Константин Дадов - Дискорд однажды - Дискорд навсегда (СИ)

На сцене, в концентрированном свете магических прожекторов, под взглядами сотен пар глаз, публику развлекали музыканты играющие на артефактных инструментах. Ударными инструментами заведовал крупный земной пони с шерсткой песочного цвета, на духовых инструментах играл пегас, струнные же, (гитару), взял на себя угольно-черный грифон.

За дверь, я выгнан в ночь,

Но выйти вон, и сам не прочь.

Ты без меня, хоть удавись,

Все решат что это твой каприз, повтори его на бис.

Да я уйду, и мне плевать,

Ты знаешь где, меня искать.

В квартале красных фонарей,

Я смогу тебя забыть быстрей, это дело двух ночей.

Но хватит врать и все время хитрить.

Здесь все за деньги несложно купить!

Какая грязь, какая власть,

И как приятно в эту грязь упасть.

Послать к Дискорду манеры и контроль,

Сорвать все маски и быть просто собой...

Голос грифона разливался по всему залу, пробираясь в самые отдаленные уголки, а ритм музыки отдавался в самих душах слушателей.

Вокруг, живой товар,

В сердцах мороз, в глазах пожар.

Я выбрал ту, что ярче всех,

Мой маневр имел большой успех, в залах сладостных утех.

Она молчит, она не пьет,

Не теребит, не пристает,

Она послушна и умна,

Все умеет что уметь должна, счет оплачен мой сполна.

Но хватит врать и все время хитрить.

Здесь все за деньги несложно купить!

Какая грязь, какая власть,

И как приятно в эту грязь упасть.

Послать к Дискорду манеры и контроль,

Сорвать все маски и быть просто собой...

И не стоять за ценой.

(Ария).

После второго куплета, припев в пол голоса напевало больше половины слушателей, среди которых были и совсем молодые грифоны, и уже состоявшиеся хищники являющиеся главами собственных кланов. Атмосфера расслабленности, безопасности и почти полной вседозволенности, затягивала разумных словно трясина, которой совершенно не хочется сопротивляться.

Группа вновь прибывших вскоре присоединилась к одной из крупных компаний, отмечающих какой-то малозначительный праздник, название которого уже не помнил ни один из участников. И снова алкоголь полился рекой, дымили курительные травы, смеялись и прижимались к клиентам распутные кобылы и грифонши...

...коридор ведущий в кабинет хозяина "гнезда пороков", был укреплен нетолько балками, но и магией. Три поста охраны, тщательно проверяли всех посетителей, за исключением лишь ночной пегаски, являющейся заместительницей и "правым копытом" Голдена Руно.

Черный грифон, несколько минут назад закончивший свое выступление, торопливо шел за перепончатокрылой пони, стараясь не отставать ни на шаг. Раньше ему не доводилось бывать в этой части пещер, а потому голова сама собой крутилась из стороны в сторону, в попытке разглядеть как можно больше.

От основного туннеля, стены которого были обшиты деревянными панелями и завешаны гобеленами, справа и слева отходили проходы в богато обставленные комнаты, часть из которых предназначалась для комфортного проживания, некоторые служили складами и кабинетами секретарей, а на нескольких дверях висели значки обозначающие кухню или ванную. Ровный каменный пол был застелен толстым мягким ковром, благодаря которому заглушался стук копыт пони, да и создавалось ощущение почти домашнего уюта.

На потолке, на равных расстояниях друг от друга, крепились металлические "бутоны", лепестки которых сверкали зеркальной гладкостью а в середины были вставлены магические светильники. Стоящие в нишах кадки с кустами цветов, вызывали недоумение, но при этом прекрасно вписывались в обстановку.

Наконец Вира дошла до тяжелой деревянной двери, находящейся в дальнем конце туннеля. Постучав по створке, она не дожидаясь разрешения распахнула проход и вошла в личный кабинет своего хозяина. Грифону, чувствующему себя все более неуютно, не оставалось ничего иного, кроме как последовать за проводницей, спиной ощущая взгляды охранников.

В помещении царил полумрак, разгоняемый только светильниками расположенными над цветочными горшками, стоящими в четырех углах. Напротив входной двери, ближе к дальней стене, разместился массивный письменный стол, позади которого красовалось глубокое мягкое кресло обшитое черным бархатом. На стенах справа и слева, висели картины, изображающие закат и рассвет, над спинкой кресла был повешен золотой диск, разделенный пополам черной чертой.

- я его привела. - Подала голос ночная пегаска, чем заставила своего спутника вздрогнуть.

- благодарю. - Прозвучал в ответ низкий гулкий голос, в котором ощущалась невероятная внутренняя сила, до поры сдерживаемая но готовая обрушиться на любого, кто только посмеет вызвать недовольство хозяина. - Оставь нас.

Вира безропотно подчинилась, не забыв закрыть за собой дверь, в результате чего крылатый хищник остался один на один с единорогом, чья шерсть отливала тусклым золотом. Хозяин кабинета, неподвижно сидя в своем кресле, казалось погружен в какие-то размышления, а из-за того что его глаза были закрыты, можно было подумать что он вообще спит.

- присаживайся. - Велел Голден Руно, жестом левой передней ноги безошибочно указав на низкий пуфик, который скорее подходил для пони, нежели для грифона. - Желаешь чего ни будь: вина, сигару?

Голос звучал негромко, но это не могло скрыть его силу, так же как расстояние не способно заглушить раскаты грома надвигающейся бури.

- нет... спасибо. - Удивляясь собственной нервозности, крылатый хищник опустился на предложенное ему сидение и стал ждать продолжения разговора, гадая о причинах этой встречи.

- хм... а на сцене ты казался смелее. - Единорог улыбнулся уголками губ, а затем спросил. - Скажи, у тебя есть мечта... цель, ради достижения которой, можно положить всю свою жизнь, не считаясь с потерями и трудностями?

"к чему это он?".

- нет... наверное. - Ответ прозвучал как-то сконфужено, так что грифон сам на себя разозлился за неуверенность.

- да? - Голден Руно изобразил удивление на морде, после чего продолжил, обращаясь будто бы к самому себе. - Неужели я ошибся.

- господин Руно, вы что-то от меня хотите? - Собрав всю свою волю в кулак, музыкант немигающим взглядом посмотрел на пони, к которому с уважением относились главы бандитских кланов, командиры наемников и даже власти городов, (по слухам, уважали они не самого единорога, а ту силу, которую продемонстрировали его подчиненные, отбивая налеты на свою базу и устраивая ответные вылазки).

- скажи, мой юный друг, разве ты не хочешь объединить под своим крылом разрозненные земли грифонов? - Совершенно спокойно, словно говорил о погоде, начал свой монолог жеребец. - Подумай только: тысячи пар глаз, устремленных только на тебя, сотни и сотни верных последователей, ожидающих твоего слова... или же тебе ближе не военная слава? Хочешь выступать перед публикой, завораживая ее звучанием своего голоса, возжигая в сердцах пламя словами песен, купаясь в восторге и обожании? Да... я чувствую... именно этого ты и хочешь.