Эмбер Джонсон - Прыжки по лужам

Я не могла определить потому, что изо всех сил пыталась не заплакать в конце всего.

Это было слишком напряженно. Этого было слишком много.

Вдруг мне пришло в голову, что для него это возможно в миллион раз сложнее.

- Колтон, посмотри на меня, - сказала я ему и он сделал, как я сказала. Его глаза неотрывно наблюдали за моими губами, когда я говорила. - Расслабься...

Как только я сказала это, думаю, что мы оба расслабились и, наконец, это произошло.

Это не было болезненно с Колтоном. Он не торопил события. Для него это было так ошеломляюще, что он изо всех сил пытался дышать.

Затем я пошевелилась только для того, чтобы притянуть его лицо к себе, крепко сжимая его затылок. Одновременно с этим я инстинктивно скрестила лодыжки за его спиной.

И сжала бедра напротив его торса.

Сильно.

Я уверена, что на мгновение мы оба закрыли глаза, но я открыла свои в тот момент, когда он удивленно смотрел на меня, его рот был открыт, будто он пытался заговорить.

Но нам не нужно было разговаривать.

Наше взаимопонимание и так было отличным.

Многие девушки, вероятно, лишались своей девственности быстро или болезненно, небрежно или неприятно.

У меня было не так.

Это было неудобно и немного неприятно.

Но я была с Колтоном. Он был моим первым. Моим единственным.

Осознание этого встряхнуло меня в тот момент, когда его голова упала на мое плечо и он прижал губами к моей шее.

- Лили…. Лили, - продолжал он повторять снова и снова.

Я слегка ослабила свою хватку вокруг его талии, и держалась за него, пока он сжимал меня руками, используя всю свою силу, прижимая меня к матрасу и издавая негромкие стоны напротив моей шеи, прежде чем все закончилось.

Я прикоснулась к его лицу дрожащими пальцами, ожидая, чтобы он расслабился.

Я боялась, что он психанет.

Но когда он оторвался от моей шеи, его взгляд был спокоен.

Его пальцы прошлись по моей голове, затем опустились по грудной клетке и ниже, пока я не почувствовала их на своем бедре. Это было таким нежным любовным касанием к моей коже.

* * *

После этого я просто держала его, лежа на его груди до тех пор, пока он не уснул.

Мое ухо оставалось прижатым к его груди, я слышала, как его дыхание выровнялось, а сердцебиение замедлилось.

Несколько слезинок скатилось по моему лицу, когда я закрыла глаза, лаская его бок и грудь пальцами.

Он сказал, что любил меня намного больше, чем это возможно.

Я прошептала в темноту, что буду скучать о нем намного больше, чем может себе представить. Что я любила его больше, чем могло принять мое сердце.

И я не позволяла себе заснуть.

Я не могла попусту тратить это драгоценное время.

Спустя некоторое время я услышала, как его мама подошла к двери, и я ждала, зайдет ли она к нему в комнату, но она этого не сделала.

Может быть, тишина в доме была достаточно умиротворяющей, чтобы она поняла, что все было хорошо.

Так как меня сильно тошнило от перенесенного волнения, я заставила себя оторваться от его груди и встать с постели.

После последнего взгляда на его красивое лицо... Прикосновения к его подбородку кончиками пальцев... Наблюдения за тем, как его глаза двигались под его веками...

Я поцеловала его в нос.

Один поцелуй.

Прежде, чем я смогла отговорить себя, я оделась и тихонько вышла из дома, не оглядываясь назад.

Я не могла вынести мысли о том, чтобы провести там ночь и проснуться с ним лишь для того, чтобы попрощаться. Или заставить его передумать и остаться из-за меня.

Ему нужно уехать.

Так было, пока я не села за руль своей машины, и реальность происходящего не подкосила меня.

Я потеряла девственность с мальчиком, которого любила.

И он уезжает меньше, чем через двадцать четыре часа.

Я плакала всю дорогу домой, позволяя себе почувствовать то, что произошло и принять все таким, каким оно было на самом деле.

Пути назад уже не было.

Это было неизменным и чем быстрее я оплачу потерю и вытерплю эту боль, тем быстрее я смогу сосредоточиться на других вещах и двигаться дальше.

* * *

Я не верю, что есть такая вещь, как обычная любовь. Любовь - покоряющая. Любовь - ломающая.

Любовь - это постоянное узнавание другого человека, пока вы не сойдете с ума от того, что он никогда не будет совершенным и идеальным, но в этом нет ничего страшного - в попытках узнать человека до конца.

Я любила мальчика, который был действительно необыкновенным, и не только в моих глазах.

Я не думаю, что когда-либо хотела, чтобы моя жизнь была особенной, но это было до него.

С ним моя жизнь оказалась наполнена цветом и ощущением чувства прекрасного. На какое-то время у меня было это.

Я думала, что, возможно, он узнал от меня столько нового, сколько и я узнала в общении с ним.

Знаю, это не было для него простым.

И я не могла начать желать, чтобы этого никогда не было. У меня и мысли не было о том, чтобы жалеть об этом, я ни на секунду не пожалела, что когда-то мы были вместе.

Чего я хотела, так это чтобы он видел меня и хотел, чтобы я была с ним.

Чего я хотела, так это чтобы он сказал, что любит меня. Сказал словами, и на самом деле имел это в виду, по-настоящему.

Я нуждалась в этих вещах, которые были вне моей досягаемости, но продолжала надеяться.

И это произошло.

Он всегда будет милым и добрым.

Он всегда будет тем мальчиком, за которого я так сильно боролась.

Но когда мы расстались, я не была уверена, что все это сохранится.

Я беспокоилась об изменениях в его распорядке, что он не захочет или не сможет адаптироваться к новому окружению. Я была благодарна тому, что у него был кто-то из музея, кто присматривал за ним, но мне было интересно, знали ли они его так, как я. Собирались ли они тратить свое время и свои усилия, чтобы действительно узнать и предложить то, что ему нужно.

Мне было интересно, скучал ли он по мне, вспоминал ли.

Не было никакого стыда в том, что мне было грустно, и у меня было разбитое сердце из-за того, что я не могла все изменить.

И не было никакой магической формулы, нет машины времени, чтобы вернуться в прошлое. Есть только то, что с нами происходит, и как мы справляемся с этим.

Я совершала ошибки во многих вещах. Но никто не мог сказать, что я не старалась изменить или исправить их.

Когда я представляла лицо Колтона в момент его посадки в самолет со своим наставником, мое сердце снова разбивалось. И я ничего не могла с этим поделать, это было не в моей власти.

Я просто хотела, как можно скорее перенести свои мысли и чувства на бумагу, пока они были свежи и ощущались реальностью, до того момента, когда это не стало бы прошлым, и я перестала бы постоянно оглядываться и вспоминать то, что произошло.

Но мне сложно быть беспристрастной.