давно. – Он тебе скоро пригодится.

– Что мне делать дальше? – не выдержала Жанна.

Пронзительное завывание дудочки разнеслось по комнате. Жанна сжала кулаки.

– Мне нужно ещё время, – сказала она.

– А будет ли ждать существо с той стороны?

– Нет! Ответь мне!

– Спроси у корвусов, дорогая.

– Они не скажут ничего, – прошептала Жанна. – Ответь мне.

– Тогда завтра к дому Франциска приедет тот, кто ответит. Спрашивай его.

Жанна сорвалась с места и побежала по бесконечному коридору.

Музыка звала её за собой, иногда прерываясь, и тогда Жанна замирала, с ужасом думая, что Франциск мог уже и перестать играть, и сейчас отточенное острие пронзит её сердце – но дудочка звучала снова, и она снова бросалась вперёд. Свечи гасли одна за другой, Наконец, музыка зазвенела совсем рядом, за одной из дверей – Жанна распахнула её и в тот же миг проснулась.

Она лежала на полу, чувствуя, как болят отбитые о доски поясница и спина. Франциск сидел рядом, опустив дудочку и цепко вглядываясь в её лицо.

– Марион? Это ты? – спросил он.

– Нет, – прохрипела колдунья. В горле пересохло, как будто она пересекла пустыню. – Меня зовут Жанна.

Рыбак встал и подал ей руку. Колдунья с трудом заставила себя остановить взгляд на чем-то одном. Кажется, она упала с кровати.

– Тебе очень повезло, девочка. Ты едва не разбила себе голову, когда корчилась тут на полу, а будь он каменным, я бы не дал за твою жизнь и варёной плотвы.

Её мутило. Голова кружилась, в висках стучала кровь. Завтра , – сказала Женщина в Белом.

Жанна не стала говорить об этом Франциску.

[1] Молитва к Иисусу Христу в католической церкви.

А ночью ей вновь снился странный сон, и больше всего на свете Жанна хотела проснуться.

Её окружала знакомая церковь. Тот же самый амвон, те же плиты под ногами — точно такие же, как в руайянском храме. И Азазель, всё такой же, как и тогда, в чёрной сутане и с крестом на шее.

— Почему ты встречаешь меня в церкви? — спросила колдунья.

— Это ты, а не я, создаёшь всё вокруг. Сон твой, дорогая Жанна, ты и правишь им. Я тут всего лишь гость.

— Что тебе нужно теперь? – с ненавистью бросила Жанна. – Ты уже получил, что хотел, демон. Это мои сны! Зачем я тебе?

– Я хочу всего лишь поблагодарить тебя, колдунья. Ты превосходно сделала то, что мне требовалось.

– И потеряла самое дорогое, что у меня было, — буркнула она. — Будь же и ты проклят!

– Потому я и пришёл, – Азазель улыбнулся. — Ты ведь хочешь его вернуть, правда?

Жанна вздрогнула.

– Мёртвые не возвращаются, демон. Ты можешь вернуть мне его тело, но это будет уже не мой Эвен, которого я знала.

— Почему ты уверена в этом?

-- Потому что я знаю твоё первое имя в этом мире, Сет. Демоны пустыни не умеют давать жизнь.