Пенни Ди - Безумно красив

Я оперлась на локоть.

— Ты мечта каждой девушки.

— Кроме одной, — прошептал он.

Я замолчала и прикусила губу. Он потянулся и заправил выбившуюся прядь мне за ухо.

— Расскажешь мне кое-что? — спросил он.

Я вздрогнула под его прикосновением.

— Что угодно.

— Почему ты намерено проиграла спор?

Я моргнула. Его вопрос застал меня врасплох.

— Я...

Блять! Я, что?

Я вздохнула, не готовая ничего признавать. Потому что, я еще ничего не знала.

Я прикусила нижнюю губу, покачала головой и прошептала:

— Я не знаю.

Он поднялся и улыбнулся. Большая его часть была вне лунного света. Я увидела движение его языка по нижней губе и белые зубы, когда он улыбнулся.

— Тогда давай относиться к вещам проще и вместе это выяснять. — Он наклонился, его пальцы согревали мой затылок. Он притянул меня к себе, прижался губами к моему лбу и помедлил. Я была охвачена его теплом и тонким запахом мыла. — Мы не должны выяснять все сегодня. Но мы разберемся.

Я кивнула, и он отпустил меня. Как только я легла на подушку, я уставилась в потолок. Но через несколько секунд его большие руки привлекли меня к своей груди, где удерживали рядом с его теплым телом. Я даже не сопротивлялась и расслабилась. В течение нескольких минут его дыхание замедлилось, и я поняла, что он уснул.

Но чтобы мне уснуть, потребовалось немного больше времени.

ХИТ

Это было блаженство. Промежуточное состояние между сном и бодрствованием, когда ваше тело плывет, а разум убаюкан красотой сна, но вы как-то осознаете реальность бодрствования. Именно так я прошел через мутные тени сонливости, ощущая рядом с собой на кровати вес и сладкое, сладкое ощущение ее теплой кожи на моей.

В первую очередь, я почувствовал тепло ее дыхания. Затем мягкость ее губ на изгибе моего горла. Она слегка сползла и почти полностью лежала на мне, ее ноги закинуты на меня, и она так пьяняще прижималась ко мне. Я застонал от удовольствия ее губ на своей коже. Ее губы были мягкими и нежными, и я вздохнул от их прикосновения. Я лизнул свою нижнюю губу от усилившейся чувствительности. Я мог ощущать ее на себе. Ее самые интимные части. И они были восхитительными, когда медленно терлись об меня в опьяняющем ритме. Я не выдержу. Это было слишком хорошо. Слишком. Она была такой теплой. Безмерно теплой. Но она дрожала от моего прикосновения, когда я ладонями провел вдоль изящного изгиба ее бедра и плотнее притянул ее к себе. Одно движение, и я был бы внутри нее.

— Хит!..

Я проснулся и понял, что Харлоу трясла меня.

Мгновение я смотрел на нее. Я осознал реальность, также как и разочарование. Это был сон. Чертов сон. И, вероятно, слишком свеж, если я не собирался идти дальше.

Блять. Сколько мне было? Двенадцать?

— Ты в порядке? Мне показалось, что тебе снился кошмар.

Нет, кошмаром было то, что я проснулся и понял, что у нас не было секса. Сейчас у меня сильный стояк, и этот сукин сын будет недоволен остаться без освобождения.

Черт, мне нужно трахнуться.

Я нахмурился.

— Я не знаю, не могу вспомнить.

Она улыбнулась мне, и я понял, что мне нужно принять душ. Дольше, чем обычно.

— Ты точно в порядке?

Ее волосы хаотичными волнами рассыпались вокруг лица и лежали на плечах.

Черт, почему она должна выглядеть так горячо прямо с утра? Это ничем не помогало, чтобы убить мой стояк.

— Все нормально. — Я вздохнул и потер глаза ладонями. — Хорошо спала?

— Как младенец. А ты?

Как порно звезда.

— Да, хорошо.

— Пошли завтракать. Моя очередь. — Сказала она.

Мне нужно заставить ее уйти из комнаты прежде, чем я встану.

— Конечно. Иди, переоденься и делай все те пугающие девчачьи штучки, а я надену джинсы.

Я не собирался хвататься за возможность, чтобы сделать что-то со своим... возбуждением. К счастью, к тому времени, как Харлоу появилась из ванной, все утряслось. Пять минут в ванной, и она вышла, выглядя как богиня.

Мы поехали в пекарню Черри Дол с видом на причал, которая находилась на улице вдоль набережной. Мы сидели внутри стеклянной кабинки, и Харлоу заказала порцию блинов. Это было круто, потому что я терпеть не мог, когда девушки заказывали салаты. Или воду. Или вообще ничего. Она, несомненно, любила поесть. Много поесть. Бог знает, где она оставляет все. Я присоединился к ее порции блинчиков с огромным количеством кленового сиропа и сливок.

— Как ты столько ешь и остаешься таким худым? — спросила она, накалывая чернику на вилку и засовывая ее в рот.

Я усмехнулся.

— Это твой способ сказать, что у меня горячее тело?

Она закатила глаза, как будто это было последнее, о чем она думала. Но румянец на ее щеках показал мне другое. Я не мог сдержать улыбку.

— Я тренируюсь каждый день. Нагрузки. Кардио. В детстве отец записал меня на бокс, и он помогает мне держать себя в форме. — Я пожал плечами. — Это также помогает мне, когда я на сцене.

— И ты никогда не курил?

Я покачал головой.

— Я вырос с родителями, которые всегда вели активный образ жизни. Ну, знаешь, бег или занятия спортом. Они вдохновляли своих детей заниматься спортом, и я знал, что курение мешало бы при выступлении, поэтому я даже и не заморачивался.

Она забросила в рот блинчик с ягодным соусом.

— Я также заметила, что ты не пьешь алкоголь. — Сказала она.

— Я сделал много глупых вещей из-за алкоголя. Раньше я пил каждый раз, когда выходил на сцену, ну знаешь, чтобы успокоить нервы. Но иногда я делал вещи, о которых жалел. Так что, я остановился.

Я не собирался рассказывать ей о том времени, когда я стал настолько конченным пьяницей, что переспал с женой друга. Когда тот узнал, это разрушило нашу дружбу, не говоря уже о его браке. Суть в том, что из-за этого, я решил бросить пить, и кое о чем до конца жизни буду сожалеть. Алкоголь заставлял меня совершать глупости, поэтому я держался от него как можно дальше.

Она доела все свои блины, и я был впечатлен. Но наш завтрак подходил к концу, и я ощущал нарастающее разочарование внутри. Каждый раз, когда приходило время с ней прощаться, я чувствовал ту же пустоту в животе.

Как только мы выпили наш кофе, она взяла ложку из своей тарелки. Она рассеяно слизывала сироп с ложки, и я ощущал каждое скольжение ее языка на своей коже.

— Иисус Христос! — я не мог удержаться от стона и сфокусировал взгляд на ее губах. — Тебе лучше прекратить это делать, или нам придется немного подождать, прежде чем я смогу встать и уйти.

В порыве озорства, она засунула всю ложку в рот, затем медленно вытащила ее между губами. Ее язык скользил вдоль серебристого металла, и я стал очень твердым. Подмигнув, она улыбнулась и положила ложку на тарелку.

— Ладно, пошли.

Я схватил ее за руку, останавливая.

— Нам придется немного подождать.