Марьяна Сурикова - Мотылек

— Моральных устоев?

— Говорят, после смерти мужа у баронессы не было мужчин. Она очень строга и набожна и не подпускает к себе никого. Многие даже пари заключали, кто первый сломит сопротивление этой ледяной крепости.

Люси хихикнула, а у меня упало сердце. Кажется, пари выиграл мой отчим. Какой ужас!

— Но что же за мужчина с ней разговаривает? Ты только погляди, как она вокруг него увивается, а он и бровью не ведёт. Кажется, ледяная крепость готова сдаться, а противнику неинтересно.

Ещё бы, зачем ему повторно брать крепость, которая уже пала.

— Я спрошу у продавщиц, они наверняка знают, кто он такой.

— Это граф Рокон, Люси.

— Боже! — простонала подруга, прилипая к стеклу рядом со мной. —Пантера!

— Что?

— Это его прозвище в свете. О, теперь я понимаю, почему его так прозвали, он действительно похож. А ещё говорят, что он держал настоящую пантеру в своём замке. Как же я хочу с ним познакомиться! Это неуловимый мужчина, Роуз. Его столько женщин пытались затащить к алтарю.

— Одной это удалось.

— Что?

— Ты не знаешь?

— Чего не знаю?

— Граф Рокон женился на моей мачехе.

У подруги от изумления открылся рот. Оказывается, Люси действительно не знала. Её удивление было столь непомерным, что она ещё несколько минут приходила в себя, а потом принялась тормошить меня, выспрашивая подробности.

— Как Катрин смогла? Ведь за ним столько красавиц охотились, а твоя мачеха уже слишком стара. Ему только двадцать девять, она старше его на десять лет, Роуз!

— Не знаю, — я отвернулась от окна, не желая больше обсуждать этот вопрос. Граф уже распрощался со своей спутницей и исчез за дверями клуба, а бедная благочестивая Франсуаза с отчаянием глядела ему вослед.

Я провела в гостях у Люси ещё два дня и успела познакомиться с её женихом. Он оказался довольно приятным молодым человеком, умел поддержать непринуждённую светскую беседу, но при этом не отрывал восторженных глаз от своей невесты и повсюду следовал за ней.

— Роуз, я так счастлива, что ты приехала, — подруга пришла в мою спальню вечером, накануне отъезда. Я уже переоделась в дорожное платье, а слуги снесли вниз мой саквояж.

— Как твоя практика? — шёпотом спросила Люси, — что-то стало получаться?

— Я мало практикуюсь, — покраснев, ответила я подруге, не желая вдаваться в подробности о том, что пока единственное достижение — это отсутствие рвотных рефлексов.

— Главное, не переставай этого делать, — захихикала Люси, — а то на следующей неделе вернётся наша учительница и всё проверит.

— Люси, я не думаю, что хочу и дальше посещать эти уроки.

— Роуз!

— Ну правда, Люси. Это слишком неправильно.

— Но я не могу ходить одна. Мне страшно при мысли, что отправлюсь в бордель без тебя. Даже колени трясутся.

— Люси, я не хочу.

— Ну, пожалуйста. Ты ведь моя лучшая подруга. Ну хотя бы ещё один раз через неделю. Самый последний раз.

— Последний?

— Да.

— И потом ты не будешь меня снова об этом просить?

— Не буду.

— Хорошо.

Я вернулась домой уже довольно поздно и с радостью узнала, что мачеха с мужем приглашены на какой-то светский приём и уже уехали. Подумала, что завтра утром смогу наконец-то прокатиться верхом. Вряд ли граф поднимется спозаранку, если сегодня всю ночь будет развлекаться.

Когда служанка внесла в комнату саквояж, я велела ей сперва набрать мне ванну, а пока девушка носила воду, вытащила и припрятала цилиндр. Чуть позже распорядилась подать прямо в комнату лёгкий ужин и, утолив свой голод, умылась и легла спать, дав наказ горничной поднять меня в шесть утра.

На следующий день я встала в превосходном настроении, полная сил. Не терпелось проскакать галопом по любимым местам, одной съездить на озеро, надеть свой привычный наряд и не укладывать волосы.

Я натянула бриджи и высокие сапоги, а Джейн помогла перехватить грудь тонким полотнищем с крючками на спине. Я всегда носила его под рубашкой, иначе неудобно было скакать, да и если выбираешь мужскую одежду, прикрыть грудь не помешает. Решив, что успею вернуться к завтраку и мачеха даже не узнает о том, как надевала нелюбимый ею костюм, я поспешила к конюшням.

Поездка верхом доставила мне истинное удовольствие. Я вновь ощутила себя счастливой и свободной совсем как раньше, до приезда отчима. С наслаждением искупалась одна в озере, не опасаясь, что кто-то будет подсматривать, вновь оделась, потратив немного больше времени на застёгивание крючков на спине, а потом отправилась в обратный путь.

Я ехала по лесной тропинке и была уже совсем недалеко от поместья, когда деревья расступились, открывая вид на дом, и я заметила на пригорке всадника. Сердце вновь задрожало, словно маленький пугливый зверёк при виде охотника.

Всё-таки Джаральд не изменяет своим привычкам.

Удивительным было то, что отчим ехал медленно, а потом и вовсе остановил коня и спрыгнул на землю. Мне следовало сориентироваться раньше и поскорее нырнуть обратно в лес, однако я не успела, граф меня заметил.

— Доброе утро, Розалинда, — официально поздоровался мужчина, но окинул меня при этом таким взглядом, что я сразу поняла, как неуместно смотрится мужской наряд на молодой девушке. В груди от этого медленного пристального осмотра разгорался пожар.

— Доброе утро. У вас что-то случилось? — я заставила свой голос звучать уверенно и даже почти совладала с дрожью в теле.

— Конь захромал. Думаю, камень забился. — Граф встал на одно колено и поднял жеребцу ногу, внимательно осматривая подкову.

— Я могу помочь? — спустившись с лошади, я подошла ближе.

— Подержи ему ногу, пока вытаскиваю камень. При этих словах Джаральд достал охотничий нож, а я присела рядом на корточки и придержала копыто, пока отчим очищал подкову.

— Прекрасно. Можешь отпускать.

Я выпустила лошадиную ногу и стала подниматься, когда руки графа вдруг сомкнулись на моей талии, и в следующий миг я оказалась сидящей верхом на колене Джаральда. Я только ахнула, а через секунду уже сама вцепилась в его плечи, покачнувшись и едва не упав на землю, когда опекун неожиданно разжал ладони.

— Спасибо за помощь, Рози, — глядя мне прямо в глаза, произнёс граф.

Я попыталась перевести дыхание и не смогла, а Джаральд добавил, чуть растягивая слова:

— Хотел отметить, что тебе очень идёт этот наряд и причёска.

От низкого приглушённого тона и его взгляда у меня резко участился пульс.

Граф захватил в кулак длинную тёмно-русую прядь, медленно пропустил сквозь пальцы, а потом перебросил через моё плечо на грудь и прошептал:

— Твои волосы приятно пахнут.

Он провёл носом вдоль прядки, вдыхая запах, склонился ниже, словно ненароком дотронувшись до груди, почти неощутимо, но меня пронзило молнией, когда его губы на мгновение коснулись затвердевшего соска. Я даже сквозь одежду и плотную ткань ощутила, как он слегка прихватил его губами и, вмиг утратив контроль, закрыла глаза и выгнулась навстречу.