Карина Пьянкова - Леди строгих правил. Леди и старая тайна

Мама то ли вздохнула, то ли всхлипнула, и села в то кресло, где несколько минут назад сидел лорд Дарроу.

– Не знаю, откуда тебе это известно спустя столько лет… Я поклялась, что ты никогда не узнаешь о случившемся…

В тот момент я уверилась, что мне доведется выслушать вовсе не рождественскую историю, а нечто куда более неприятное.

– Ты утонула, Кэтрин, – огорошила меня мама.

На мгновение у меня перехватило дыхание. Как это понимать?

– Утонула? – переспросила я, не зная, о чем и думать.

Звучало так, словно бы я… умерла? Нет, глупости… Я же жива, жива и здорова. Дышу, двигаюсь, разговариваю… Я не могла утонуть.

– Ты всегда была таким подвижным ребенком, – продолжила мама свой рассказ, сцепив руки на коленях. – Слишком подвижным… Постоянно куда-то убегала с Эдвардом… То на кладбище, то к соседям… Однажды вы с ним убежали к реке. Тебе тогда едва сравнялось одиннадцать. Ночью был дождь… Ты упала в реку и сразу пошла ко дну. Эдвард слишком поздно тебя вытащил, и то непонятно, каким чудом это ему удалось.

То есть мама пытается сказать мне, что я действительно утонула?

– Ты была уже мертва…

Я обняла себя за плечи, чувствуя, как тело сотрясает дрожь то ли от страха, то ли от холода… Но ведь ничего подобного не может быть!

Или может?

Ведь спас же меня лорд Дарроу, отдав год собственной жизни.

– Мама, ну о чем же ты говоришь? Я здесь, я жива…

Я уже давно смирилась с тем, что существуют фэйри, возможно колдовство, и гадалки подчас говорят правду, но примириться с тем, что я умирала, все равно никак не удавалось.

– Твоя няня, Кэтрин, она… кое-что умела. Она не только сказки рассказывала. Ты не дышала, когда тебя принесли домой, хотели уже отпевать, но твоя няня воспротивилась. Выставила всех из комнаты, пробыла там с тобой весь остаток дня и ночь, а наутро ты уже была жива.

Что-то такое вспоминалось… Падение в реку… Да, такое действительно произошло… А потом мне сказали, будто бы я слегла с сильнейшей простудой. Стало быть, то была вовсе не простуда?..

Голова шла кругом.

– Я знаю, что ты слишком здравомыслящая и не примешь мои слова на веру, Кэтрин. Да я вовсе не желала рассказывать тебе о той истории… Но мне думается, что твоя няня была ведьмой, моя дорогая…

Жаль, нянюшка уже скончалась и ее не расспросить. Зато у меня все еще остался шанс узнать что-то у его милости, ведь он, несомненно, искусный колдун и мог помочь мне понять суть случившегося со мною.

Следовало как можно быстрей поговорить с ним об этом случае в моем детстве… Создатель, как же я была рада в этот момент, что лорд Дарроу был рядом и мог помочь мне советом. Как же сильно я привыкла за время, проведенное в его доме, чувствовать его поддержку… Быть может, именно это оказалось главной причиной моего уныния, а не только вина перед семейством его милости.

– Я уже во многое могу поверить, – тихо откликнулась я. – Но, думается, не стоит вести такие разговоры посреди ночи…

Матушка согласилась со мною, после чего пожелала доброй ночи и удалилась, напоследок велев как можно скорей ложиться спать. Так я и решила поступить, намереваясь на следующий же день отправиться к его милости.

Утром я поднялась рано. В доме стояла мертвая тишина, даже с кухни еще не доносилось ни звука. Рано… Слишком рано… Вероятно, поселившаяся в душе тревога не дала мне спокойно спать.

Мне едва хватило сил, чтобы дотерпеть до завтрака, во время которого я сообщила, что желаю навестить миссис Чавенсворт, у которой остановился лорд Дарроу и племянники. О том, что более всего я желала увидеть именно его милость, разумеется, говорить не стоило.

– Мы тоже желаем нанести визит миссис Чавенсворт вместе с Кэтрин, – тут же выпалила Энн, выразив намерение свое и Эмили.

Эдвард обреченно вздохнул, понимая, что куда приличней будет, если и он отправится с нами, ведь теперь у нашей доброй соседки гостят мужчины. Пусть я прежде находилась под опекой лорда Дарроу, после того, как вернулась домой, всякие узы между нами оказались расторгнуты.

Матушка пока не спешила сообщать кому-либо о нашем с ней разговоре. Вероятно, и к лучшему. Я сглупила, поведав ей о том, что могу выйти замуж за любого из племянников лорда Дарроу по собственному выбору. Лучше решиться уже и сообщить семье о намерении вступить в брак как о чем-то обдуманном и добровольном. Так родным будет проще принять эту подобную новость.

– Кэтрин, дорогая, нельзя ли отложить визит? – попросил об отсрочке брат. – Ты столько времени не навещала миссис Чавенсворт, вероятно, если ты отправишься к ней завтра, ничего не изменится.

Увы, я не сомневалась, что если пойду навстречу желанию Эдварда, то изведу себя от тревоги и неизвестности. Нет. Мне жизненно необходимо увидеть лорда Дарроу как можно скорее.

– Нет, следует поехать к миссис Чавенсворт именно сегодня, – покачала я головой, давая понять, что не отступлюсь от своего решения. – Но тебе вовсе не обязательно ехать с нами, Эдвард. Ничего предосудительного не случится, если визит нанесем только мы с девочками.

Брат фыркнул.

– Ведь ты желаешь увидеть вовсе не миссис Чавенсворт, до которой тебе столько недель не было никакого дела. Ты намерена увидеться с приехавшими из столицы джентльменами!

Порой честность и правдивость моего дорогого старшего брата создавала слишком много затруднений. Как сейчас, к примеру. Не озвучь он моих искренних намерений, не было бы неодобрительно поджатых губ матери и нахмуренных бровей отца. Родители, определенно, не радовались тому, что мне взбрело в голову встретиться с моими столичными знакомыми.

– Пусть даже так, что в этом дурного? – спокойно спросила я, стараясь не поддаваться раздражению брата.

Следовало сохранять самообладание и хорошие манеры, иначе все мои планы пойдут прахом, а ведь от их осуществления, возможно, зависит моя собственная жизнь. Лишь только лорд Дарроу способен объяснить мне, что именно произошло со мною много лет назад.

– Ты компрометируешь себя, оказывая столько внимания этим джентльменам, Кэтрин! – воскликнул брат с возмущением. – Могут подумать дурное, после того как тебя вернули назад, словно ненужную вещь! Ты не должна ехать! Не после того, как лорд Дарроу так обошелся с тобой!

Я не могла понять в тот момент, что же все-таки вызывало больше негодования Эдварда: мое позорное возвращение из столицы или возможный ущерб репутации после встречи с его милостью и его племянниками.

– Эдвард, – тихо начала я, – ты говоришь о вещах, о которых не имеешь ни малейшего представления. Его милость был щедр и добр ко мне сверх всякой меры. А его племянники стали мне добрыми друзьями. Не стоит говорить дурно об этих людях.

Родители молчали, не принимая ничью сторону. Что же, хотя бы они не поддержали Эдварда, желавшего помешать мне увидеться с лордом и его родными.