Лина Наркошкина - Какая чудесная ночь

Младшая нимфа чутко слушала, запоминая, куда ей надо будет провести дорогу, чтобы помочь заблудившейся. Встав с поваленного дерева, нимфа с золотыми волосами подошла к высокой сосне и прижала к ней ладонь. Она молчала, но голос её достигал нутра леса, доходил до сердца великана. "О, лес, великий и непокорный, пощади заблудшую деву. Не откажи в милости, не отвергни просьбу верной рабы твоей. Ты велик, и корни твои далеки, лишь ты, и только ты, сможешь спасти людское дитё, провести её на истинный путь домой. О, непокорный господин, раствори лапы свои и верни человечью дочь семье. Прошу тебя, мой господин и отец, не отрекись от дочери и рабы своей вернейшей".

Её слова лились, как песня, как бусины нанизывались на нить - одна за другой. Лес, как всегда, послушал мольбу своей дочери, он слушал мелодию голоса и создавал дорогу в старинную деревню, ей уже было очень много лет. Ещё когда лес был маленьким, эта деревушка начала развиваться. И лес рос вместе с ней, а люди уважали покровителя.

Дева с огненными волосами подошла к сестре и сплела пальцы своей руки с её. И сёстры запели песнь леса. Полные чарующей силы, слова лились чудесной мелодией, нимфы воспевали отца и его власть. В песне Юлия слышала неподдельную любовь на грани обожания, она чувствовала, как два голоса и темперамента сливались в одно. Две девы просили у леса свободы для живых и хорошей жизни за гранью для мёртвых. Юля была чудесно поражена этим слиянием столь отличных друг от друга сестёр.

Но лес не хотел отпускать юную гостью, так же как дарить второй шанс русалкам. Он хотел быть глух к мольбам своих созданий, но помимо голоса двух нимф, он начал слышать ещё две молитвы. Ещё два голоса.

Один голос был печален, полон отчаяния и страха. Женщина, хозяйка этого голоса, надеялась быть услышанной, ждала, что лес вернёт заблудшую дочь живой. И она тоже воспевала, но не только лес, в её словах была молитва ко всему: к луне и звёздам, к деревьям и траве, к лесу и реке. Сердце её затаило страх, боль и отчаяние, а так же вокруг этого сгустка чувств как змея свилась скорбь. Второй голос был мужской, но ещё юный. Там были слова влюблённого мальчишки, который будто потерял часть своего сердца. Оно испарилось из его груди, и эта дыра приносила сильную боль и вызывала чувство пустоты. Он не молил, как мать или нимфы, он лишь осуждал себя, тихо шепча о том, что не смог защитить своё золото. Ведь эта улыбчивая хохотушка - единственная, за кого он был готов склонить голову на плахе или сгореть на священном одре, а она просто исчезла в лесу из-за его рассеянности и невнимательности.

Люди были разными, но они в равной степени хотели вернуть девчушку. Их желания были похожи, но отличались чувства, что наполняли их сердца в тот момент. Лес слушал и был поражён, в его деревянном сердце появилась печаль, которой наполнены слова людей. Это новое чувство было ранее ему неведомо, лес почувствовал, что ему захотелось помочь этим людям вернуть ребёнка.

Великан поддался мольбам, ещё никогда не слышал он столь сильного переплетения голосов нимф и никогда не чувствовал, как людские молитвы сливаются с Песней Леса. Это была печальная, полная тоски песнь об утрате и безграничном отчаяние. И лесу чудилось, что все его растения, внимая Песне, поддерживали её, запевая те самые слова, что были на слуху любого лесника. Однако лес мог почувствовать, понять, что скрывал шелест листвы.

Девушка на поляне завороженно смотрела, как ветви деревьев расходились в стороны, как по свежей траве прокладывалась узкая тропа. Не прошло и десяти минут, а Юлька уже видела вдалеке главный забор своей деревеньки. В её сердце взвилось счастье, которое заставило навернуться на её глазах слёзы. Гостья леса быстро, скомкано попрощалась с нимфами и побежала по этой узкой дороге, которая постепенно за ней исчезала. Внезапно ей захотелось посмотреть назад и помахать рукой девам, но позади оказался лишь густой лес. Вздох содрогнул её плечи, и Юлия побежала дальше, выходя в чистое поле.

Тяжело дыша, она стояла у кромки леса и смотрела на этого великана. Поле в сравнении с ним было столь мало, что уже не вызывало страха потеряться в нём.

- Спасибо! - Звонкий крик прокатился по затихшей улице. Вот и закончилась Купальская ночь, деревенский люд медленно шёл по домам.

А соседский мальчишка бежал на звук крика, он не понимал, не задумывался, какие эмоции переполняли его больше: счастье, что вот она, её голос, или же страх - вдруг это лишь его мечта, ему показалось. Высокий, нескладный мальчишка раздвигал колосья руками, в данный момент он не думал, что ломает их, он слышал счастливый смех и бежал на него, надеясь ещё раз обнять хрупкое тело девочки.

Сердце подростка пропустило удар: ему не послышалось, не почудилось! Вот она, его милая Юлья, стоит, обратив своё лицо к лесу, смеётся и шепчет благодарности. Никогда ранее она не была к нему так близка, стоит только протянуть руки и прижать к себе, но не спугнуть бы... Да в тартарары всё это! Он так испугался за эту несносную хохотушку.

Юля испуганно вздрогнула, почувствовав над своей макушкой тяжёлое дыхание и горячие руки на своих плечах. Она медленно, с испугом подняла голову, не фокусируя взгляд, она увидела сначала тонкую линию губ с заметным теперь шрамом, после - тёмные, со странным блеском в глубине, коричневые глаза. Лишь потом она разглядела лицо соседа, деревенского хулигана, который по осени подпаливал перья куры.

- П...

- Молчи. Ей-Богу, молчи, пошли быстрее домой! Твоя матушка так перепугана, быстрее-быстрее! - Худенькая ручка девочки была сжата в большой ладони подростка, который тянул её, ускоряя с каждый шагом.

И не удивительно было, что после всего пережитого русоволосая медленно переступала, чем сильно замедляла ход. Подростки не прошли и половины поля, когда Юлька в очередной раз запнулась, чем разозлила своего старшего товарища. Прерывая её любые возражения на корню, блондин усадил подругу на спину и быстро зашагал, повторяя только: "Держись, малыш. Мы скоро придём..."

Он вновь был прав, не прошло и двадцати минут, как эти двое вошли в деревню под удивлённые вперемешку с восхищенными взглядами. Всю дорогу девчушка ломала себе голову, почему этот забияка так странно себя вёл. Отец когда-то ей говорил, что если молодой человек ведёт себя странно, это значит, что ты ему не безразлична. Возможно ли то, что и этот рослый подросток что-то к ней чувствовал?..

- Юленька! - крик матери заставил подростков вздрогнуть и одновременно поднять головы. Женщина подбежала в чём была: босиком, в полурасшнурованной рубахе.

Она хотела было забрать дочь, снять со спины соседа, но тот лишь хмуро бросил: "Я сам", - и продолжил бодро шагать, смотря под ноги. Вот и дом уже близко, и шаг замедлялся. Подросток аккуратно поставил девочку на порог и поцеловал на прощанье в лоб, с его губ сорвалась просьба к Богу. Его взгляд зацепился за блестящие от удивления глаза Юли, она была прекрасна. Для него. Все находящиеся рядом это видели и не лезли сейчас.