Гейдар Джемаль - Давид против Голиафа

Тогда правители применяют встречный ход: они заменяют реальный рост виртуальным ростом. Спекулятивная экономика, создающая избыточную массу денег, есть один из способов повышения фиктивной капитализации стоимости глобальной цивилизации. Другим путем, более эффективным, является создание информационного общества, где время каждого через интерактивную сеть замкнуто на время всех, что создает неограниченные возможности играть с его стоимостью, которая становится целиком виртуальной. Информационное общество есть предельная стадия развития ростовщичества.

Кризис производительного труда (не смешивать с «живым») заключается в том, что он рентабелен только в зонах надвигающейся гуманитарной катастрофы и, в конечном счете, в условиях возврата к открытому рабовладению.

Кризис производительного труда заключается, прежде всего, в том, что его стоимостное выражение – доля в глобальной стоимости человеческого времени – неуклонно снижается на фоне роста цен в потребительском секторе. Таким образом, для того чтобы быть рентабельным, производительный труд должен сосредотачиваться в человеческих регионах с крайне примитивной инфраструктурой, которая позволяет выживать производителю при такой шкале оценки его времени, которая невозможна в продвинутых частях мирового мегаполиса. Иными словами, безработный Нью-Йорка тратит на жизнь на порядки больше, чем инженер в Судане или даже в Беларуси.

Однако вытеснение производительного труда на цивилизационную окраину в силу заинтересованности организаторов экономики понижать стоимость времени тех, кто в этом труде занят, приходит в противоречие с принципиальным курсом на повышение мобилизационной включенности человеческих ресурсов в новую экономику. Таким образом, в пределе «интеллектуальная» экономика предполагает упразднение производительного труда, что по очевидным причинам до конца невозможно. Очевидно, зазор между возможным и желаемым будет заполнен возвратом к рабовладению на новом высокотехнологичном витке.

Кризис частной собственности в том, что сегодня она лишена политического и социального содержания, и отношения владельца со своей собственностью во все возрастающей степени носят случайный характер (акционирование).

Серьезнейшим вопросом относительно мирового общества является вопрос о том, кто в нем благополучатель. Мы видим, что колесо фортуны поднимает вверх случайных выскочек из броуновского двжения, люмпенов, которые становятся обладателями миллиардов. Однако в их личной судьбе нет ничего постоянного. Побывав будто бы на вершине, они могут превратиться в заключенных или быть объявленными в международный розыск. Деньги, вопреки иллюзиям нищих горе-аналитиков, не имеют никакой политической силы. Более того, в современном обществе изменился принцип собственности, способ отношения к производству. Можно быть акционером крупного и прибыльного предприятия, но годами не получать дивидендов по решению совета директоров, которые хотят всю прибыль направить, например, на развитие. Новые правила игры лишают совокупного собственника возможности серьезно отстаивать свои экономические сценарии. Вместе с тем, круги, не имеющие юридических прав на серьезную собственность, оказываются способными мобилизовать неограниченные ресурсы на свои проекты. Таким образом, в современном мире практически не работает официально провозглашенный принцип частной собственности, и все многочисленные законы о ООО, налогах, наследстве и пр. являются ширмой, прикрывающей надзаконный статус тех, кто владеет секретом постоянного пребывания наверху, – речь идет о традиционном клубе, который после ряда тяжелых потрясений вывел себя за рамки гласного и открытого общества.

Кризис потребления заключается в том, что само потребление сегодня в гораздо большей степени представляет институт культуры, чем обеспечение жизненных потребностей.

Современный западный человек потребляет во много раз больше, чем позволяет ему марксистски понятая доля в производстве реальных благ. Во-первых, он живет в кредит, который компенсируется за счет растущей капитализации его жизненного времени, которая достигается привлечением к обеспечению этого человека все большего числа других людей. Иными словами, каждый в мегаполисе помимо своей воли превращается в социального паразита. Однако человек не может занять больше определенного количества квадратных метров жилья (если не брать в расчет выскочек-миллиардеров) и не может поглотить больше определенного количества калорий. Одним из направлений повышения расходов по кредитам является избыточная роскошь: катера, автомобили, активный отдых и т. п. Но это направление еще связано с большими затратами на свое производство. Гораздо более перспективным выглядит потребление мифов, концептов, брендов. Если раньше (в XIX в.) название фирмы ассоциировалось с определенным видом товаров (например, говоря «Зауэр», вы имели в виду качественную охотничью двустволку), то теперь логотип фирмы превращается в оторванный от классификации товара символ стиля. Корейская ДЭУ производит не только автомобили, но и компьютеры, танки, пистолеты и пр., в перспективе становясь неким символом корейского технического гения. Компании шоу-бизнеса дают свои имена духам и пиджакам, «Крупп» может превратиться в стиль мужской одежды. Если посмотреть на соотношение расходов заемных денег в жизнеобеспечении современного яппи, то стоимость съеденных им бифштексов составит 1 %, фитнес и солярий – 10 %, дорогой отдых – 30 %, а остальные расходы – плата за бренды тех пиджаков, ресторанов и турфирм, с которыми он имеет дело. Фактически, используя время обывателя, общественное сознание выдает кредиты на оплату самого себя, становясь при этом все менее и менее содержательным с точки зрения реального смысла.

Кризис времени в том, что это, с одной стороны, единственная настоящая собственность людей, а с другой – объект узурпации со стороны общества.

Времени не существует! Такова, по крайней мере, была догадка отдельных мистиков, визионеров, которые поднялись до понимания абсолютно субъективной природы времени. В самом деле, что такое время? Выветривание камня, рождение новых островов, поднимающихся из глуби вод, вспышки и исчезновения звезд в бездонном пространстве космоса? Кто доказал, что у этого хаотического движения материи есть какое-то временное содержание?