Лела Афтенко-Аллахвердиева - Отэм Джонс Лейк «Медленное возгорание»| Fashionable Library

Слабое хныканье из её уст заставляет меня продолжить. Языком я провожу вверх по её киске и дразню клитор нежными, ненавязчивыми щелчками. Хоуп задерживает дыхание, а её бёдра приподнимаются к моему лицу. Первым делом я поглаживаю её киску пальцами, входя и выходя из неё. Опускаю рот на её бугорок, слегка лаская его языком, а затем принимаюсь жёстко сосать до тех пор, пока её ноги не начинают дрожать. Сладкие слабые стоны, мольба, бессвязные слова отдаются по комнате эхом, пока Хоуп бьётся в конвульсиях вокруг моих пальцев. Её бёдра бесконтрольно подёргиваются, но, удерживая их, я выжимаю из моей девочки всё до последней капли.

Хоуп.

Сверкающие искры продолжают сыпаться перед моими глазами. Он превратил моё тело в желе. Я едва ли могу пошевелиться. Прошло чертовски много времени с тех пор, когда я так кончала. В душу закрадывается чувство вины, тогда как слабый внутренний голосок говорит, что я вообще никогда не кончала таким образом.

«Просто прошло время. Это было так давно, и ты забыла, что такое оргазм».

Это успокаивает сознание, но моё тело не обмануть.

Необходимость коснуться Рока побеждает всё остальное. Он ползёт вверх по моему телу, целуя по пути каждый его дюйм.

— Хоуп? Ты со мной?

Я киваю, потому что прямо сейчас не могу произнести ни слова. Мои руки скользят по его плечам и притягивают Рока ко мне. И тогда я целую его, пробуя свой вкус на его губах и ни капли не волнуясь. Я не могу насытиться. Пальцы возятся с пуговицей на его джинсах. Вместе нам удаётся спустить жёсткий материал по ногам. Его твёрдое тёплое тело накрывает моё, а мощная эрекция покоится на моём бедре. Я раздвигаю ноги и врезаюсь в него бёдрами, умоляя о большем. Мне нужно, чтобы он заполнил меня своим твёрдым, горячим, толстым членом.

— Малышка, мне действительно сейчас необходимо трахнуть тебя, — грубо шепчет он.

Бездумно я выдыхаю в отчаянии:

— Да, да.

Я слышу, как он надрывает пакетик с презервативом, и наблюдаю, как раскатывает его по своей длине. Боже, Рок прекрасен и огромен везде. Кажется, приподняв бёдра и обвив ногами его торс, я удивила его. Он в идеальной позиции, чтобы скользнуть прямо в меня, но Рок останавливается и сначала смотрит мне в глаза:

— Прошло много времени, детка. Я, вероятно, опозорюсь.

Я не уверена, что он имеет в виду. Что для Рока много? Сутки? Неделя? Мужчины, окружившего себя горячими, доступными стриптизёршами на постоянной основе. Я больше не могу об этом думать, потому что одним ударом он наконец-то погружает свой член глубоко внутрь меня.

— Блядь, — стонет он, так протягивая ругательство, что вместо вульгарного оно становится самым сексуальным словом, которое я когда-либо слышала.

Я хватаю Рока за очень симпатичную задницу, впиваясь ногтями в кожу в попытке притянуть его поближе к себе. Наконец он начинает двигаться. Каждое скольжение внутрь и наружу заставляет меня хватать воздух ртом и стонать. Ощущения пронзают мою сердцевину. Каждая точка, где соприкасаются наши тела, горит от нужды. За долю секунды нежные, чувственные движения превращаются в жёсткие, сильные удары. Я шире раздвигаю ноги, поднимая колени и желая, чтобы он был так глубоко во мне, как только возможно. Он закидывает одну мою ногу к себе на плечо, а потом и вторую. Удовольствие врывается в меня под новым углом. Каждый безжалостный выпад толкает меня ближе и ближе к следующему оргазму, и затем, крича и содрогаясь, я кончаю. Его член, пульсируя, дёргается внутри меня, когда и сам Рок приходит к кульминации.

Он спускает мои ноги со своих плеч и прижимается лицом к моей шее, прежде чем захватить мои губы обжигающим поцелуем.

— Спасибо тебе, — мурлычет он до того, как выйти из меня, чтобы избавиться от презерватива.

Всё во мне по-прежнему колотится и трепещет. Я рассеянно тянусь вверх и пальцами пощипываю свои всё ещё твёрдые соски.

— Иисусе, ты самая горячая штучка, которую я когда-либо видел, — шепчет Рок.

Я опускаю руки от смущения. Он забирается обратно на кровать и притягивает меня к себе. Ласковым поцелуем он медленно овладевает моими губами. Его руки поглаживают мою спину с умопомрачительной нежностью, если учесть, насколько жёстко он только что меня трахнул.

Возрастающее желание зарождается внутри, и я снова хочу Рока. Его свежий запах теперь заменён сладким ароматом похоти, и это заставляет меня желать облизать всё его тело. Я закрываю глаза и прислоняюсь лбом к его подбородку. Накрывшее меня чувство удовлетворения фальшивое, потому что я знаю, что это, возможно, наш единственный раз, проведённый вместе. Рок не сможет долго удерживать свой интерес ко мне. Сомневаюсь, что он способен быть постоянным, и, честно говоря, я совершенно не похожа на тех девушек, к которым он привык. А теперь, трахнув такую, как я, правильную девушку вне его системы, он снова может иметь стриптизёрш или клубных сучек, у которых гораздо больше опыта, чем у меня.

Это безумие, но мне хочется его удержать. Я пока не должна желать отношений с кем-либо в своей жизни, но ничего не могу с собой поделать. Печально и ужасно, что Клэй умер таким молодым, однако я чувствую: годичный туман рассеивается, а я тянусь к солнечному свету.

Рок своей большой ладонью убирает волосы с моей щеки.

— Ты выглядишь такой серьёзной.

«Ага, я серьёзно схожу по тебе с ума», — но я оставляю эти слова при себе. Последнее, что ему нужно, — это женщина, отчаянно желающая быть любимой, в его постели. Если этому суждено закончиться, то я, по крайней мере, хочу, чтобы это было мило.

Выдавливаю из себя улыбку:

— Умираю от голода.

Беспокойство омрачает его лицо.

— Тогда давай тебя накормим.

Я, вообще-то, хочу спать, но живот протестует, поэтому приходится одеваться. Я вздыхаю, когда поворачиваюсь и вижу Рока одетым — мне так и не удалось изучить его татуировки.

— Что не так?

— Ты надел рубашку. А я хотела рассмотреть все твои татуировки.

Он запрокидывает голову назад и смеётся.

— Позже поиграешь в исследователя, — он протягивает ко мне руки. — Ты можешь изучить эти, пока мы будем есть.

Думаю, я так и сделаю. И мне понравилось его обещание о «позже».

Внизу — бардак. Тарелки, пустые бутылки, пластиковые стаканчики и все виды другого мусора валяются чуть ли не на каждой поверхности. Спящие тела различной степени наличия одежды или, наоборот, её отсутствия лежат на нескольких диванах. Дверь конференц-зала наглухо закрыта, и мне интересно, есть ли там кто-нибудь. Рок игнорирует беспорядок и ведёт меня на кухню.

Моё любопытство возрастает, когда мы минуем комнату для йоги. Я даже представить не могу, что там творилось прошлой ночью. Дверь слегка приоткрыта, так что я вижу лишь стену и часть зеркала.