Константин Дадов - Дискорд однажды - Дискорд навсегда (СИ)

- пустяки. - Брут отмахнулся от слов кобылы как от чего-то незначительного. - Ты и без того целыми днями сидишь в своих комнатах, рискуя окончательно заплыть жиром.

Во взгляде императрицы на мгновение сверкнула злость, но она быстро с собой справилась, вернув безмятежный и чуть рассеянный вид. Дочери же вообще старались не вмешиваться и даже не вслушиваться в разговоры родителей, которых видели в разы реже чем своих телохранителей или нянек. Их с малолетства готовили к судьбе стать женами влиятельных жеребцов, занимающих в государстве ведущие места как в армии так и торговле.

Тем временем, представление уже началось: первыми выступали жонглеры заставляющие танцевать в воздухе десятки кинжалов, факиры глотающие пламя и выдувающие струи огня, затем перед публикой предстали певцы и музыканты, которых сопровождали танцовщицы обвешанные алыми ленточками и колокольчиками. Ближе к концу шоу, на арену вышли гладиаторы, изображающие сценку о создании великой империи зебр.

В роли славных воинов объединителей, выступали обученные солдаты, закованные в доспехи и вооруженные мечами и копьями, а их противниками были грязные и худощавые рабы, которым выдали палки с каменными наконечниками и дубинки. Не смотря на численное превосходство "дикарей", сражение было похоже на избиение, в котором имперские солдаты чувствовали себя абсолютными хозяевами положения.

Гибель каждого раба, возбужденной и захмелевшей от легкого алкоголя и эмоций толпой, приветствовалась радостными возгласами и шумным топотом копыт. Когда же все закончилось, зебры восторженно приветствовали "героев", сделавших круг почета вдоль всех трибун, демонстрируя всем желающим окровавленное оружие.

Однако же, жеребцы и кобылы не спешили расходиться даже после этого, продолжая шумно обсуждать между собой все увиденное. На самой же арене, после того как унесли тела убитых и гладиаторы ушли под трибуны, слуги поспешно начали убирать следы крови. Впереди публику ожидала еще одна постановка, рассчитанная на взрослых зебр, так что немногочисленных жеребят все же постарались увести.

Незадолго до окончания строительства чаши арены, к Бруту на аудиенцию пришли молодые энтузиасты, которые придумали собственную постановку, на тему становления империи. Реплик у актеров было немного, да и сюжет не блистал сложностью... основная ставка делалась на сцены откровенного содержания, в которых жеребцы на глазах у толпы, собирались овладевать кобылами...

...уже поздней ночью, после завершения всех запланированных мероприятий, император устроился на ложе из одеял и подушек, вместе с парочкой молодых невольниц.

В комнате царил полумрак, разгоняемый светом двух масляных ламп, установленных в дальних углах. Завешенные гобеленами стены, пушистые ковры застилающие пол, закрытые тяжелыми занавесками окна, создавали уютную обстановку теплого и уединенного логова. Атмосферу дополнял запах вина, заполняющий все свободное пространство и кружащий голову даже если просто его вдыхать.

Только "рыцарь порока" собрался приступить к воплощению некоторых идей, увиденных этим днем на арене, как входная дверь резко распахнулась и в покои вошла императрица. Ее голова была высоко поднята, неспешные движения подчеркивали образ величественности, а мордочка выражала невозмутимость и безразличие.

Рабыни, при виде супруги их хозяина, испуганно пискнули и попытались сжаться в маленькие комочки, что бы привлекать к себе как можно меньше внимания.

- пошли прочь. - Холодно велела старшая зебра.

Кобылки, не смея ослушаться приказа госпожи, стремительно бросились к выходу и вскоре скрылись за дверью.

- и что это значит? - Брут вопросительно приподнял брови, смотря на свою супругу жестким взглядом. - Что ты себе позволяешь?

Убедившись что дверь плотно закрыта, императрица шевельнула плечами, позволяя белой накидке соскользнуть со своего тела на пол, затем изобразила самую невинную улыбку и стала медленно подходить к ложу.

- сегодняшнее представление, напомнило мне о той роли, которую для своего жеребца должна играть верная жена. - Промурлыкала она, сгибая передние ноги в коленях и покачивая крупом. - А еще я подумала, что в такую ночь, преступлением будет позволить моему господину, тратить свои силы на каких-то...

Расслабившись на подушках, дух зависти смотрел на медленно приближающуюся зебру, отмечая что не смотря ни на что, она по прежнему красива и желанна. Вопрос, который мог бы спровоцировать конфликт, сам собой сорвался с его губ:

- а как же жеребенок?

- а что с ним будет? - Деланно удивилась императрица. - Да и если будет... ни он первый, ни он последний.

"а мне это нравится! И почему ты раньше не могла вести себя так же?".

Тем временем кобыла подобралась к своему жеребцу и начала покрывать поцелуями копыта его задних ног, поднимаясь все выше и выше. От удовольствия, Брут запрокинул голову и закрыл глаза, полностью отдаваясь приятным ощущениям.

Зебра умело работала губами и языком, помогала себе передними копытцами, терлась мордочкой об мягкую теплую шерстку. Ее дыхание было прерывистым, что можно было бы принять за возбуждение, но холодный блеск прищуренных глаз, говорил совершенно об ином.

Расслабленный "рыцарь порока", так и не заметил блеснувшую в тусклом свете длинную острую спицу, выскользнувшую из гривы его супруги. Не обратил он внимания и на легкий укол между ребрами... а потом уже было поздно.

Кобыла, отчаянно боящаяся потерять очередного своего жеребенка по вине императора, который попросту не хотел появления наследников, решилась на крайние меры. Одним точным ударом, она заставила спицу пройти между ребер жеребца, что бы вонзиться в быстро бьющееся сердце.

Распахнув глаза и попытавшись вскочить, Брут еще успел увидеть торжество в глазах своей убийцы, после чего жизнь покинула его тело.

- вот и все. - Прошептала императрица, слезая с мертвеца и на дрожащих ногах отходя от постели. - Как же давно я этого хотела... ой!

В этот момент по задним ногам зебры потекла влага, а затем ее сковала острая боль, заставившая завалиться прямо на ковер.

- нет-нет, малыш, только не сейчас... ааа!

На крики в покои императора прибежали стражники. Увидев мертвого господина и его жену, дергающуюся на полу от боли, они поспешили вызвать подкрепление и позвать целителей.

На следующий день по государству распространились две новости: Брут первый и его супруга умерли, но в последние часы своей жизни, императрица родила наследника престола. Жеребенка взяли под опеку его старшие сестры и приближенные зебры старого правителя, окружившие дитя всей возможной заботой и обеспечившие максимальную защиту.